Собственное мнение - Джек Ричи

Пит наблюдал за тем, как бармен готовил кофе.

— Ты знаешь, Фред, всё это время, что мы возились со Стюартом, у меня были самые разные соображения об этом последнем взрыве, и они всё ещё у меня есть, и я собираюсь поработать над ними — просто из любопытства.

— И зря потратишь время, Пит.

— Это моё время, Фред. Я не собираюсь предъявлять за него счёт департаменту, — он добавил сливок в свой кофе. — Не хочу сказать, что Стюарт невиновен, слишком многое говорит за то, что виновен. Просто у меня есть чувство, что он виноват не во всём.

Он подавил зевок и взглянул на часы:

— Больше всего мне охота сейчас оказаться в своей квартирке, босиком. Но я обещал заскочить к своим на пару часиков, — он потянул свой кофе. — Но к десяти-то уж как пить дать буду в своей постельке.

Было девять часов, когда я приехал к Эйлин. В голосе её слышалось нетерпение:

— Ну как?

— Мы получили признание, — сказал я, — на все четырнадцать взрывов.

Эйлин медленно улыбнулась:

— Ты, должно быть, говорил очень убедительно.

Я швырнул шляпу на кушетку:

— Стюарт выпрыгнул из окна вскоре после того, как подписал признание. Я был единственным свидетелем.

Она, казалось, повеселела, но потом снова нахмурилась:

— Может быть, не всё ещё позади. Есть Пит. Мне кажется, он не удовлетворён. Он во всё сует свой нос. Он любит всё проверять.

Я обнял её:

— Не беспокойся об этом, солнышко.

Мы посмотрели друг другу в глаза.

— Да?

— Я сделал ещё одну упаковку и заглянул на секундочку в квартиру Пита, пока его не было. Как только у него зазвонит телефон, его разнесёт на куски.

В одиннадцать я набрал номер Пита. Так, на всякий случай.

Похищение

Адам Карлсон услышал едва различимый вой собаки, а через пятнадцать секунд — гул летящего самолёта. Шум двигателей быстро нарастал, самолёт пролетел прямо над домом.

При свете мощной лампочки без абажура, висевшей под самым потолком, он по часам определил время: два часа тридцать две минуты ночи.

Адам сел на койку и ещё раз внимательно осмотрел комнату. Три с половиной на четыре метра. Без окон. Стены, пол и потолок из прочного бетона. Толстая дубовая дверь. Почти полностью звуконепроницаемая, но не совсем. Собака воет где-то поблизости.

Сколько времени он здесь находится? Кажется, что прошло несколько дней, хотя на самом деле всего около восьми часов. Всё началось вчера вечером. Каким будет конец?

Адам поставил машину в гараж и направился по длинной дорожке к дому. Из темноты вдруг появились двое, оба с опущенными налицо глухими капюшонами с прорезями только для глаз и с пистолетами в руках.

Он, конечно, дёрнулся, но по-настоящему не испугался. Поднял руки вверх и сказал: «Заберите деньги, но оставьте бумажник». В тот момент он подумал о возне, связанной с получением дубликатов водительского удостоверения и других документов, если они заберут у него бумажник.

Но их не интересовали ни деньги, ни бумажник. Высокий плотный мужчина движением пистолета приказал ему идти впереди себя. Они вернулись назад к подъездной дороге, вышли через ворота на улицу и подошли к седану тёмного цвета, стоявшему на обочине дороги.

Адаму завязали глаза, связали руки и ноги и уложили на пол в задней части кузова. Сначала он пытался следить за направлением движения, но автомобиль совершил столько поворотов, что он запутался и сдался.

После примерно часовой езды автомобиль остановился, Адаму развязали ноги.

Провели по дорожке с завязанными глазами. Он услышал звук отпираемой двери. Спустившись вниз по ступеням, он попал в эту комнату.

Когда ему развязали руки и сняли повязку с глаз, он увидел ярко освещённую комнату, в которой были только койка, стул и стол. На столе лежали лист бумаги и ручка.

Высокий мужчина заговорил первым.

— Садись, — приказал он. — Напиши своей жене записку. Нам нужно двести тысяч долларов.

Адам вытаращил глаза.

— Двести тысяч?

— Совершенно верно, мистер. Теперь вы, наконец, поняли, для чего мы вас схватили, — сказал высокий с лёгкой усмешкой.

Адам облизал пересохшие губы.

— Моя жена уехала в Европу на прошлой неделе вместе со своей матерью.

Мужчины в капюшонах переглянулись. Высокий поднял пистолет.

— Нам нужны двести тысяч. Нам всё равно, как вы их добудете или кто их добудет для вас.

Адам сел за стол.

— Деньги можно получить только через Гарольда Баннистера. Он мой адвокат и советник.

Пистолет снова поднялся.

— Возьми ручку. Я скажу тебе, что нужно писать.

И Адам написал следующее:

«Дорогой Гарольд!

Мне нужно, чтобы Вы собрали двести тысяч долларов купюрами достоинством не более ста долларов.

Вам сообщат по телефону, как поступить с деньгами.

Не сообщайте в полицию. Если Вы туда обратитесь, то никогда более не увидите меня живым.

Адам Карлсон».

Высокий мужчина прочитал записку и кивнул. Затем оба вышли из комнаты, и Адам услышал, как запирают дверь.

Адам снова прилёг на койку и закрыл глаза. Может быть, они решили его убить после получения денег? Но если они намерены его убить, то зачем они надевают капюшоны? Адам ухватился за эту мысль. Пока они будут носить капюшоны и стараться быть не опознанными, его жизнь в безопасности.

Адам проснулся от звука отпираемого замка. Он посмотрел на часы. Было восемь часов двадцать пять минут. Его сердце учащённо забилось.

Высокий мужчина внёс поднос. На его голове был капюшон.

— Завтрак, — сказал он.

Он подождал, пока Адам позавтракает, затем вынул из кармана повязку и завязал Адаму глаза.

— Позвони в свою контору. Скажешь секретарше, что приедешь не раньше чем через неделю. Сообщи, что ты собираешься путешествовать.

Его вывели за дверь комнаты.

— Какой номер у твоей секретарши? — спросил высокий.

Адам сказал ему номер и услышал, как тот стал крутить диск телефонного аппарата. Затем ему дали в руки трубку. На телефонный вызов ответила его секретарша.

— Мадж, — сказал Адам, — меня не будет около недели. Я решил немного отдохнуть и попутешествовать.

— Да, сэр, — ответила она. — Как можно будет с вами связаться, если возникнет такая необходимость?

— Это не понадобится, — сказал Адам. — Отложите все дела и отмените все встречи.

Высокий забрал у него трубку.

— Может быть, следует позвонить ещё кому-нибудь? Подумай хорошенько, ради собственного здоровья, потому что нам не нужно, чтобы кто-нибудь начал тебя разыскивать с помощью полиции.

Адам подумал и сказал:

— Моей домоправительнице.

Он сообщил высокому номер, и тот снова сунул ему в руки трубку.

— Миссис Риган?

— Да, — ответила она. — Это вы, мистер Карлсон?

— Да.

— Где вы? Когда вы не спустились к завтраку, я забеспокоилась и послала Джеймса на поиски. Но он вас не нашёл. Он сказал, что вы вчера вечером были дома, так как все автомобили стоят в гараже.

— Да, я был дома. Утром я ушёл очень рано, за мной заехал знакомый. Миссис Риган, я буду отсутствовать около недели. Решил немного отдохнуть.

— Это хорошо, — сказала она, — но вчера с вечерней почтой пришло письмо от вашей жены. Я положила его на стол в холле, но вы его, наверное, не заметили.

— Да, я не обратил внимания.

— Может быть, вы желаете получить его до отъезда?

— Нет, сохраните его до моего возвращения.

После небольшой паузы миссис Риган спросила:

— Можно переслать письмо туда, где вы будете отдыхать.

— Не нужно. Я ещё окончательно не решил, куда ехать.

Высокий отвёл его обратно в комнату и снял с глаз повязку. Вечером его напарник принёс Адаму ужин.

«По-видимому, они сторожат у двери по очереди: высокий днём, а маленький — ночью» — подумал Адам, а вслух спросил:

— Имеются ли известия от Баннистера?

Маленький мужчина отрицательно покачал головой.

Он с нетерпением ждал, когда Адам закончит ужинать. У него была привычка щипать костяшки пальцев на правой руке.

Утром высокий мужчина принёс Адаму завтрак.

Адам начал с кофе.

— Вы получили деньги?

Высокий ответил движением головы.

— Нет. Мы дали Баннистеру срок до четверга.

Часы, дни и ночи тянулись очень медленно. В четверг вечером высокий мужчина пришёл и жёстко сказал:

— Баннистер тянет резину. — Он вынул из кармана повязку для глаз. — Я хочу, чтобы ты поговорил с ним, причём тебе нужно постараться убедить его приготовить деньги к двенадцати часам завтра, иначе будет поздно. Ты понял меня?

Адам вытер пот со лба.

— Да, я всё понял.

По телефону Адам сказал:

— Гарольд, почему вы не приготовили деньги?