Тарас Шевченко - крестный отец украинского национализма - Николай Греков

 Второй эпизод.

 Давид, святий пророк і цар, Не дуже був благочестивий. Була дочка в його Фамар І син Амон. І се не диво. Бувають діти і в с вятих. Та не такі, як у простих, А ось які.

Далее следует история прегрешения сына царя Давида (естественно, в стиле бурлеск) и вывод:

Отак царевичі живуть,Пустуючі на світі.Дивітесь, людські діти.

Индукция благополучно закончена: сын Давида порочен, следовательно, дети у святых особенно порочны. Что и требовалось доказать.

И последний удар по царю Давиду - эпизод третий:.

В «Третьей книге Царств» читаем: «Когда царь Давид состарился, вошел в преклонные лета, то покрывали его одеждами, но не мог он согреться».

По-кобзарски это звучит так:

І поживе Давид на світіНе малі літа.Одрях старий, і покривалиМногими ризами його,А все-таки не нагрівалиКотюгу блудного свого.

«И сказали ему слуги его: пусть поищут для господина нашего царя молодую девицу, чтоб она предстояла царю, и ходила, и лежала с ним, - и будет тепло господину нашему царю».

От отроки й домірковались(Натуру вовчу добре знали).То, щоб нагріть його, взяли,Царевен паче красотою,Дівчат старому навели.Да гріють кров'ю молодоюСвого царя. І розійшлись.Замкнувши двері за собою.

«И искали красивой девицы во всех пределах Израильских, и нашли Ависагу Сунамитянку, и привели ее к царю. Девица была очень красива, и ходила она за царем, и прислуживала ему; но царь не познал ее».

Облизавсь старий котюга,І розпустив слини,І пазурі простягаДо Самантянини,Бо була собі на лихоНайкраща меж ними,Меж дівчатами; мов крин тойСельний при долині -Меж цвітами. Отож вонаІ гріла собоюЦаря свого, а дівчатаГрались меж собоюГолісінькі. Як там вонаГріла, я не знаю,Знаю тільки, що цар грівсяІ… і не позна ю.

Теперь встает вопрос: кто же тут котяра и кто распустил слюни?

Далее автор переходит на отечественный материал: следует компромат на молодого язычника Владимира, который потом в зрелом возрасте принял христианство и крестил Русь, за что и почитается всеми православными как Святой равноапостольный князь. И, наконец, резюме:

Так отакії-то святіїОті царі…Бодай кати їх постинали,Отих царів, катів людських.Морока з ними, щоб ви знали,Мов дурень, ходиш кругом їх,Не знаєш, на яку й ступити.Так що ж мені тепер робитиЗ цими поганцями?

Вопрос, конечно, риторический, ибо ответ уже дан выше:

Бодай кати їх постинали…

Короче: «повбивав би» - постоянный рефрен у Кобзаря.

А вот как выглядит этот библейский мотив в его творчестве в поэме «Саул» (1860).

«Первая книга Царств»: «И собрались все старейшины Израиля, и пришли к Самуилу… И сказали ему:… поставь над нами царя, чтобы он судил нас, как у прочих народов».

Жидам сердешним заздро стало,Що й невеличкого царяІ з кізяка хоч олтаряУ їх немає. ПопросилиТаки старого Самуїла,Щоб він де хоче, там і взяв,А дав би їм, старий, царя.Отож премудрий прозорливець,Поміркувавши, взяв єлейТа взяв от козлищ і свинейТого Саула здоровилаІ їм помазав во царя.Саул, не будучи дурак,Набрав гарем собі чималийТа й заходився царювать.

Так, очевидно, представлял себе Тарас Григорьевич сущность царской власти.

Дивилися та дивувалисьНа новобранця чабаниТа промовляли, що й вониТаки не дурні. «Ач якогоСобі ми виблагали в БогаСамодержавця».

И здесь самодержавие (не иначе - рука Москвы).

«А от Саула отступил Дух Господень, и возмущал его злой дух…»

А СаулБере і город, і аул,Бере дівча, бере ягницю,Будує кедрові світлиці,Престол із золота кує,Благоволеньє оддаєСвоїм всеподданійшим голим.І в багряниці довгополійХодив по храмині, ходив,Аж поки, лобом неширокий,В своїм гаремі одинокий,Саул сердега одурів.Незабаром зібралась рада.«Панове чесная громадо!Що нам робить? Наш мудрий цар,Самодержавець-господар,Сердешний одурів…»

«… Давид, взяв гусли, играл, - и отраднее и лучше становилось Саулу, и дух злой отступал от него.»

А вот интерпретация «широкого лобом» кобзаря:

… ЗаревлаСивоборода, волохатаРідня Саулова пузата,Та ще й гусляра привела,Якогось чабана Давида,«І вийде цар Саул, і вийде, -чабан співає, - на войну…»Саул прочумався та й ну,Як той москаль, у батька, в матірСвою рідоньку волохатуІ вздовж, і впоперек хрестить.А гусляра того ДавидаТрохи не вбив. Якби він знав,Яке то лихо з його вийде,З того лукавого Давида,То, мов гадюку б, розтоптавІ ядовитую б розтерГадючу слину.

Саул не знал, но мы-то знаем, что Мессия - потомок Давида. Теперь становится понятна фраза Тараса Шевченко:

Наробив ти, Христе, лиха!

Какого же зла наделал Христос? И кому? Ответ давно известен: врагу рода человеческого, князю мира сего. Ему и служил Шевченко, продавший душу свою за славу. И еще якобы за Украину. Но это ложь. Ибо счастье ни Украины, ни украинцев невозможно минуя Господа. Князь мира сего распоряжается мирскими благами. А они только и существуют для кобзаря. Их только он и обожествляет: «… Почему же не верить мне, что я хотя к зиме, но непременно буду в Петербурге? Увижу милые сердцу лица, увижу мою прекрасную академию, Эрмитаж, еще мною не виданный, услышу волшебную оперу. О, как сладко, как невыразимо сладко веровать в это прекрасное будущее. Я был бы равнодушный, холодный атеист, если бы не верил в этого прекрасного бога, в эту очаровательную надежду» (1857).

Что и говорить, опера - это райское наслаждение (вроде «Баунти»). И не она одна:

Хоч молись перед тобою,Мов перед святою…Красо моя молодая… (1847)

І станом гнучким, і красоюПренепорочно-молодоюСтарії очі веселю.Дивлюся іноді, дивлюсь,І чудно, мов перед святою,Перед тобою помолюсь… (1850)

Обожествление земного имеет изнанкой приземление Святыни и низведение ее в прах.

Вот поэма «Марія» (1859), написанная якобы по библейским мотивам. Вначале автор перепутал Богородицу с обнаженной натурщицей, заставляя вспомнить одного из сыновей Ноя по имени Хам. Затем Мария поет (голосом кобзаря):

«Раю, раю!Темний гаю!Чи я молодая,Милий боже, в твоїм раїЧи я погуляю,Нагуляюсь?»

Что у него болит, о том кобзарь и говорит. Но зачем же вкладывать свои желания в уста Богородицы? Разве что для богохульства.

Вместо Ангела Божия - веселый молодой парубок.

Вместо Благовещения - революционная пропаганда.

Вместо схождения Святого Духа - пошлость «в ярочку», привычная для Т. Шевченко.

А ведь Спаситель предупреждал: «Кто будет хулить Духа Святого, тому не будет прощения вовек, но подлежит он вечному осуждению» (Мк. 3:29).

Евангелие христиане читают стоя. Кобзарь же, войдя в раж, стал неудержим в своей лжи: для него не было ни Воскресения Христова, ни схождения на учеников Духа Святого, ни основания Христом Святой Соборной Апостольской Церкви. А было вот что:

Брати його, ученики,Нетвердії, душеубогі,Катам на муку не дались,Сховались, потім розійшлись,І ти їх мусила збирати…Отож вони якось зійшлисьВночі круг тебе сумовати.І ти, великая в женах!І їх униніє, і страхРозвіяла, мов ту полову,Своїм святим огненним словом!Ти дух святий свій пронеслаВ їх душі вбогії! Хвала!І похвала тобі, Маріє!Мужі воспрянули святиє,По всьому світу розійшлись.І іменем твойого сина,Твоєї скорбної дитини,Любов і правду рознеслиПо всьому світу. Ти ж під тином,Сумуючи, у бур'яніУмерла з голоду. Амінь.

Вот вам и Успение Богородицы. А вот - дальнейшая история Церкви: