Наследница огня - Маас Сара Дж.

Рован с каменным лицом ехал мимо салютующих караульных. Их лица скрывались под глубокими капюшонами. Кто они? Фэйцы? Смертные, удостоившиеся чести охранять пределы мира бессмертных? Для Селены это были отнюдь не праздные вопросы. Ну хорошо, Рован. Она убедилась, что интересовала его не больше, чем куча конского навоза на дороге. Но если она окажется среди фэйцев, ее появление явно вызовет любопытство и… вопросы.

Сквозь массивные ворота они въехали в просторный внутренний двор. Селена привычно подмечала все двери, все уязвимые места здания и возможные пути к отступлению. Появились двое конюхов (тоже в капюшонах) и помогли им слезть с лошадей. Селене показалось, что конюхами были обычные смертные. Ее поразила почти полная тишина. Словно все и всё вокруг замерло, включая камни, и затаило дыхание. Это было похоже на настороженное ожидание. Ощущение лишь усилилось, когда Рован молча (опять молча!) ввел ее внутрь тускло освещенного здания. Они поднялись по узкой каменной лестнице. Рован открыл дверь и впустил Селену в помещение, напоминающее небольшой кабинет.

Селена застыла как вкопанная. Ее поразила не резная дубовая мебель и не выцветшие зеленые портьеры. И уж конечно, не огонь, уютно потрескивающий в очаге. За столом сидела темноволосая женщина. Маэва, королева фэйцев.

Ее тетка.

А затем раздались слова, которые Селена все эти десять лет так боялась услышать:

– Ну здравствуй, Аэлина Галатиния.

Глава 8

Селена попятилась. Поднимаясь сюда, она на всякий случай сосчитала ступеньки (тоже привычка) и прикинула, сколько времени ей понадобится, чтобы сбежать вниз, миновать коридор и выскочить во двор. Но позади оказалась неподатливая каменная глыба – тело замершего Рована. У Селены отчаянно тряслись руки. Такими руками не выхватишь оружие… О чем она? Стоит Маэве приказать, и Рован тут же оборвет ее жизнь.

У нее похолодело лицо. Если тело ей не служит, остается разум. Селена заставила себя глубоко вдохнуть, потом еще раз. И только тогда ответила нарочито спокойным голосом:

– Аэлина Галатиния мертва.

Ненавистное имя, которое и сейчас вызывало в ней ужас и которое она пыталась забыть…

Маэва улыбнулась, обнажив маленькие острые клыки:

– Не будем начинать нашу встречу со лжи.

Это не было ложью. Та девочка еще десять лет назад утонула в реке. Селена не ощущала себя Аэлиной Галатинией. Это было чужое имя, не имеющее к ней никакого отношения.

Ей вдруг стало тесно в кабинете Маэвы. Приятное тепло очага превратилось в удушающую жару. Рован за спиной воспринимался как грозная природная стихия.

Селена отчетливо поняла: у нее не будет времени, чтобы собраться. Перед Маэвой с ходу не сочинишь историю, не сплетешь выдумку с полуправдой. Вот чем нужно было ей заниматься по пути сюда, а не пялиться по сторонам и не ежиться от холодного тумана. Она словно забыла, что окажется во владениях Маэвы, где правила устанавливает сама Маэва. В отличие от тщеславных смертных королев, Маэва могла встретиться с нею где угодно. В том числе и в этой древней крепости, которую никак не назовешь покоями, достойными черноволосой красавицы с бездонными очами цвета обсидиана.

Боги. Боги!

Совершенство Маэвы вызывало страх. От нее исходило спокойствие, недостижимое для смертных. Веяло древним изяществом. Должно быть, она сильно отличалась от своей сестры, светловолосой Мэбы.

Нечего тешиться иллюзиями, будто отсюда можно убежать. Селена и сейчас упиралась спиной в Рована, как в стену. Непреодолимую стену; такую же древнюю, как охранительные камни вокруг крепости. Ровану надоело служить подпоркой. Он отступил и прислонился к двери, сделав это бесшумно, как хищник. Отсюда Селена выйдет не раньше, чем Маэва позволит ей уйти.

Королева фэйцев молчала, сложив на коленях длинные пальцы цвета лунной белизны. На спинке кресла сидела белая сова-сипуха. Маэва была в простом лиловом платье, и никакой короны. Наверное, корона ей и не нужна. Любое живое существо, даже слепое и глухое, мгновенно бы поняло, кто она такая. Маэва, героиня бесчисленных легенд… и кошмаров. О ней слагали трактаты, стихи и песни. Их было так много, что кое-кто считал Маэву мифом. Но героиня легенд и страшных снов все-таки существовала во плоти.

«Ну что раскисла? – мысленно одернула себя Селена. – Тебе представилась редкая возможность: здесь и сейчас получить все нужные ответы. Через несколько дней ты вернешься в Адарлан. Главное – не трусь и не дерзи».

Почему-то все, что помогало ей в Адарлане, здесь оказывалось детской глупостью. Селене было трудно дышать. Маэва могла спокойно читать ее мысли. И могла сделать с нею что угодно. Если верить легендам, Маэва ради собственного развлечения сводила людей с ума. Сова на спинке кресла немигающими глазами разглядывала Селену. Интересно, это настоящая птица или фэйка, принявшая облик совы? Острые когти впились в дерево.

Нет, эта древняя, ветхая крепость никак не могла быть дворцом Маэвы. Не могла королева сидеть за обшарпанным столом, замызганным Вэрд знает чем. И почему она вообще сидит за письменным столом, будто хозяйка торгового заведения, подсчитывающая дневную выручку? По представлениям Селены, Маэва должна была бы находиться где-то в магической священной роще, усыпанной блуждающими огоньками. Вокруг, под звуки лютней и арф, танцевали бы девы, а она сама читала бы звездное небо, как большую поэму. Может, и не в роще. Но только не здесь.

Селена низко поклонилась. Скорее всего, этикет требовал от нее опуститься на колени. Однако ее коленопреклоненная поза могла быть истолкована как насмешка. От нее воняло давно не мытым телом, а на лице еще не зажили следы потасовок в тавернах Варэса.

Выпрямившись, Селена увидела на лице Маэвы легкую улыбку. Когда муха в паутине, паук может улыбнуться.

– Думаю, если тебя хорошенько отмыть, ты станешь больше похожа на свою мать.

Никаких придворных любезностей. Маэва сразу брала ее за горло. Ничего, она – Селена Сардотин. Она не будет бояться. Ради получения ответов она вытерпит и боль, и ужас. Селена изобразила на лице такую же легкую улыбку и сказала:

– Если бы я знала, с кем мне предстоит встретиться, да еще так скоро, я бы попросила своего сопровождающего дать мне время привести себя в надлежащий вид.

Пусть Маэва спрашивает с Рована. Пусть обрушивает на него громы и молнии. Даже если бы его бросили на растерзание львам, Селена не стала бы сожалеть.

Обсидиановые глаза Маэвы переместились на Рована, который все так же подпирал дверь. Селена могла поклясться, что увидела в них не упрек, а молчаливое одобрение. Похоже, тяготы пути тоже были частью замысла. Зачем? Чтобы выбить ее из колеи? Поставить в дурацкое положение? Унизить?

– Тут уже я виновата, что велела ему доставить тебя как можно скорее, – сказала Маэва. – Хотя, думаю, он сам мог бы догадаться и найти тебе место для омовения.

Королева народа фэ махнула изящной рукой:

– Принц Рован…

Принц? Селена едва подавила желание повернуться к нему.

– Он из рода моей сестры Моры. Тем не менее я считаю его своим племянником и частью моего дома. Тебе он приходится очень дальним родственником. В незапамятные времена у вас были общие предки.

Селену еще раз ткнули носом в ее происхождение.

– Надо же! – вырвалось у нее.

Возможно, это был не самый учтивый ответ. И не самый лучший. Возможно также, Селена сейчас должна была бы пасть ниц и смиренно ждать ответов. Похоже, такой момент наступит, и очень-очень скоро. Но…

– Тебя, конечно же, интересует, почему я попросила принца Рована привезти тебя сюда.

Она выдержит эту игру. Ради Нехемии. Селена прикусила язык, чтобы ненароком не сорваться и не надерзить.

– Долго же мне пришлось ждать встречи с тобой. – Белые ладони Маэвы переместились на стол. – Очень долго. А поскольку я не покидаю этих краев, я не могла посмотреть на тебя. Во всяком случае, глазами.

Длинные ногти королевы поблескивали, отражая пламя очага.