Рейнджер - Игорь Дравин

Вот, как я и думал. Герцогиня, святоша, шишка и маг. Они решают все.

— Мы согласны, — озвучил общую мысль Ронк.

Все, он бывший командир. Хватит, временные, слазь. Приходит более достойное руководство. Мы — не эсеры. Мы — анархисты.

— Контракт, — протянул я руку.

— Вот, — сунул мне лист бумаги маг Изар.

Я прочитал контракт — вроде все нормально. А с тобой, выкидыш ехидны, я позже потолкую. Я уже имею одну звездочку за сбитого повелителя на фюзеляже. Будешь ежика на «вы» называть, так добавлю и вторую. Ну, попробую добавить. Удары в спину получаются у меня хорошо.

— Поставьте подпись заказчика, — сказал я.

Ронк достал кинжал и приложил свою кровь. Бинго. Я вас всех поимел. Растеряны вы очень. А сейчас я внесу небольшие изменения.

— Подписываются все, — потребовал я. — Иначе я не подпишу.

— Это не по правилам, — взвился святоша.

— Правила устанавливаю я, — я улыбнулся. — Вы не согласны?

Нехотя и ворча, эту процедуру повторили все присутствующие. Вот так будет лучше. Повязаны все, а не один. Я не хочу никого из вас убивать. Алиана, ты — маг жизни, а не огня, и не сможешь испепелить меня глазами. Успокойся. Я скажу тебе пару гадостей, ты мне скажешь десятка два, и мы снова найдем консенсус. Ты опять станешь нормальной девчонкой. Очень красивой девчонкой. Я приложил свою кровь к договору и спрятал его в напоясную сумку. Подошел к столу, просмотрел бумагу и оставил свою кровь на их экземпляре. Все. Контракт заключен.

— Цель? — спросил я у Ронка.

— Артефакт в Мертвой пустоши, — ответил он.

— Что? Где?

— Артефакт в Мертвой пустоши, — недоуменно повторил Ронк.

— Блин, какого хрена ты, сволочь, начал действовать раньше, — взорвался я, — а твой долбаный дух, да я эту... — непереводимая игра слов!!!

Все присутствующие немного удивились в плане полного охреневания. Вру, не все. Алиана задумалась. Полный северный лис. Я попал под раздачу.

— Нет. Это называется иначе. Просто полный!

Ты уже начал материться? Раньше не замечал такого.

— А что еще остается делать?

Отступление первое

— Значит, Хизар, отступника нигде нет?

— Да, мастер. Я прошел все сопряженные сферы. Никаких следов.

— Он умер?

— Похоже на то. Но ничего утверждать я не берусь. А что вы выяснили у наших «партнеров»?

— Ничего. После своего вмешательства они отступником больше не интересовались. Меня в этом заверила одна очень высокопоставленная персона.

— Что мне делать дальше, мастер?

— Занимайся своими прямыми обязанностями. Кстати, Хизар, если отступник жив, то тебе будет очень плохо. Не я тебя накажу: он тебя накажет. Отступник не умеет прощать, он не знает, что это такое, а ты его предал. Помни об этом.

— Я помню, мастер.

Через несколько часов неизвестно где.

Море лениво посылало волны на пустынный берег. Чайки кружили над одиноким существом, которое бросало им куски хлеба.

— Да, никак вас не накормить, — засмеялся Хизар. — Ты ведь любил это делать, теперь и я люблю. Чайки, море — и никого вокруг нет.

Очередная волна накатилась на пустынный берег.

— Мастер, — подняв голову к темному небу, крикнул Хизар, — ты велик, ты знаешь почти все. Ты прав. Он не умеет прощать, он не знает, что это такое. Есть одна маленькая проблема, мастер. Я всегда защищал его спину, и я его не предавал!

Громкий смех разнесся по пустынному пляжу.

Глава 3

«Нормальные герои всегда идут...» в поход

Я уныло посмотрел на свою команду в последний раз и дал отмашку на выдвижение. Все, что можно было сделать, я сделал. Отговорить туристов от рейда оказалось невозможно. Надо — и все. Черт с ним. Рассказать спутникам, так слово мертвому — это железное слово. Я не хочу, чтобы меня назвали клятвопреступником. Я не хочу отвечать за нарушение слова. Никто этого не хочет.

Трава шелестит под копытами лошадей нашей группы и будет еще шелестеть дней пять, пока мы не прибудем на место. Потом — все. Потом нас будут убивать. Неторопливо и со вкусом пластать на части. Вот черт. Я и рассказать им ничего не могу. Дух, гад, взял слово, что только я один буду знать. Тогда я не видел в этом ничего страшного. Я знаю, и никто другой не курсе, ну и что в этом криминального? До проявления интереса ко мне сволочи наверху оставалось несколько дней. Я ошибался. Вернее, я недооценил своего «подвига» с убийством королевы. Тогда я предполагал, что это расплата за Чейту, но не стал потом развивать свою мысль. Зря. Сволочь действительно проявляла ко мне серьезный интерес раз в год. Но он подкидывал задачи и в остальное время. Тот лич, которого я в первый раз встретил в погани и от которого я сбежал, — он наверняка был из этой обоймы. Из обоймы интереса ко мне. Гражданская война в Декаре — наверняка тоже из этого списка. Нет, ради меня он бы не стал устраивать это, но все остальное… Воспользовался ситуацией. Черт с ним.

Блин. Я не зря отправился в пограничье. Проф удивлялся, но он не знал полностью моей истории. Я же был разведчиком на Земле. Мотострелком, но разведчиком. Леса — это для меня не ново. То-то Конт удивлялся, как я быстро и точно понимаю его указания. Как я разбираюсь в тактике боя в лесу. Она, тактика, всегда одинакова. Ну, почти одинакова. Наработки немного разные, но суть одна. А вот бой в подземельях — это совершенно другая песня. Кое-кто оценил это во Вьетнаме, а потом оценили и другие. А Конт — как он удивлялся. Мол, и этому охотников учат? Не учат. Это домашние заготовки. Поэтому и была придумана эта легенда. Я — егерь с Драконьего хребта. Все в нее вписалось просто и невероятно удачно. Блин, вписалось, да так, что я совершенно этому не рад. Я был охотником-одиночкой. Я устраивал налеты для собственного самосовершенствования. А теперь что делать?

Я отвечаю за группу. В первый раз это со мной. Обычный бой — это другое. Там я боец, а не все остальное. Надо найти лазейку в клятве. Надо. А теперь я постараюсь довести группу до конечной точки маршрута. Я опять усмехнулся. Как там учил нас ротный? Главное — это правильная оценка обстановки. В ходе оценки обстановки командир группы изучает всю имеющуюся разведывательную и другую информацию о противнике и районе предстоящих действий группы. Я командир, и я давно это сделал.

Состав сил и средств противника на маршруте переброски и в районе выполнения группой боевой задачи. Ну что тут скажешь? На маршруте хрен его знает, а в конечной точке нам хватит выше крыши.

Возможность противника по вскрытию действий разведывательной группы и оказанию ей противодействия. Будет противодействие, еще какое будет, а потом нас начнут вскрывать. Неторопливо вскрывать, смакуя каждый момент этого действа.