Дисгардиум 4. Призыв Нергала - Сугралинов Данияр

В середине тридцатых он вместе с партнерами основал «Сноусторм». Спустя полтора десятилетия, к концу сороковых, о компании, анонсировавшей Дисгардиум, заговорили все.

В шестидесятых все отцы-основатели (в числе которых, как ни странно, была одна женщина) отошли от прямого управления компанией. Говорят, ООН вынудило их продать пятьдесят процентов и одну акцию, а потом постепенно выдавило из менеджмента. Тем не менее у них остались рычаги влияния, да и директора, особенно из тех, кто начинал с ними, были лояльными.

– Нас ждет год великих свершений! – сказал Хаген со сцены. Его живые глаза, казалось, смотрели одновременно на всех и ни на кого. Тихий, но уверенный голос будто лился отовсюду, и я вспомнил, что именно его слышал во время интро, впервые запуская Дисгардиум. – И если вы думаете, что я говорю о возвращении уважаемого Магвая, вы ошибаетесь. Мы, как вы знаете, частенько делаем между собой ставки на те или иные события. После Призыва Нергала Лучезарного на возвращение Фэна в игру никто не ставил – в этом мы все и так были уверены…

Старик Хаген сделал паузу и, хитро прищурившись, глянул на Фэна. Игрок развел руками, признавая его правоту. К этому моменту перешептывания стихли, все ждали от отца-основателя нечто важное.

– Я говорю о том, что Дисгардиум уже никогда не будет прежним. В мире появились новые силы, и совсем скоро многое изменится… – Хаген посмотрел куда-то наверх, мечтательно улыбнулся и перевел взгляд на столпившихся сотрудников «Сноусторма». Едва заметно кивнув, он неожиданно завершил речь: – Не буду портить сюрпризы. Веселитесь!

Уходя со сцены, он на мгновение обернулся и, как показалось, посмотрел прямо на меня. Старика Хагена провожали аплодисментами – для многих то, что сделал он и его партнеры, стало смыслом жизни.

Следом с короткой, но эмоциональной речью выступил уже знакомый мне Киран. Он сыпал цифрами, рассказывая о том, как за год увеличилось число игроков, средний игровой уровень, объемы внутриигровых транзакций и прочее и прочее. Суть доклада свелась к тому, что все это стало возможным благодаря гостям бала. Поначалу у меня складывалось впечатление, что он немного заискивает перед лидерами топ-кланов, но я ошибался.

Все было наоборот.

Я понял это, когда официальные речи закончились, место на сцене заняла приглашенная группа музыкантов, а Кирана окружили превентивы. Судя по тому, с какой недовольной физиономией он их слушал и морщился, как свысока на них смотрел, его истинное отношение было примерно следующим: «Ребята, я позволяю вам копошиться в моей песочнице с моими игрушками, но не забывайте, это моя игра!»

Вскоре Киран удалился, а члены Альянса начали что-то бурно обсуждать.

Мы рассредоточились по залу, стараясь услышать как можно больше. Тисса, хоть и собиралась покинуть клан, переживала за «Пробужденных» и пообещала выудить из главы «Белых амазонок» Элизабет все, что сумеет. Ханг направился к ребятам из «Т-Модуса» – на бал пригласили не только пятерку финалистов основного состава, но и запасных, в число которых входила Элисон. Эд с Маликом встали по разные стороны круглой сцены в центре зала, где кучковались топ-менеджеры «Сноусторма» и лидеры лучшей сотни кланов Дисгардиума.

Я же держался ближе к членам Альянса превентивов и Магваю, одновременно занимаясь несколькими важными вещами: пробовал разносимые официантами изысканные деликатесы, слушал, о чем говорят топы, глазел вокруг и беспрестанно сверялся с показаниями комма, чтобы понимать, кто есть кто.

При наведении на человека коммуникатор собирал о нем всю доступную информацию и выдавал в виде профиля. Проблема заключалась в том, что почти у всех присутствующих стоял запрет на такую идентификацию, так что приходилось довольствоваться только именем и, если это было известно, игровым ником.

Делая вид, что не прислушиваюсь к разговорам важных птиц, я бродил по залу. На одной из стен логотип Дисгардиума вдруг сменился панорамой пейзажа ночной Лахарийской пустыни. На вершине дюны, темнеющей на фоне звездного неба, развернулась схватка. Поначалу я напрягся, подумав, что это мой бой с Акулоном, но, присмотревшись, успокоился: группа мелких Песчаных духов атаковала василиска.

Тем временем сияние звезд на высоченном потолке померкло, взошла луна, и в ее серебристом свете начались танцы. На мой взгляд, старомодные. Парочки закружились по залу, совсем как в старых фильмах прошлого века.

Стало скучно. На «Дистивале» меня держала лишь необходимость поговорить с Ярым, а вообще, чувствовал я себя неуютно. Даже нет, чего уж скрывать – здесь мне было очень и очень хреново. Одиноко.

Я видел, как Ханг воркует с Элисон, девушкой из «Т-Модуса», как Тисса увлеченно что-то рассказывает Элизабет из «Белых амазонок», разодетой будто сказочная королева, как Эд с Маликом нашли себе компанию: кроме нас и «Т-Модуса» пригласили и других подростков, отметившихся в Дисе чем-то помимо Арены.

Поймав мой взгляд, Эд приглашающе махнул мне рукой. Кивнув, я отвернулся. Вряд ли у нас найдутся общие темы для разговоров. Рассказать правду о своем персонаже я не мог, сочинять небылицы не хотел, а ведь ничего, кроме Диса, их не интересовало. Вряд ли здесь кто-то разделял мое увлечение космосом. Так что я бесцельно бродил, стараясь не натолкнуться на очередную танцующую парочку.

При встрече люди дежурно мне улыбались, спрашивали, кто я в Дисе и как дела, но, услышав имя, сразу теряли интерес. Победитель юниорской Арены? А, ну да, ну да… В масштабах большой игры вчерашний выходец из песочницы никого не интересовал.

Когда я приблизился к группе превентивов, чтобы, наконец, поговорить с лидерами «Модуса» и, перекантовавшись еще пару часиков, с чувством выполненного долга свалить домой, Ярый сам отделился от группы и пошел мне навстречу – в голокостюме, имитирующем его легендарный богатырский комплект из Диса. Видимо, включил только здесь, потому что раньше был в смокинге.

– Привет, парень! – Он пожал мне руку и, чуть приобняв, отвел в сторонку. – Алекс, верно?

– Да.

– Ярослав. Хочу перед тобой извиниться. Хинтерлист решил на время прекратить прием, особенно новичков, пусть и таких перспективных, как ты. Если хочешь, я тебя с ним познакомлю, можешь даже сделать с ним снимок, но приглашение в клан отменяется.

Подавив радость и облегчение, я изобразил, как сильно расстроился. Надеюсь, не перестарался.

– Почему?

– Из-за последних событий, разумеется. Кому нужен новичок 30-го – или какого ты сейчас? – уровня, на его прокачку до топа уйдут многие годы, а скиллованные игроки нужны прямо сейчас.

– Ярый, а может… Может, кому-то из них? – я кивнул на группу превентивов, среди которых выделялась высокая фигура Глифа в голокостюме китайского императора. Блефовать – так до конца. – Я и мои друзья… мы быстро качаемся! Мы уже почти 40-го, за год станем 100-го…

– А, черт с тобой, – улыбнулся Ярый, почесав затылок через шлем. – Пойдем, представлю.

Он подвел меня к тихо переговаривающейся группе превентивов – всего я насчитал человек тридцать. Похоже, здесь были не только лидеры кланов Альянса, но и другие превентивы вроде того же Ягами из «Мизаки». Кто-то, как Хинтерлист, сидел в кресле у стены и курил сигару, кто-то рангом пониже стоял, но от каждого веяло властью. Правители мира виртуального и элитарные граждане реала.

– Друзья, позвольте прервать ваше общение, – громогласно объявил Ярослав.

Не сразу, но внимание переключилось на нас. Что я творю? Как тупой баран, приперся в логово оголодавших волков. Моя утренняя бравада в Вермиллионе теперь казалась еще глупее. У собравшихся, скользивших по мне взглядами, на лицах проступало раздражение или очень легкий интерес – все-таки вряд ли Ярый отвлек бы их ерундой.

– Отто, это тот самый Скиф, паренек, о котором я тебе рассказывал. Его зовут Алекс.

– Помню, помню, – кивнул седовласый старичок и, неловко взмахнув бокалом с выпивкой, перевел взгляд, полный недоумения, на Ярого. – Автограф?