Вкус полыни - Серж Бэст
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что у вас есть из баранины? «Казан – кабоб» есть?
Пожилой узбек смеётся.
– Конечно, есть. Мы не можем обойтись в кафе без мяса, тушёного в казане с зеленью.
– А «тухум-дульма» или «кувурдак»?
– И котлеты и мясная закуска есть, – хохочет пожилой узбек. – Откуда у тебя, русского парня, такие познания? Жил в Средней Азии?
– Нет, я всё время живу в Сибири. У меня друг детства узбек, его зовут Расим.
– А кому ты хочешь купить туркменскую еду?
– Своему новому другу Бекдурды, мы с ним лежим в военном госпитале, сегодня у него день рождения, ему двадцать пять лет.
Мой рассказ о злоключениях Бекдурды не оставляет равнодушным пожилого узбека. Поэтому денег с меня за продукты он не берёт и более того собственноручно наполняет мою авоську великолепной узбекской едой.
В качестве подарка для Бекдурды, я покупаю статуэтку с лошадями, которую отыскиваю в торговых рядах на рынке.
– Лошади в жизни туркмен играют особую роль. Твой друг, несомненно, оценит такой подарок, – сказал мне пожилой узбек.
С покупкой коньяка у меня проблем не возникает. И уже через час я стою перед кирпичной стеной в раздумьях, как мне перелезть через забор с огромной авоськой, наполненной доверху продуктами.
Решаю преодолеть его в два приёма. Отыскиваю поодаль длинную сухую палку, обламываю её по высоте кирпичной стены, цепляю ручки авоськи за её конец и прислоняю палку, с болтающейся на её конце авоськой, к стене. Затем вскарабкиваюсь на стену и прыгаю с неё вниз, чтобы оглядеться. И это было правильным решением. Ибо, как только я оказываюсь на земле, с обратной стороны куста доносится до меня властный голос:
– Стоять, больной! Не двигаться!
Но этот окрик только подстёгивает меня. В одно касание я перебрасываю своё тело через двухметровый забор обратно. Дежурный врач лишь от удивления разводит руками.
Быстро сдёргиваю авоську с палки и бегу, что есть мочи, вдоль забора. Обежав по периметру весь забор, я отыскиваю в нём дыру со стороны реки и без труда проникаю на территорию госпиталя. На входе в больничный корпус меня встречает дежурный врач.
– Где вы были, больной? – спрашивает он.
– На КПП. Мне родственники принесли продукты, – нагло вру ему, стараясь при этом быть максимально спокойным.
Врач заглядывает внутрь авоськи и шарит там рукой. Не обнаружив ничего не дозволенного, он хочет что-то мне сказать, но передумывает и машет на меня рукой.
Палата более часа пребывает вся в нервах. И только с моим появлением в дверном проёме с авоськой в руках, всех её обитателей охватывает радость.
Василь рассказывает, что в отделении была проверка, и троих не оказалось на месте. Видимо, это и подтолкнуло дежурного врача организовать пост у стены. Не исключаем также, что он видел, как я перелазил через забор.
– Дежурный врач обломался. Ты показал ему высший пилотаж! – восхищается мной Василь. – Я видел твой полёт из окна палаты. Это было великолепно!
Я рассказываю ему, где спрятал бутылку коньяка, и он, не мешкая, идёт за ней.
Мы с Николаем подвигаем четыре тумбочки к кровати Бекдурды, составляем их в линию и принимаемся накрывать именинный стол. Приходит Василь, и мы все усаживаемся за стол.
Бекдурды растроган вниманием к себе и бесконечно благодарит нас за подарок.
Я вижу, как он наслаждается вкусом узбекской пищи, с какими умилёнными глазами он смотрит на статуэтку милующихся лошадей, и как его глаза наполняются слезами радости. Глядя на него, мою душу тоже переполняет радость.
– Если бы сейчас мы оказались в Ашхабаде, то моя мама приготовила бы нам суп из мяса молодого барашка «гара чорба», а дедушка мясо «гарын», – мечтательно говорит он.
А у меня на сердце в это время скребут кошки. За что так жестоко обидели этого парня. Ведь он никому плохого не сделал, притом он был в форме офицера Советской армии, – возмущаюсь в душе я.
А уже поздно вечером, я наливаю всем по сто грамм азербайджанского коньяка, и мы ещё долго ведём разговоры на разные темы, но уже лежа на кроватях.
А через четыре дня Бекдурды внезапно для всех нас умирает. Врач говорит, что он и так очень долго продержался.
Я смотрю на своих товарищей по больничной палате, у них от слов врача, как и у меня, на глаза навернулись слезы…
Глава восьмая
Испытание на прочность
– Ты когда и насколько уезжаешь в полевой лагерь? – спрашивает меня Люсия.
– Я уезжаю через неделю и пробуду в лагере до конца сентября.
– Но ведь у тебя ещё не зажило колено, и ты говорил, что освобождён от полевых занятий?
– Да, я действительно освобождён от полевых занятий. Я буду находиться в медсанчасти учебного батальона, где и буду проходить курс реабилитации, – отвечаю ей.
– Сёмушка, я устала быть одна и очень скучаю по тебе.
– Я тоже. Но ничего не поделаешь, я ведь человек служивый…
– Да уж, – хмыкает Люсия. – Служивый.
Расстаюсь я со своей возлюбленной в растревоженных предстоящей разлукой чувствах…
В полевой лагерь, который располагается за городом на берегу большого озера, мы едем всем составом батальона в последний раз, и это обстоятельство вселяет в нас безудержное веселье. Колонна армейских «ЗИЛ-131» движется по городским улицам, и мы с огромным воодушевлением горланим песни. Но вот взводный запевала красивым тембром выводит нашу любимую «Соловей, соловей, пташечка» и мы подхватываем:
Бросай девка, жито жать,Пойдём в холодок лежать,Соловей, соловей, пташечка!Канареечка жалобно поёт…
Ребята с моего взвода рассредоточиваются по отведённым для них палаткам, а я ухожу в медсанчасть учебного центра.
На душе немного грустно, потому как мне придётся пропустить интересные практические занятия по водолазной подготовке, вождению машин инженерного вооружения и запуску удлинённых зарядов разминирования.
В медсанчасти знакомлюсь с курсантами из других рот, которые также освобождены от полевых занятий. Таковых, кроме меня, ещё два человека: огненно-рыжий весельчак Стас из инженерно-понтонной роты и раскосый, смуглый красавец Игорь, который, как и я из инженерно-сапёрной роты.
В отличие от меня Стас не расстраивается по поводу пропуска практических занятий, ибо он сам себе «больничку» возжелал, и болезнь себе надумал. Персонал медсанчасти нам не докучает и более того участвует в нашем «дуракавалянии».
А так как всякое безделье и свобода порождает шальные мысли, то я уже начинаю задумываться над тем, как навестить свою возлюбленную и сделать это уже в ближайшие выходные дни. Стас пытается меня отговорить от побега в самоволку, потому как лагерь находится в тридцати шести километрах от города, и преодолеть их мне с больным коленом будет весьма непросто. Однако, увидев, что я настроен решительно, он больше не размывает моё сознание и, более того, принимает мою сторону.
– Я побегу с тобой, – заявляет неожиданно он. – Вдруг у тебя расползутся швы на колене, и ты будешь лежать один в лесу и стенать на судьбу-злодейку, – рисует он мне печальную картину.
Я не отговариваю его от участия в моём бесшабашном проекте.
– У Люсии на квартире проживает какая-то девочка, чем чёрт не шутит, может быть, знакомство с ней окажется и для тебя благодатью?
Он в ответ смеётся.
– Я не надеюсь в ближайшее время влюбиться в какую-либо местную милашку. Хотя и следовало бы заглушить боль в сердце. – Однако пусть оно ещё поболит, – говорит он.
У Стаса непростой период в жизни, и он подумывает над тем, как оставить воинскую службу и уйти на «гражданку». Дома у него осталась девушка, которую он очень любит. Но она, как это часто бывает, стала встречаться с другим парнем, а перед самым отъездом в полевой лагерь он узнал, что она вышла замуж.
– Клин вышибают клином, – изрекаю я.
Почему эта пословица вдруг пришла мне на ум, и какое отношение она имеет к сердечным делам, я не задумываюсь. Но Стас, со свойственным ему юмором забавно реагирует на сказанное мной:
Не пришла ты ночью,Не пришла и днём.Думаешь, мы дрочим?Мы других найдём!
Мы с Игорем буквально катаемся со смеху от такой поэзии. Игорь, как и Стас, также отлынивает от полевых занятий по надуманной причине. Реальной же причиной тому является черноволосая, восточная красавица Мари, которая работает в нашей санчасти медсестрой. С ней Игорь дружен ещё со школьной скамьи. Теперь они рядом каждый день. Глядеть на эту влюблённую парочку – одно удовольствие. После разговора с Игорем она принимает решение прикрыть мой побег со Стасом в город.
Ждём, когда Мари заступит дежурной по медсанчасти. Это обстоятельство значительно облегчит наш побег. И этот день настаёт. Плотно позавтракав, и получив от Мари инструктаж и кое-какие медикаменты для меня, мы со Стасом покидаем территорию медсанчасти.