Сокровище чаши - Глеб Александров

Быть Лану означает овладевать тайнами и силами, которые они дают.

Но я что-то не припоминал, что бы кто-то из упасака, живя дома с родными, на первом месяце обучения уже изучал то, что изучал я, но что нельзя было рассказать никому.

Это противоречие разрывало меня на части, и я не мог найти этому никакого разумного объяснения.

Затем, эта практика, которую я делал.

Почему делал её не под руководством Учителя? Почему один?

Все, кого я знал, были на первых этапах оберегаемы своими наставниками и учителями, как цыплята курицей. Меня же бросили, как котёнка в воду: «выплывет – значит выживет. Не выплывет – не судьба». Больше всего меня мучил вопрос – неужели Учитель так сильно меня не любит, что оставил в таком полнейшем небрежении и даже не приставил ко мне наставника, не справляется о моих успехах?

Затем, этот мальчик, попавший в руки к шаммарам. Это моё воплощение? Как я понял, да. Оно у меня единственное? Выжил ли я и как это скажется на моей нынешней жизни? Почему именно эта жизнь всплыла у меня перед глазами в мой первый день обучения и испытания? Одна мысль особенно не давала мне покоя: может быть, я тогда вошёл в сговор с колдунами и теперь Учитель хочет выведать у меня их тайны, а потом выгнать как страшного предателя???

Все эти беспокойные мысли, как рой мух, не давали мне покоя. Я хотел избавиться от них, но не мог - и мучался, мучался, мучался ими, как какой-то неизлечимой болезнью. Больше всего я боялся, что, в результате всего, Учитель скажет мне, что я прав в своих подозрениях и его пренебрежение ко мне связано с тем, что с самого начала он не желал быть мне Учителем; что вот, наконец, он узнал от меня всё, что хотел, и больше я никогда его не увижу, потому что хуже меня ученика выдумать просто невозможно… А ведь всё шло к тому, что этот вариант и есть правда – пугающая, заставляющая слёзы наворачиваться мне на глаза и не дающая чувствовать себя человеком. Я как изгой сидел до самой ночи, пока не почувствовал приближение Учителя.

Как нечто неуловимое, появился Он в моём восприятии, я встал и тут же увидел его приближающуюся фигуру, в свете звёзд едва различимую, но такую родную и любимую, что я смог бы различить её, казалось мне, и в кромешной тьме.

Он, не сказав ни слова, жестом приказал мне следовать за ним.

Ариаварта. Место гибели шаммаров

Виман Гьянга под управлением Амедея плавно опустился на площадку перед обвалившейся пещерой. Не долетев до земли какого-нибудь локтя, лодка замерла, и Амедей, ловко вытащив лестницу, спустился на камни, приказав нам следовать за ним.

Пещера была полностью завалена крупными валунами. Чтобы разбить и оттащить их, требовался труд всей деревни Маниса не менее недели, а то и больше.

Гьянг вышел последним, и в полном молчании они с Амедеем подошли к камням, как бы разглядывая их. Не было слышно ни слова. И тут камни вдруг зашевелились. Манис громко вскрикнул, упал на землю от страха, его спутник, деревенский мальчик, сын Грунга, также упал на камни, белый как полотно. Они подумали, что это шаммары раздвигают камни и сейчас их отряд выберется, тогда уж им несдобровать.

Пока они лежали, замирая от ужаса , камни сами поднялись в воздух и аккуратной горкой, в виде небольшого кургана, легли локтях в ста от завала. Оказалось, что это Гьянг и Амедей совместными усилиями воли перенесли камни по воздуху, освободив тела заложников и их похитителей.

Амедей негромко позвал лежащих на земле ребят. Те, не веря своим глазам и постоянно озираясь в поисках убежавших шаммаров, на дрожащих от страха ногах боязливо подошли к Амедею и Гьянгу.

Перед их взором открылась удивительная картина - нереальная и ужасная.

Полностью освобождённые от камней, шаммары лежали тесным кругом. В момент смерти они стояли в виде пентаграммы и, когда камни рухнули сверху, невольно прильнули друг к другу – так их и застала смерть. Поломанные, раздавленные тела лежали в неестественных позах, но крови почти не было – они умерли от переломов и удушья, от сдавления, а не от кровопотери.

В красных плащах, в золотых шлемах гиганты-великаны, лежащие вповалку, – это было совершенно невиданное зрелище, фантастическое в свете звёзд и молодой луны.

Как зачарованные стояли ребята.

Из оцепенения их вывел голос Амедея:

- Под ними заложники.

На атлантах были украшения - амулеты из металлов, кожи и перьев каких-то диковинных птиц. От этих амулетов веяло ужасом и холодом, и даже Гьянг с Амедеем стояли на почтительном расстоянии от груды тел, не решаясь подойти к такому большому скоплению предметов, насыщенных сильной злой волей Ракшасов – колдунов Левой Стези. Использовать магию для растаскивания тел атлантов было нельзя. Но заложников надо было вытащить из-под тел атлантов – не вечно же им там лежать?

Решено было сделать так: мальчишки привязывали верёвки к щиколоткам ног шаммаров, а Амедей на вимане, к которому были привязаны другие концы верёвок, оттаскивал их тела к груде камней, лежащих невдалеке. Там концы верёвок просто отрезали и снова повторяли ту же процедуру, но уже с другими телами.

Их было 29.

Гьянг подумал и сказал:

-Одного не хватает… Бежит вверх… Потом займёмся.

Провозившись около часа, наконец завершили работу, и мальчикам было разрешено подойти к семье Азера, лежащей свободно на дне пещеры, теперь лишившейся своего свода.

Выглядели они спящими – лица их были спокойны, но очень бледны. Не было ни движения, ни шевеления среди них, к тому же они не дышали. Мальчишки стали тихо плакать, думая, что все мертвы.

Амедей тихонько обошёл всех, что-то тихо сказал Гьянгу и стал, закрыв глаза, в середине площадки среди лежавших заложников. Гьянг тоже закрыл глаза.

Спустя несколько мгновений все люди вдруг зашевелились! Мальчишки просто обомлели от нового чуда и вне себя от радости и удивления ринулись к Азеру, его жене и дочерям, помогая встать, отряхнуться, поправить одежду.

Бывшие заложники смотрели ничего не понимающими глазами, не в силах вспомнить, как они здесь очутились и что с ними произошло.

И вдруг одна из женщин заревела в голос. Посмотрев на неё, заголосила и вторая. Мужчины побледнели, а Азер тихо воскликнул: «Дети!»

С детьми был полный порядок: они лежали на пиратском вимане, оцепенение от прикосновений зачарованных шаммаров уже прошло и плавно перешло в сон, беспокойный, но не гипнотический.

Амедей бережно передавал детей с корабля мальчишкам, те осторожно спускали их вниз и передавали на руки родителям.

Сцена была трогательна, но от усталости все валились с ног, так что, как только родители получили своих детей, Амедей уточнил у них, что до дома они доберутся сами (очертания их хутора были видны совсем рядом), и четвёрка во главе с Гьянгом забралась на виман шаммаров.

Оставался ещё один шаммар, и его надо было разыскать до того, как он что-нибудь натворит.

Мальчишки никогда не бывали внутри виманов, поэтому, несмотря на усталость, смотрели во все глаза.

Это был средний десантный корабль вместимостью двух стандартных звеньев в количестве шестидесяти воинов. Виман напоминал трёхэтажное здание округлой конусовидной формы. Нижняя палуба была широка и открыта, и лишь перила и небольшой навес отделяли её от внешнего мира. Именно с этой палубы шаммары прыгали сегодня ночью при нападении на деревню. Свою добычу они размещали здесь же, в толстых рыболовных сетях. Обычно рабы лежали в сетях в глубоком трансе, так что не было нужды их охранять. Сети лежали тут же, сложенные в бухты и закреплённые прочными морскими канатами. В самом центре нижней палубы располагался цилиндр двигательной установки, такой толстый, что даже шаммар не мог бы охватить его. Как ствол мощного металлического дерева, он держал на себе корабль, надстройки же казались его кроной и ветками. С первой палубы на вторую вели две винтовые лестницы и отдельно – два толстых металлических блестящих столба для быстрого спуска.

Второй этаж был закрыт и состоял из нескольких больших комнат, некоторые – для воинов, некоторые использовались как складские помещения. И в центре – продолжение того же цилиндра.

Третий этаж предназначался для офицеров и управления кораблём. Комнаты его были не очень большими, но богато отделаны золотом и дорогими породами деревьев, стены - в картинах из шёлка, где изображения битв чередовались с портретами. Под каждой картиной на золотой табличке – надпись о том, кто или что изображено. Преобладали алые и зелёные цвета, местами - бирюза, и очень много золота. В комнатах стояли скульптуры огромных, во весь рост, шаммаров и Ракшасов, кое-где во встроенных шкафах – дорогое оружие и амуниция. Всё это стоило баснословных денег и было огромным, как и сами шаммары. Мальчишки ходили и глазели, и, хотя глаза закрывались от усталости, желания отдыхать не было – когда ж ещё выпадет возможность поучаствовать в экскурсии по настоящему кораблю атлантов, причём по всем его палубам, даже побывать в командирской рубке управления кораблём?