Цао Чжи. Стихотворения - Цао Чжи

Гора Лянфу у Тайшани

В любом краю

Свой климат и погода:

Дожди бывают

Чаще или реже.

Жалею я

Людей того народа,

Что на морском

Ютится побережье.

Там женщины и дети,

Словно звери,

Не знают,

Где им прочно поселиться,

И в необжитой

Каменной пещере

Их навещают

Зайцы и лисицы.

Братьям Ин {13}

Я долго

На Лоян гляжу с холма -

Там все теперь

И тихо и пустынно.

Там все дворцы {14}

И бедные дома

Огнем войны

Превращены в руины.

И во дворах,

У сломанных оград,

Так разрослись

Кустарники и травы,

Как будто

Все заполонить хотят,

Уверившись,

Что нет на них управы.

Да и поля,

Покрытые травой,

Не вспаханы

На всем своем пространстве.

Нет, братья не узнают

Край родной,

Сюда вернувшись

Из далеких странствий.

Когда-то здесь

Из труб вились дымки

Над суетою улиц,

Сердцу милых...

А ныне

Я немею от тоски,

Которую

И высказать не в силах.

Петушиный бой {15}

Нашим взорам пресыщенным

Надоели танцовщицы,

Нам от звуков старых песен

Не дано развеселиться.

Молча хмурится хозяин -

Он от пиршества устал,

Он велит гостей унылых

Пригласить в соседний зал.

Там садится каждый зритель

На отдельную циновку,

Петухов выводят слуги,

Восхваляя их сноровку.

Перья жесткие топорща,

В блеске дикой красоты,

Петухи идут, подъемля

Разноцветные хвосты.

Вот они готовы к бою -

И с восторгом видят гости,

Как жестокие глаза их

Стали красными от злости.

Вот - удар свирепый клюва, -

И летит кровавый пух;

Вот - безжалостные шпоры

В грудь врага вонзились вдруг;

Вот, в разгаре лютой схватки,

Раздается крик протяжный -

Это бьет врага крылами

Мой воспитанник отважный.

Разумеется, он должен

Победить в сраженье всех -

Верю: сало дикой кошки {16}

Принесет ему успех.

Примечания

1 "Роса на траве" - народная песня, в которой говорится об изменчивости быстротекущей жизни.

2 "Книга Песен" и "Книга Деяний" - произведения Конфуция, прославившие его в веках. Поскольку на политическом поприще Цао Чжи не удалось себя проявить, то он решает оставить свое имя потомству как поэт.

3 "В пятом месяце четвертого года..." - т. е. в 223 году.

4 "...на приеме у государя". - Имеется в виду прием у брата Цао Чжи - вэйского императора Вэнь-ди (Цао Пэй).

5 Шоуян - горы на северо-востоке от Лояна.

6 Великая Долина лежит на западе от Лояна.

7 "...кричит сова..." - иносказание: подданный терпит обиды от государя.

8 "...волки и шакалы..." - иносказание: засилие негодяев, притесняющих честных людей.

9 "...один из тех..." - Имеется в виду Цао Чжан - князь удела Жэньчэн, сводный брат Цао Чжи.

10 Сун-цзы - герой китайских легенд, бессмертный Чи Сун-цзы.

11 "Ведь даже миг приносит перемены..." - Так в одно мгновение скончался Цао Чжан.

12 "Семь шагов". - Предание гласило, что Цао Пэй приказал Цао Чжи за то короткое время, которое нужно, чтобы сделать семь шагов, сочинить под страхом смерти экспромт. В сочиненном Цао Чжи экспромте поэт говорит о тех притеснениях, которые он вынужден терпеть от своего брата Цао Пэя. Выражение "Варят бобы на стеблях бобов" стало образным обозначением вражды родных братьев.

13 "Братьям Ин". - Отправившись в 211 году в Западный поход, Цао Чжи посвятил это стихотворение своим друзьям-поэтам, братьям Ин Дэ-ляню и Ин Су-цзюю.

14 "Там все дворцы... превращены в руины". - Речь идет о Лояне, который в 190 году был подожжен полководцем Дун Чжо, участвовавшим в подавлении крестьянского восстания.

15 "Петушиный бой". - Это стихотворение представляет собой сатиру на праздных, бездеятельных людей, увлекающихся петушиными боями.

16 "...сало дикой кошки..." - жир, которым смазывали голову боевого петуха, суеверно считая, что это делает его неуязвимым для ударов противника.

О. Л. Фишман

Переводы И.С.Лисевича

Воспроизводится по изданию: Восточная поэтика / Тексты, исследования, комментарии // М., "Восточная литература" РАН, 1996. - Прим. ред.

Послание к Ян Дэ-цзу {1}

Говорит [Цао] Чжи:

- Много дней не видались, но о Вас, государь мой, вспоминаю прилежно и мечтаю быть с Вами.

Я, Ваш покорный слуга, с юных лет пристрастился к твореньям изящного слова, а ныне дожил уже до двух десятков и еще пяти лет. И вот что я кратко скажу о писателях нашего века.

Некогда Чжун-сюань {2} одиноко путь свой вершил к югу от Хань-реки. А Кун-чжан словно сокол парил к северу от реки Хуанхэ. Вэй-чжан славу снискал в Синих землях, Гун-гань поражал изощренностью стиля Приморье {3}, Дэ-лянь являл следы [своих дел] в Северном Вэй {4}, Вы же, к чьим стопам я склоняюсь, с высоты своей взирали на государев стольный град {5}. В те времена каждый [из нас] про себя был уверен, что обрел уже Перл Священного Змея, каждый считал, что лишь он владеет сокровищем Терновых Гор {6} <...>

И тогда-то наш князь {7} в небе расставил сеть, чтобы всех уловить, и, дабы [добычу] вспугнуть, дошел до восьми скреп земных {8} <...> Ныне все [мы] собраны в сем государстве. Только теперь никто из сих многих мужей, похоже, не может уже воспарить и, оторвав стопы от земли, пролететь зараз тысячу верст.

Взять талант Кун-чжана - ему чужды оды фу и элегии цы. А ведь сколько раз похвалялся, что может сравниться по стилю с самим Сыма Чан-цином! {9} Но, к примеру, рисует тигра, а выходит - собака! {10} Я раньше в своих посланиях подтрунивал над ним, а он "Рассуждение" составил и в нем без конца говорит, что Ваш покорный слуга, напротив, его словесность хвалил <...> Вот Чжун[Цзы-]ци не утратил слуха, и за это его до сих пор превозносят. Не мог и я так забыться, чтобы ахать и охать, - но боюсь, что в грядущем веке теперь надо мной посмеются...

Творения и пересказы людей нашего века не могут быть без изъяна. И Ваш слуга любит, когда кто-то вышучивает, стрелы пускает в его изящнее слово. Ведь если есть что-то несовершенное - его надо тотчас поправить! Вот в прошлом Дин Цзин-ли {11} часто писал небольшие сочинения и просил меня, Вашего покорного слугу, любезно поправить их, я же отказывался, сознавая, что талантом своим ни в чем других не превосхожу. И тогда Цзин-ли [как-то] оказал Вашему покорному слуге: "Что смущает, что затрудняет Вас, князь? За красоту и убожество слога я сам отвечаю. И кому в грядущих поколениях какое будет дело до того, что Вы правили мое сочинение!" Я часто [потом] восхищался его словами - думаю, это была прекрасная беседа!

Некогда изящная словесность отца Ни {12} текла тем же потоком, что у других. Но когда он создал "Весны и осени", его ученики [Цзы] Ю и [Цзы] Ся уже не смогли изменить ни слова {13}. Кроме ["Весен и осеней"] я еще не видал ничего, о чем можно было б сказать: "Без изъяна!"

Посему, лишь обладая внешностью "Грозы Юга" {14}, можно рассуждать о ее прелестях, лишь будучи столь же отточенным, как меч "Драконов источник" {15}, можно судить, как тот рубит и режет. Талант Лю Цзи-сюя {16} не позволяет ему сравниться с другими писателями - тем не менее он любит бранить и хулить их сочинения, закрывая глаза на удачи и выпячивая недостатки.

Когда-то Тянь Ба {17} у Ворот Бога полей {18} ниспровергал Пятерых Владык [золотого века древности] {19}, обвинял Трех царей {20}, охаивал Пятерых гегемонов {21} - и за какое-то утро убедил [в своей правоте] тысячи людей. Но стоило [Чжун] Ляню {22} из царства Лу сказать слово - тот замолчал до конца дней своих! Лю Цзи-сюю в споре далеко до Тяня, и нынешние чжунляни справились бы с ним без труда - так что ж не заставят его замолчать?

У каждого свои пристрастия и предпочтения. Всем нравится аромат кумарины и орхидей, но вот нашлись же на морском побережье достойные мужи, что [в восхищении] ходили по пятам за смердящим {23}. Люди, все как один, восхищаются звуками "Водоемов" или "Шести стебельков" {24}, но Мо Ди в своем "Рассуждении" их порицает {25}. Да и можно ли всем быть едиными?

Ныне я, ваш слуга, обращаюсь к юношеским и отроческим годам, когда сплошь писал одни только оды фу и элегии цы... Но ведь даже из них можно что-то извлечь, как из "россказней на дорогах и болтовни в переулках" {26}. Ведь даже в песнях, что поют, стуча по оглобле, бывает роднящее их с веяниями фэн и одами я! Даже мыслями простолюдина в [простой] холщовой одежде порой нельзя пренебречь. Конечно, славословие фу - всего лишь малая тропка, ей не под силу вывести на простор и возвысить Великую Справедливость, явить ее в блеске грядущим векам. Некогда и Ян Цзы-юнь, "носитель трезубца" прежней династии, говаривал, что "муж зрелый их не творит" {27}.