Дисгардиум 4. Призыв Нергала - Сугралинов Данияр

– Да, ей здесь очень нравится, – сказал я, но пауза, видимо, оказалась слишком заметной.

– Это видно, – улыбнулась Пайпер. – А тебе?

– Конечно! – солгал я, стараясь не переусердствовать с восторгами. – Это потрясающе! Здесь же все мои кумиры! Это как оказаться среди людей, чьими постерами заклеены все твои стены!

– Ты серьезно? – Пайпер резко остановилась, и ее волосы взметнулись сине-голубым облаком. – Удивил, что тут еще скажешь…

– И чем же?

– Не похож ты на того, кому все это может нравиться. И уж тем более на того, кто будет говорить о «Дистивале», захлебываясь от восторга.

– Да с чего ты взяла?

– Алекс, я с восьми лет следила за всеми играми юниорской Арены. Это я завешивала стены своей комнаты голопостерами чемпионов, знала всех в лицо, по имени, поглощала всю эту околодисовскую шелуху о том, кто с кем встречается, какую вечеринку посетил и собаку какой породы завел…

Из-за громкой музыки она прижималась ко мне и почти кричала в ухо:

– Я боготворила их! И только когда сама вошла в топ-клан и увидела все изнутри, поняла, как ошибалась. На деле оказалось, что вся эта элитарная тусовка – скопище пауков в банке, готовых сожрать друг друга за лишний эпик, кинуть вчерашних друзей… Так, мы пришли.

Пайпер остановилась. За разговором я не заметил, что мы добрались до дальнего конца зала, где оказался выход на просторный балкон.

– Ты так и не ответила, почему решила, что мне здесь не нравится, Пайпер.

– Да-да… – Она ткнула в сторону целующейся парочки. – Сможешь без комма сказать, кто это там сосется?

– Что? Нет, конечно, я же не вижу их лиц.

– Эй, Рон! – крикнула Пайпер.

Парень лет двадцати трех нехотя оторвался от губ грудастой девушки и, не снимая рук с ее зада, посмотрел на нас:

– Что тебе, Дандера?

– Не пытайся запихнуть свой язык еще глубже, ей уже дышать нечем!

– Иди в бездну, – огрызнулся парень и продолжил целоваться.

– Только после тебя, членоголовый, – не осталась в долгу Пайпер, потом посмотрела на меня. – Ну что, разглядел их лица? Кто это?

– Ну… Рон со своей подружкой, насколько я понимаю.

– Вот именно, – удовлетворенно кивнула она. – Ты их не знаешь. Рон, то есть Ронан, был капитаном юниорской команды «Детей Кратоса». Выиграл Арену, как и ты. Девушка, в чье горло он упорно заталкивает язык, – Катрина Сальгадо, она из «Красоток», мисс Содружество позапрошлого года.

– Тебе не кажется, что это нормально? Здесь сотни человек, как можно знать каждого?

– Можно, – пожала плечами Пайпер. – Я же знаю. Как уже говорила, я жила Дисом и его «героями», – она изобразила кавычки. – И будь уверен, Алекс, здесь каждый такой же. Топы и добившиеся чего-то игроки – на виду. Они знают друг о друге все. Потому что так же, как и я, болели и болеют игрой. Рон, победив на Арене, весь следующий год не сходил с экранов: участвовал в шоу, вел свой канал, обзавелся спонсорами, продавал атрибутику. Каждый день его видели с новой девушкой… – Пайпер запнулась.

– Ты была одной из них?

– Нет, это случилось позже. – Она смутилась и быстро проговорила: – И было ошибкой! Неважно, главное, ты меня понял? Ты точно не такой, как Рон и остальные. Ты совсем другой. Никто даже не знает, какого ты уровня и чем занимаешься! Выиграл Арену и пропал. Все вы, «Пробужденные», исчезли с радаров медиа, и я подумала: вот оно! Вот ребята, которым плевать на славу, на поклонников, они просто играют и получают удовольствие, но помимо Диса у них есть и нормальная жизнь! И мне очень-очень захотелось с тобой познакомиться. Думаешь, Элисон просто так запала на Ханга, а я… – Она закусила губу. – Короче, я думала, вот крутой парень, которому плевать на все это дерьмо… И потом встречаю его, а он говорит, как сильно ему здесь нравится! Ха. Ха. Ха. Не верю.

– Ты меня раскусила, – как можно спокойнее сказал я. – Потанцуем?

– Нет. У меня идея получше: как насчет свалить отсюда?

Вопрос прозвучал двусмысленно, но наши желания совпали. Находиться здесь было равносильно физическим мукам.

– Почему нет?

– Тогда не будем тянуть…

Я ждал, что мы пойдем к выходу из зала, но вместо этого Пайпер повела меня к двери на балкон. За толстенным стеклом горели огни ночного Дубая. Мы прошли мимо Рона с Катрин, потом вдоль стены и, по балкону обойдя половину здания на полукилометровой высоте, добрались до двери, ведущей внутрь.

Все это время я молчал, думая над тем, как себя теперь вести. Если Пайпер и хотела сделать вид, что у нее ко мне романтический интерес, стало очевидно, что это не так. Или она недоговаривает. Вывод из ее слов можно сделать и другой. Например: «Пробужденные» исчезли из медиа, потому что им было что скрывать.

– Куда мы идем?

Пайпер остановилась, глубоко вздохнула и ответила:

– Ты мне правда нравишься, Алекс. Как парень. Если тебя не смущает свидание с девушкой на несколько лет старше – мое предложение в силе. Твоя совесть может быть спокойна, обещаю, что приставать не буду. Ну, если сам не захочешь, конечно. А в остальном – покажу город, можем отлично провести время… Но сначала познакомлю тебя с одним хорошим человеком. Да постой ты! – Она обняла меня, не давая уйти, и посмотрела в глаза. – Он желает тебе добра. Ты ничего не теряешь, просто выслушай его, хорошо? Никуда лететь не надо, он здесь, в башне. Доверься мне, Алекс…

Последнее она, горячо дыша, прошептала на ухо. По коже побежали мурашки, но я взял себя в руки. Если это продуманный план превентивов, то он какой-то чересчур хитрый. Так что или со мной хочет поговорить кто-то из «Сноусторма», или это неизвестная мне третья сила, и тогда уклоняться от встречи глупо. Я так и останусь в неведении, кто и зачем хотел со мной увидеться.

– Это кто-то из превентивов? – все же спросил я.

– Что? – не поняла или сделала вид, что не поняла, Пайпер. – А, нет, при чем здесь они?

– Ладно, пойдем к твоему хорошему человеку. А потом отвезешь меня в аэропорт.

Кивнув, она повела меня к лифтам по длинным извилистым коридорам башни. Мы поднялись на несколько десятков этажей, миновали пафосный, ярко освещенный коридор; попав в жилой отсек здания, свернули еще пару раз и остановились у апартаментов с табличкой «С. Полоцкий». Пайпер встала напротив экрана, прошла идентификацию, и дверь бесшумно поднялась.

– Заходи, – сказала Пайпер.

Я машинально проверил, подают ли сигнал мой комм и чип безопасности, и переступил порог.

– Спасибо, Пайпер, – донесся старческий голос. – Алекс, здравствуй! Проходи в мой кабинет.

Девушка явно была здесь не в первый раз. Она кивнула на распахнутую дверь, а сама осталась в гостиной, устроилась в кресле и включила головизор.

В небольшом кабинете две стены занимали полки с бумажными (!) книгами и царил полумрак. Зеленая лампа на столе хозяина была единственным источником света, если не считать голографической стены, создававшей иллюзию, что я оказался где-то в бескрайней ночной степи. Густо пахло терпкой травой. Я глубоко втянул воздух, но не узнал аромата.

– Это полынь, Алекс. – Из массивного кожаного кресла поднялся седой мужчина в домашнем халате. Прошаркав по паркету, он приблизился и протянул сухую жилистую руку. – Меня зовут Сергей Полоцкий. Прости, если мотивы Пайпер ввели тебя в заблуждение, но, боюсь, в противном случае ты бы отказался от встречи.

Старик, а мужчине было восемьдесят два, как сообщил комм, указал мне на кресло у журнального столика, а сам устроился напротив.

– Зачем вы хотели встретиться, Сергей?

– Молодежь… – вздохнул он. – Выпьешь?

Я качнул головой. Он налил себе в граненый стакан воды из графина, залпом опустошил его, резко выдохнул, крякнул и утерся запястьем.

– Сейчас все расскажу, – севшим голосом сказал Сергей, поморщившись. – Что ты ответил Ярому?

– Что? Откуда…

– Пайпер видела, как вы общались. Я знаю, что Ярослав предлагал тебе войти в «Модус». Что ты ему ответил? – голос старика был так напряжен, словно от моего ответа зависело что-то важное.