Приключения Пульхерии в виртуальном мире - Михаил Александрович Самарский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А ну-ка повтори, что ты сказал? – Лидия Ивановна нахмурилась и, когда тот ответил, спросила: – Ты что, перестал заикаться?
– Да, – кивнул он, – только мне до сих пор не верится, что это так.
– Хм, как неожиданно. Ну что ж, на первый раз я прощаю тебя, – снисходительно заявила она. – Но если подобное повторится ещё раз, я вызову в школу твоих родителей. Ты меня понял?
«Yes, – Пульхерия мысленно выбросила вверх кулак, – что и требовалось доказать».
– Да. – Петрович кивнул.
– А теперь давайте сюда ваши игрушки. – Лидия Ивановна протянула руку в ожидании.
Он поднял мяч и отдал ей, а вот Пульхерия не торопилась расставаться с резинкой.
– Лидия Ивановна, можно я не буду отдавать её? – набравшись смелости, попросила она и кивнула на предмет обсуждения, который по-прежнему был растянут на ногах Сони Максимовой и Вики Зуевой. – Резинка не мяч, она не может разбить стекло. Мама рассказывала, что они тоже играли в эту игру в школе и никто их не ругал. А вы играли?
Лидия Ивановна оторопела от такой дерзости и даже не сразу ответила.
– Играли, – наконец выдала она, – но, в отличие от вас, мы были сознательными детьми и не скакали по школе, как лошади, а делали это на улице.
Пульхерия любила всех животных без исключения, но, когда тебя сравнивают с лошадью, это не очень приятно. Ещё бы коров вспомнила. Разве учитель имеет право оскорблять учеников? Пульке вдруг стало так обидно за себя и за всех остальных. Она едва сдержалась, чтобы не огрызнуться в ответ. Увидев, как Лидия Ивановна недовольно поджала губы, отчего они превратились в тонкую полоску, как у Стёпы, Пульхерия тотчас вспомнила о своём помощнике.
«Ну что ж, Лидия Ивановна, сейчас вы узнаете, каково это – быть лошадью», – усмехнулась Пульхерия. И, как обычно, стоило только мысленно произнести имя помощника, из кармана тотчас раздалось:
– Пуле нужна моя помощь?
– Стёпыч, сделай так, чтобы Лидия Ивановна подобрела хоть ненадолго. И переодень её в ковбойскую одежду. Пусть поскачет лошадкой по школе, – попросила Пульхерия.
Тот на секунду задумался, а потом доложил:
– Команда выполнена.
И в следующее мгновение, словно по мановению волшебной палочки, чёрный костюм завуча сменился на красно-белую клетчатую рубашку, перевязанную на поясе узлом, потёртые джинсы, заправленные в рыжие сапоги, и такого же цвета шляпу. Лица пятиклашек исказились в недоуменных гримасах, рты раскрылись, а глаза готовы были выскочить из орбит. От увиденного онемели не только они, но и ученики других классов, стоявшие поблизости.
– Ребята! – как ни в чём не бывало воскликнула Лидия Ивановна и расцвела подобно розе, а Пулька, глядя на неё, не могла вспомнить, видела ли она когда-нибудь улыбку на её лице. – Ну что вы застыли? Давайте играть, пока звонок не прозвенел, – бросила Лидия Ивановна и, изображая, будто скачет на лошади, помчалась по коридору так, словно избавилась не только от своего мрачного костюма, но и от пары десятков лет. – Догоняйте! – обернувшись, крикнула она и махнула рукой, призывая следовать за ней.
Никто даже не шелохнулся, все по-прежнему пребывали в немом оцепенении, и только Пульхерия не могла нарадоваться.
«Лидия Ивановна, быть доброй вам идёт гораздо больше», – глядя ей вслед, улыбнулась она.
Первым пришёл в себя Вовка Соловейчик.
– Что это было? – пробормотал он.
– Кто его знает. – Илья развёл руками.
– Я вообще не поняла, что произошло, – высказалась Настя Пичейкина. – Она только что была в чёрном костюме – и вдруг бах… на наших глазах превратилась в ковбойшу. Как такое возможно? – Она обвела недоуменным взглядом одноклассников, но ей никто не ответил. – Чудеса какие-то. – Она пожала плечами.
– Сегодня вообще происходит что-то странное, – усмехнулся Петька. – Сначала я внезапно перестал заикаться, теперь вот этот злыдень, – он кивнул вслед несущейся по коридору Лидии Ивановне, – превратился в нормальную училку.
Лидия Ивановна доскакала до самой лестницы и, развернувшись, направила воображаемую лошадь обратно, на ходу поправляя съехавшую на лоб шляпу.
До чего же нелепо и смешно она выглядела. Теперь вместо оцепенения на учеников напал приступ истерического хохота.
– Ребята, ну что вы стоите? Давайте играть в лошадку, – помахав им рукой, подзадорила Лидия Ивановна, отчего они едва не попадали со смеху.
В разгар этого веселья в коридоре появился директор школы Павел Сергеевич в сопровождении неизвестного мужчины в тёмном костюме и светлой рубашке. Они настолько были увлечены беседой, что сразу не обратили внимания на скачущего впереди всадника. Так, во всяком случае, казалось со стороны. Поскольку директор хромал на одну ногу и опирался на палочку, собеседнику приходилось идти медленно, подстраиваясь под него.
– На этом этаже у нас учатся дети с пятого по восьмой класс. – Сквозь царивший вокруг шум до Пульхерии донёсся голос Павла Сергеевича. – Вот здесь кабинет истории, здесь математики, здесь русского языка и литературы, – показывая на двери классов, рассказывал он.
По обрывку этого разговора и внешнему виду незнакомца Пульхерия сделала вывод, что он какой-то начальник, приехавший в школу с проверкой. Ну а с чего бы директор сам проводит экскурсию? Иначе он бы поручил это своим помощникам.
Лошадь Лидии Ивановны тоже оказалась не шибко шустрой, а возраст взял своё, и, когда она доскакала до ребят, как раз подоспел Павел Сергеевич с сопровождающим.
И только теперь Пульхерия смогла хорошо рассмотреть незнакомца. Кожа на его вытянутом лице напоминала бумагу, на лбу и вокруг рта залегли морщины, что делало его похожим на печальную маску. Картину дополняли орлиный нос, будто нарисованные губы и вставной стеклянный глаз, смотрящий без всякого выражения. Волосы цвета воронова крыла зализаны набок так, чтобы ни один волосок не торчал. От мужчины веяло холодом, а прищур другого глаза вызывал жуткое ощущение, словно находишься рядом с каким-то злодеем из фильма ужасов. Под его взглядом улыбки тотчас слетели с лиц учеников, они робко поёжились и втянули головы в плечи, точно нашкодившие котята. А Пульхерии так и вовсе захотелось убежать из школы как можно дальше.
«Сразу видно – недобрый человек», – подумала она.
Наконец директор увидел Лидию Ивановну в одеянии ковбоя. Его глаза полезли на лоб вместе с очками.
– Лид… Лидия Ивановна, что с вами? – осмотрев её с ног до головы, спросил он. – Вы здоровы?
От бега её щеки раскраснелись и стали походить на два румяных яблока. И куда только девалась прежняя бледность?
– Всё нормально, Павел