Великолепная семёрка - Merlin

- Ну тогда ладно. Если больной хорошо себя чувствует, то сегодня же и выпишу. Вы хорошо себя чувствуете, больной?

- Хорошо.

- Ну и хорошо, выписываю.

И меня выписали.

Я вернулся в ставшую мне уже родной часть. Встретили меня так как родного. Лейтенант Кабальевский похвастался, что за плененного им генерала ему дали орден Красной Звезды и подарил мне сшитую той же бабкой из того же материала адидасовскую куртку-олимпийку, еще одни адидасовские треники, китайские кеды и кепку, полную семечек.

В этом костюме я и поехал с Петровым на следующее задание. Задание, впрочем, было несложным - оборона Киева, которые немцы собирались взять. Поскольку было ясно, что я там снова проявлю героизм, Сталин меня заранее наградил званием Героя Советского Союза за оборону Киева и попросил Киев немцам не отдавать. По возможности, конечно. Я пообещал.

Провожать нас с Петровым на вокзал приехал лично Лаврентий Павлович. Пирожков привез, с мясом и с капустой, сказал что Нинель лично для нас напекла. И намекнул, что поскольку я сам по себе являюсь стратегическим оружием, живым мне в плен к немцам лучше не попадать. Для предотвращения такой неприятности он выдал Петрову наган, из которого в свое время стрелял лично Феликс Эдмундович. И на этой высокой ноте мы простились.

В Киев мы ехали целую неделю. И пока ехали, немцы город практически окружили. Однако проводница вагона, в котором мы ехали, нас об этом не предупредила и в город мы прибыли уже после того как советские войска его покинули. Выйдя на перрон вокзала, мы с удивление обнаружили что кроме нас двоих в городе советских войск не осталось. Пока мы недоуменно озирались, поезд быстренько тоже уехал и мы остались в городе одни.

Петров предположил, что наверное в городе все же какая-то власть осталась и пошел искать эту власть. Я же остался караулить наши чемоданы. Однако через некоторое время я увидел, что вместо Петрова вокзал стал заполняться солдатами в фельдграу и понял, что из-за моего случайного ранения я опоздал спасти город от захватчиков.

Конечно, я оказался в окружении. Но окружение - еще не плен, да и Петров с именным наганом куда-то делся, так что мне не оставалось ничего делать кроме как пробираться по тылам обратно к своим. Чем я и занялся. Поскольку пешком идти было явно слишком далеко, я ловко спрятался в товарном вагоне, набитым каким-то сеном. Очевидно, что сено, в качестве корма для лошадей, повезут  на фронт, а уж оттуда-то я до своих доберусь быстро. С этими мыслями, закопавшись поглубже в сено, я спокойно заснул.

Проснулся я уже в сумерках. Вагон стоял на какой-то станции, и какие-то люди что-то под этим вагоном делали. Через некоторое время раздался свисток паровоза, вагон дернулся и поезд поехал дальше. Подумав, я достал из чемодана бериевский пирожок, подкрепился, облегчился в дырку в полу вагона и снова лег спать. Силы стоило не просто беречь, а копить - ведь никто еще не знал что мне предстояло пережить дальше.

Я копил силы ещё двое суток. Копил бы и больше, но пирожки закончились. Как и вода во фляжке. Тогда я выглянул в щелку в стенке вагона и увидел, что поезд медленно, очень медленно проезжает мимо какой-то маленькой станции. Решив, что голод - не тетка, а на станции я чего-нибудь пожрать найду или хотя бы попить, я довольно ловко выпрыгнул из вагона прямо на платформу и делая вид, что никуда не спешу, пошел к вокзальчику. Когда я уже собрался открыть дверь, какая-то странность заставила меня поднять голову и прочитать название станции. Название меня сильно смутило - на вывеске было написано немецкими буквами слово Eggingen. Я собрался было запрыгнуть обратно в спасительный вагон, но дверь вокзала открылась и из нее вышли два немецких фашиста в форме и с пистолетами.

Один немецкий фашист спросил меня по-немецки:

- Эй, господин, вы что, на товарняке приехали?

- Э… Nein - ответил я на том же языке.

- Да это небось опять турист из Швейцарии заблудился - произнес второй фашист. - Видишь, в пижаме прямо сюда пришел, из санатория с той стороны дороги небось. Эй, герр неизвестный, вы из Вундерклингена пришли?

- Ja, natürlich - ответил я.

- Давайте, идите обратно. Здесь уже не Швейцария, а Рейх. Или лучше я вас провожу, пойдемте, а то опять заблудитесь.

Фашист довел меня до моста, показал пальцем тропинку и строго сказал:

- Идите по тропинке и никуда не сворачивайте! Через шестьсот метров вернетесь в свою Швейцарию. А сюда больше не ходите, в следующий раз вам придется заплатить штраф в двенадцать марок. Вам бы и сейчас следовало бы штраф заплатить, но в пижаме-то вы бумажник точно не носите. Так что идите!

С этим напутствием я пошел по тропинке и через пять минут оказался в Швейцарии.

Глава 9

Поздняя осень в Швейцарии оказалась довольно прохладной. Впрочем, и в Германии мне погода не очень-то понравилась. Поэтому, увидев несколько домиков, я быстро направился к ним. Один из домиков показался мне похожим на небольшой отель, и я смело открыл дверь.

Внутри было довольно тепло и в холле за небольшим столиком оказался какой-то мужчина, толстенькой наружности и небольшого роста. Увидев меня, он поинтересовался:

- Вы к кому-то в гости?

- Я даже не знаю, как объяснить - ответил я. - Я - русский.

- А, так вы к князю Богаевскому! Сейчас я ему сообщу - и с этими словами он скрылся за внутренней дверью. Через минуту он вернулся с милой девушкой.

- Здравствуйте, - сказала она нежным мелодичным голосом, - я Лиза, дочь Африкана Петровича. Его сейчас пока нету, пройдемте со мной, он скоро должен вернуться.

Мы прошли внутрь домика, действительно оказавшемся гостиницей. На мое счастье, как раз в момент моего перехода германско-швейцарской границы в ней остановился царский генерал Богаевский, Африкан Петрович с дочерью. Я рассказал Лизе о той странной случайности, приведшей меня в этот богом забытый Вундерклинген. Она смотрела на меня такими восторженными глазами, что я не смог не ответить ей взаимностью.

Где-то через полчаса вернулся с прогулки и Африкан Петрович. Лиза тут же заказала в номер бутылку французского коньяка и я, вкратце рассказав о себе (в пределах легенды естественно) попросил руки его дочери.

- Молодой человек, а вы уверены, что со стороны руководства вашего НКВД ни к вам, ни ко мне в результате этого брака не будет никаких претензий? Насколько я понимаю, вы являетесь доверенным лицом этого вашего Сталина, а он на брак своего доверенного лица с представителем царского режима может посмотреть очень отрицательно.

- Обещаю вам, что никаких неприятностей со стороны советских властей не будет. Напротив, я могу вам пообещать какой-нибудь выгодный бизнес в Советской России. Допустим, вы получите эксклюзивное право на продажу черной икры а Европе. Да, именно черной икры, и именно эксклюзивное право! Я готов подписать договор об этом прямо сейчас!

- Вы знаете, я тоже готов подписать договор, что за миллион франков (швейцарских, разумеется) я вам продаю Луну.

- Вы не поняли - я достал из нагрудного кармана  адидасовской олимпийки свою ксиву. - Вот мои полномочия, ознакомьтесь.

Африкан Петрович внимательно прочитал бумагу, внимательно меня оглядел…

- Лиза, собирайся. Сейчас же едем Цюрих жениться. Нет, до Цюриха ехать слишком долго, едем в Шаффхаузен, это всего пятнадцать километров. У тебя полчаса чтобы купить подвенечное платье и… впрочем, товарищу фрак возьмем напрокат. Быстрее получится. А венчаться будете уже потом, когда в Цюрих вернемся. Слава Богу, мы живем в цивилизованной стране, с венчанием можно и подождать.

Глава 10

Через неделю я зашел в Берне в Советское посольство и отправил Сталину шифротелеграмму:

"Женился, продал швейцарцам черной икры на сто миллионов франков. Готовы оплатить стратегическими материалами. Что брать? - Мериновский"

Ответ я получил через полчаса:

"Бери бериллиевую бронзу, в пружинах для авиапушек и Цейсовские прицелы для всего. Поздравляю. Высылаю самолеты. - Целую, Сталин"

Прямо к ноябрьским праздникам я с молодой женой, пружинами для пулеметов и цейсовскими прицелами я прилетел в Москву. Прицелы, впрочем, я привез не все-все в самолет не поместились. Африкан Петрович на твердую валюту скупил все прицелы, которые Цейссовские заводы смогут произвести в ближайшие полтора года, так что я не только обеспечил оптикой советскую армию, но и лишил ее армию немецкую. За это, естественно, я получил и звание Героя Социалистического труда.

Кроме очередной Звезды я получил еще пару - уже генеральских - на погоны, пятикомнатную квартиру в Москве и дачу в Крыму. У меня, впрочем, было некоторое подозрение что Сталин с этой дачей преследовал корыстные цели - он понимал, что до своей-то дачи я немцев точно не допущу. И в этом он не ошибался.

Медовый месяц мы провели в Москве. Немцы, лишившись практически всех запасов бомбовых прицелов, Москву бомбить перестали, поэтому никто нас с Лизой особо не беспокоил. Однако, помня из свой прошлой истории, что Крым немцы собираются не просто захватить, но и разрушить там все что только можно, я разработал гениальный план обороны полуострова, не оставлявший фашистам никаких надежд. С этим планом в начале февраля и отправился в Кремль.