Танго блуждающих (сборник) - Жанна Ложникова

«Это еще что за… откуда он здесь?!»

– Привет, друг, – кивнул Ник.

– Привет, – буркнул Леня, уткнувшись в монитор компьютера.

«Нет, он не мог…» – подумал Ник, только теперь увидев суровую физиономию Лени, он успокоился, все-таки Кирилл лгал. А если нет? Как проверить? Что если спросить? Но как? Он уткнулся в монитор! Да и слишком прямолинейно будет, это его только взбесит…

Леня усердно стучал по клавишам, чувствуя раздражение, стараясь не смотреть в сторону Ника, хотя его так и подмывало схватить этого лощеного за грудки и расставить все точки над «i», вытолкнув из кабинета. Полет бурных фантазий прервал шлепок: прямо перед носом Лени упал листок бумаги, сложенный вчетверо. Парень вздрогнул, огляделся, снова наткнулся на сияющее лицо Ника, тот, слегка приподняв бровь, взглядом указал на записку.

«Что за…» – подумал Леня, медленно разворачивая листок. Ник, улыбаясь, ждал.

Содержание записки было следующим: «Я слышал, вы с Кириллом общаетесь. Не мог бы ты передать ему флешку?»

– С каким Кириллом? – буркнул Леня.

– Ну как же – это брат Вики.

– Вики? – У Лени пересохло в горле.

– Ну да, вы же с ним… – начал было с улыбкой Ник, но не успел закончить – Леня мгновенно вытолкал его из кабинета и, прижав к стене, зашипел:

– Ты чего несешь?!

– Спокойно, друг…

– Какой я тебе друг?! Запомни, мы никогда не были и не будем друзьями! И не лезь в мою личную жизнь, ясно! И передай своему Кириллу…

– Николай Петрович, а я вас везде ищу. – Женщина в лиловом, неизвестно откуда взявшаяся, стояла над ними, строго сощурившись.

«Николай Петрович…» – хватка Лени ослабла.

– А я тут зашел журнал электронный заполнить. – Ник медленно освободился, улыбаясь женщине во весь рот. – Да вот со студентом заболтался…

«Со студентом… – Леня слегка отступил, только теперь он заметил, что Ник одет в костюм. – Педагог?!»

– Я бы хотела с вами обсудить план на завтра.

– Да, да, идемте. – Ник поправил галстук, посмотрел на Леню и улыбнулся.

– И дневник ваш по практике хотелось бы увидеть, – нависала женщина в лиловом.

– Да, да, – кивнул Ник поспешно, – я за сумкой зайду? – указал на дверь компьютерного класса.

– Я вас жду в методкабинете, – кивнула строго женщина в лиловом и, развернувшись, удалилась, цокая шпильками.

– Хм, искры высекает, – улыбнулся Ник Лене, кивнув подбородком в ее сторону, и вошел в компьютерный класс, взял портфель, вышел, снова улыбнулся обескураженному Лене: – До встречи, друг, – пошел прочь.

Слово «друг» подействовало на Леню, как красная тряпка на быка, он тряхнул головой и прошипел в след уходящему Нику:

– В гробу я видел твою дружбу, понял, засранец!

Ник ухмыльнулся, бросив взгляд через плечо.

– Засранец! – буркнул Леня и вошел в компьютерный класс.

В методическом было тихо, видимо, все ушли на обед. Ник прислушался, постучал для приличия и вошел. Женщина в лиловом стояла у окна.

– Вот, Наталья Петровна, дневник и тетрадь по практике. – Ник протянул ей документы.

– Хорошо. – Она взяла их и положила на стол. – Не объяснишь, что сейчас было?

– Сейчас?..

– Что вы не поделили с тем парнем?

– Это моя личная жизнь, и я не…

– Это происходит в стенах колледжа, вы устроили драку со студентом, вы, без пяти минут преподаватель! Вы понимаете, что это может повлиять на вашу оценку по практике, на ваш диплом?

– Я понимаю. Это все?

– Ник… – Она положила свою сухую теплую ладонь на его плечо. – Когда ты вернешься?

– Никогда…

– Ты изменился. – Она заглянула в его глаза. – Очень изменился…

– Твоей вины в этом нет. Ты счастлива?

– Да, он любит меня.

– Я рад.

– Может, зайдешь на выходных?

– Нет, мне хватает того, что я вижу тебя здесь, а его видеть у меня нет желания, – сказал и додумал, отвернувшись: «Более того – мне противно его видеть».

– Злишься?

– Нет.

– Простил?

– Нет.

– Ты все-таки уверен, что это был он?

– Я знаю это.

– Но…

– Пока, сестричка, люблю тебя… – Он быстро коснулся губами ее щеки, приятно пахнущей тональным кремом, и вышел из кабинета, не оглядываясь.

Женщина в лиловом часто захлопала длинными ресницами и отвернулась к окну.

XVIII

– Привет.

Мишка открыл глаза, Вася смотрела на него сверху, приветливо улыбаясь.

– Я уснул! – вскочил он и тут же едва не упал.

– Да, ты спал в такой интересной позе. – Вася придержала его.

– А ужин?

– Остыл, но, если ты не против, его можно разогреть и поесть вместе, – не дожидаясь ответа, Вася взяла поднос и выпорхнула в кухню.

Мишка заходил по комнате, досадуя на себя.

– А вот и я. Будем ужинать.

Они сели на большие подушки за журнальный столик друг напротив друга. Телевизор что-то бубнил, мелькая экраном, у соседей шумела вода.

– Ты красивый, когда спишь. Такое редко бывает.

– Я? – Мишка смутился.

– Ты краснеешь? Так мило! – усмехнулась.

– Послушай! – возмущенно поднял брови.

– Слушаю…

Молчание…

– А я ведь ее не узнала.… Если бы не книга, – подперла щеку ладонью, – удивительно, как мы, девушки, меняемся: была толстушка брюнетка с прыщавым лицом, а лет через шесть красавица блондинка – виват краске для волос и диетам! Вечно вилась около меня. Мы ведь в одной общаге жили, почти в одной комнате! За все то время, мне кажется, она крепко привязалась ко мне, я тепло к ней относилась. Когда выезжала, дала свой адрес. Не знаю, писала она мне или нет, домой я так и не вернулась, осталась здесь. Ее с тех пор не встречала. Знаешь, если бы я тогда ее узнала – не позволила бы – ничего не было бы. – Вася уронила голову на плечо и посмотрела на Мишку, сощурившись: – Ты думаешь, она меня узнала с самого начала?

– Не знаю…

– Наверно, да, иначе, зачем эти улыбки странные, недомолвки… могла бы сразу сказать… так настойчиво добивалась встречи со мной, а теперь пропала. Как я теперь ей скажу, что узнала ее?

– М, ты знаешь, где она живет?

– Знаю, но это не поможет… я… – поскребла вилкой по тарелке, – ходила… там постоянно закрыто, ее нет.

– Послушай, не переживай так, может, она в командировке. Вот увидишь, она скоро тебе позвонит.

Вася улыбнулась:

– Знаешь, я рада, что ты пришел….

XIX

– Пгивет…

– А, это ты, – криво усмехнулся Леня.

Картавый, виновато улыбаясь, засеменил рядом:

– Ты знаешь, сегодня философию будет вести какой-то пгактикант.

– Удивил…

– Говогят, у него гоман со студенткой.

– Удивил…

– Да нет, ты послушай, их даже однажды в кабинете застукали, пгикинь, пгикол, да? А еще говогят, у него с этой, из методка-бинета шугы-мугы, ага, вот, пгикинь, он к ней, такой…

– Слушай, – Леня резко остановился.

– А?

– Хочешь повторить то, что было в библиотеке? По кулаку соскучился?

Картавый опешил:

– Я-то… нет… Я-то что? Это говогят…

– Пшел отсюда, сплетник! – шикнул на него Ленька, посмотрел в сторону и заметил у расписания Енку, ринулся было к ней, но путь ему преградила Кристина, та самая недосягаемая Кристина:

– О, Ленечка, привет.

– Кристина?..

– Не замечаешь теперь…

– Э…

– Быстро забыл, – усмехнулась, придирчиво разглядывая его с ног до головы.

– Ты же сама… мы же…

– «Ты же», «мы же», – передразнила она его. – Все вы одинаковые, какая даст – с той и будете, – покосилась на Енку.

Леня проследил направление ее взгляда.

– Знаешь, Кристина, – подошел к ней ближе, – я рад, что между нами ничего не было, – и, обойдя ее, махнул Енке, которая уже собиралась уходить:

– Привет!

– Привет, Ленич!

– Что у нас сегодня – лекция спаренная?

– Ага.

– Сядем вместе?

– Ладно. – Енка обеспокоенно посмотрела за его спину.

Леня оглянулся:

– Что?

– Похоже, первая красавица чем-то недовольна, что ты ей сказал?

– Не важно, я у нее ничего не занимал, ничего ей не должен.

– Смотри, не пожалеть бы потом…

– Не пожалею, идем.

Вошли в аудиторию, огромные окна которой дрожали от ветра. Ряды столов амфитеатром поднимались вверх, откуда кафедра казалась совсем мизерной.

– Люблю эту аудиторию, – прошептала Енка, поднимаясь все выше и выше.

Леня терпеливо следовал за ней.

– Воздух тут особенный, – остановилась, с восторгом огляделась, глубоко вдохнула. – Сядем здесь.

– Гебята, лектог-то задегживается. – Картавый размахивал руками, стоя за кафедрой.

– Его, наверно, в методическом задержали! – засмеялся кто-то.

– Вы вообще его видели?

– Да-да, какой он?

– Говорят, ничего себе…

– А я слышал, он лекции читает и ходит по аудитории туда-сюда.

– Ну, это что! Говогят, – картавый облизнул губы в азарте, и хотел было продолжить, но хлопнула дверь.

– Говорят, быков доят, – раздалось за спиной картавого, тот, съежившись, бормоча извинения, бросился на место, не оглядываясь.