Под необъятными небесами - Карло Аурьемма

— Ну что, пойдём дальше? Поднимемся на вершину?

— Я отсюда не сдвинусь? — сказала Лиззи, но в конце концов мы пошли.

Это самая высокая точка, должно быть отсюда смотрели те, кто решал, где им закопать сокровища. Их глазам открывалась та же самая картина, что видим мы сейчас: та же путаница долин, отвесных скал, белая от прибоя береговая линия и голубая пустыня, простирающаяся насколько видит глаз.

Есть залив на юге острова, недоступный с суши. Узкий галечный пляж, пальмы и, почти сразу, вертикальные скальные стены с водопадом, падающим в самом центре. Добраться с суши невозможно, с моря, довольно сложно в лабиринте скал, островков и мелей, на которых тяжело разбивается прибой. Может быть сокровища именно в этой бухте, зарытые в гальке пляжа, на уровне отлива, под вечной охраной моря.

Фантазии… Ну да, здесь наверху легче понять тех, кто провёл здесь годы в поисках сокровищ. Они не были алчными. Наверное более алчный тот, кто тратит всю свою жизнь на накопление денег, зарабатывая торговлей. Это было любопытство, игра, вызов тех кто ищет тем кто спрятал. Море, время и остров тому свидетели.

Каждый день мы ходили нырять, сразу за бухтой. Вода тёплая и прозрачная, голубоватого цвета. Рыбы огромные. Нужно соблюдать осторожность, чтобы не попасть в расщелины между скалами, потому что в каждой второй скрывалась огромная жёлтая мурена, каких я никогда не встречал. Ещё там много акул. Они видны повсюду, у поверхности и в глубине, в основном акулы молот, но есть и белопёрые, чернопёрые и серые рифовые акулы. Со временем привыкаешь видеть их вокруг, но не настолько, чтобы осмелиться стрелять рыбу. Поэтому мы охотились на лангустов, их можно было брать руками, не проливая кровь. Но и тут, схватив лангуста, его нужно было сразу же бросить в тендер, прежде чем его вибрации привлекут внимание этих монстров, которые обычно ограничиваются разглядыванием нас с расстояния в несколько метров, не проявляя особого интереса.

Две трёхметровые манты каждое утро плавали вокруг лодки. Одна из них чуть больше, другая поменьше, с голубой спиной в белых пятнах. Возможно их привлекает чёрный корпус лодки. Они плавают вокруг, приближаясь и удаляясь, медленно, волнообразно взмахивая своими крыльями. Огромные и безобидные, они вскоре привыкли к нашему присутствию в воде и позволяли приближаться к себе и даже иногда потрогать.

Альберто ушёл на проходящей лодке.

— Карло. Время идёт, сезон проходит. Пора и нам отправляться.

— Да. Действительно пора.

— Подождём ещё пару дней?

Этот диалог повторяется каждое утро.

Галапагоссы. Как в доисторические времена.

Появившийся на рассвете, окутанный туманом остров, чуть больше, чем просто скала в море, но сомнений нет, это островок Санта Фе. Я ожидал увидеть его впереди, а он уже почти на траверзе. Должно быть течение[3] унесло нас на запад дальше, чем предполагалось и если бы туман не приподнялся слегка над водой, я бы его даже не заметила. По мере приближения, его очертания становятся более чёткими и солнце, растворяя дымку, освещает суровый пустынный пейзаж. Плоскогорье из вулканических скал резко обрывается в море, и океанская волна с шумом разбивается о скалы, взрываясь фантастическими фонтанами пены.

Бужу Карло. На завтрак, как обычно, кофе с молоком из порошка и печенье. Сообщаю ему изменение программы:

— Я взяла курс на Санта Фе. Пройдём рядом с ним, возможно увидим каких нибудь животных, раз уж нельзя остановиться надолго.

Ещё сонный, Карло выглядывает наружу:

— Красивым он не кажется, на нём ничего нет, только камни и облезлые деревья.

— Может быть вблизи сможем увидеть игуан, — настаиваю я — или черепах. Жалко было бы забраться сюда и ничего не увидеть.

Действительно. И особенно жаль, что нам не захотели дать разрешения. 

— «К сожалению должен сообщить вам, что ваша просьба о разрешении посещения архипелага Колон, отклонена по причине отсутствия служащих для вашего сопровождения.»

Так эквадорское консульство зачеркнуло наши мечты увидеть гигантских черепах и ящериц-драконов. Напрасно мы настаивали, предоставляя письма из редакции журнала и исследовательского института, поручавшего нам сбор данных. Бесполезно. По дороге сюда, наши надежды ещё больше таяли. Мы слышали рассказы экипажей лодок, которым была разрешена остановка лишь на 72 часа, не смотря на серьёзные проблемы. На одной лодке из Дании во время постановки на якорь, один из членов экипажа потерял палец, угодив им между цепью и клюзом. Раненного отправили самолётом в Кито а лодка должна была уйти через три дня.

— Многое зависит от сезона. — говорили одни.

— И от людей, с которыми столкнётесь. — говорили другие.

Направляясь на Санта Крус, главный остров Галапагоссов, на котором находится Пуэрто Айора и станция Дарвина, Санта Фе находится по пути. Нет ничего плохого в том, чтобы подойти поближе и посмотреть.

— Ничего не видно. Потом, мы столько раз видели эти острова по телевизору, на фотографиях, в журналах, что наверняка это будет разочарование.

Карло вчера поранил палец. Вытаскивая на борт большую дорадо, стальной поводок врезался в мясо до кости. Теперь рука у него пульсирует от боли и настроение упавшее.

— Ты глянь на эти странные деревья. Длинный ствол и что-то там на верху. Раскиданы, одно здесь, другое там. И больше ничего нет.

— Подойдём ещё поближе. — настаиваю я — по крайней мере пофотографируем.

Подводим «Веккиетто» вплотную к берегу, так, что стали различимы отдельные валуны на берегу и чёрные расщелины, в которые с грохотом устремлялись волны. Здесь, кажется, не опасно, пастельно — голубого цвета вода выглядит повсюду глубокой. Берег бесцветный, всё серое или чёрное. Казавшиеся издалека облезшими деревья, вблизи оказались огромными кактусами шестиметровой высоты, и это единственная видимая здесь форма жизни. Медленно идём вдоль берега, подгоняемые лёгким бризом, который даже не освежает под тропическим солнцем, и кажется, что чёрная масса острова тоже нагревает воздух. Обходим весь остров, не заметив ничего другого, но когда уже собираемся уходить, в глубине закрытой бухты, с лазурной водой, замечаем пляж из ослепительно белого песка, по которому разбросаны чёрные округлые, блестящие на солнце валуны.

— Дай мне фотоаппарат, я поднимусь на краспицы.

И я карабкаюсь на мачту, в надежде заснять хотя бы красивый пейзаж.

— Смотри! — Я чуть не падаю вниз. Валуны на пляже шевелятся, скатываются в воду и плывут в нашу сторону.

— Это тюлени!