Не Вторая мировая, а Великая гражданская! Запретная правда о войне - Андрей Буровский

Убийства стариков и детей, насилия над девушками происходили на глазах обезумевших матерей. Для арайсовцев участие в таких казнях было делом чести и источником славы. Каждый из сотрудников команды соревновался в количестве совершенных им арестов и убийств, изысканности пыток своих жертв.

Бывший сослуживец Цукурса Михаил Миронов показал, что Арайс и Цукурс хватали младенцев арестованных евреев и на виду у всех разрывали их у себя на груди. Цукурс кричал: «Дайте мне напиться крови!»

После окончания войны Цукурс покинул Латвию. Он поселился с женой Милдой и сыновьями Гербертом и Гунаром в Бразилии, где открыл летную школу и экскурсионное бюро.

Согласно одной из версий, к гибели Цукурса причастны израильские спецслужбы. По другой версии, Цукурс был выслежен в Бразилии чудом уцелевшим евреем из рижского гетто. Тот сумел войти к нему в доверие, предложил стать его компаньоном, а потом, улучив момент, застрелил.[49]

Виктор Арайс (1910–1988). Полулатыш-полунемец, сын кузнеца. Отец бросил семью. Виктору пришлось работать с восьми лет — сначала батраком, потом рабочим строительной артели. К 1940 году он уже был лейтенантом полиции.

К установлению советской власти в Латвии в 1940 году отнесся лояльно, успешно сдал государственный экзамен по марксизму-ленинизму и получил диплом юриста. Позднее, уже служа в СС, не раз говорил, что действительно верил коммунистам и что в его понимании они были не хуже фашистов. Ни сам Арайс (несмотря на то что он был полицейским), ни члены его семьи не подвергались в советской Латвии каким-либо репрессиям или преследованиям. При этом к приходу гитлеровцев Арайс создал из числа латышских националистов нелегальную команду безопасности, получившую затем известность как «команда Арайса».

Сам Арайс первые недели оккупации занимался вымогательством денег у «вредных элементов» под угрозой расстрела; тех, кто не мог заплатить, расстреливали сразу, остальных — несколько позже.

Каратель из «команды Арайса» Лиготнис показал после войны на допросе, что только с января по март 1943 года в Бикерниекском лесу латышскими полицейскими было расстреляно более 10 тысяч человек.

8 декабря 1941 года они провели расстрел детей, находившихся в больнице на улице Лудзас: большинство детей были евреями. Сам Арайс активно участвовал в расстрелах и требовал того же от своих подчиненных. Получило известность его высказывание:

«Что это за латыш, который не убил ни одного жида?»

К началу декабря 1941 года, согласно отчету СС-айнзацгруппы «А», в Латвии было уничтожено уже более 35 тысяч евреев, а за всю войну из более чем 80 тысяч латвийских евреев уцелело только 162 человека. Около 50 тысяч из этих жертв — на счету непосредственно «команды Арайса».

О деятельности команды Арайса в Белоруссии есть вот такое свидетельство: «В бывшей Витебской губернии, в деревнях Князево (Красное), Барсуки, Розалино и др… эти деревни занимали немецкие части и вполне терпимо относились к русскому населению, но когда им на смену пришли латышские части СС, сразу начался беспричинный страшный террор. Жители были вынуждены по ночам разбегаться по лесам, прикрываясь простынями (как маскировка под снег во время стрельбы). Вокруг этих деревень лежало много трупов женщин и стариков. От жителей я выяснил, что этими бесчинствами занимались латышские СС.

23 апреля 1944 года пришлось мне быть в деревне Морочково. Вся она была сожжена. В погребах хат жили эсэсовцы. В день моего прибытия туда их должна была сменить немецкая часть, но мне все-таки удалось поговорить на латышском языке с несколькими эсэсовцами, фамилии коих не знаю. Я спросил у одного из них, почему вокруг деревни лежат трупы убитых женщин, стариков и детей, сотни трупов непогребенные, а также убитые лошади. Сильный трупный запах носился в воздухе. Ответ был таков: «Мы их убили, чтобы уничтожить как можно больше русских».

После этого сержант СС подвел меня к сгоревшей хате. Там лежало также несколько обгорелых полузасыпанных тел. «А этих, — сказал он, — мы сожгли живьем…»[50]

Бежав в ФРГ, Арайс легализовался под фамилией жены. Арестовали его только в 1975 году. На суде вины своей он не признал и в содеянном не раскаялся. По его словам, к сожалению «…всех расстрелять не удалось, а потому остались живые свидетели». Приговорили его не к сожжению живьем и не к убийству в зимнем лесу, а к пожизненному заключению в комфортабельной тюрьме Кассау.

Конечно, это дело латышей. Но много ли им чести реабилитировать Цукурса и Арайса?

Глава 3

Отбившаяся Финляндия

— Зачем вы поймали форель?!

— Я сделал это в порядке самозащиты.

В советских учебниках по истории СССР ответственность за начало войны возлагалась на саму же Финляндию. И на мир империализма, конечно: «Некоторого временного успеха империалисты смогли добиться в Финляндии. Им удалось в конце 1939 года спровоцировать финских реакционеров на войну против СССР. Англия и Франция активно помогали финнам поставками оружия и готовились послать в помощь им свои войска. Скрытую помощь финской реакции оказывал и германский фашизм. Поражение финских войск сорвало планы англофранцузских империалистов. В марте 1940 года война между Финляндией и СССР закончилась подписанием в Москве мирного договора».[51]

Была и подходящая официальная легенда. Действительно, до 1940 года советско-финская граница проходила в 32 км от Ленинграда. Уже идет «развязанная Гитлером» Вторая мировая война. Советское правительство предлагает Финляндии заключить Договор о взаимном ненападении и взаимопомощи. Такие договоры недавно заключены с правительствами Латвии, Эстонии и Литвы. Финляндия отказывается.

Тогда советское правительство предлагает отодвинуть границу от Ленинграда. Оно предлагает отодвинуть границу на 70 км к северу и дать несколько островов и часть острова Ханко для создания военных баз. В обмен СССР предлагал высокую плату за аренду территории под базы и вдвое большую территорию на севере Карелии. Качество территории, конечно, не равноценное, но такой обмен хотя бы имеет смысл рассматривать.

В общем, «мирные переговоры с Финляндией, как и сама война, не были обычными. Их предложила не страна, потерпевшая поражение, а государство, одержавшее победу. Велись они в духе уважения суверенных прав Финляндии».[52]

Вот потому, делали в СССР «логичный» вывод, СССР и вынужден был начать с Финляндией войну: обезопасить свои границы.

Но есть тут некоторые важные детали, о которых не писали в СССР.

Во-первых, в 1918 году в Финляндии прошла своя гражданская война, погибло не менее 100 тысяч человек из 5 млн населения. Советское правительство называлось Народный совет Финляндии, и возглавлял его сын портного, профессиональный революционер Отто Вильгельмович Куусинен (1884–1964).

… А тогда, в 1918 году, Куусинен стал знаменем идеи, во имя которой Финляндию залили кровью. Законное финское правительство позвало немцев. «Железная дивизия» фон дер Гольца вошла в Финляндию и погнала красных, как британские солдаты в Индии гоняли тигров-людоедов. На памятной стелле на полуострове Ханко было начертано: «Немецкому солдату-освободителю». Первый президент Финляндии Карло Юхо Стольберг произнес прочувствованную речь.

Когда красным в Финляндии стало совсем неуютно, Куусинен драпанул в Советскую Россию. Он много лет трудился в Коминтерне, с 1921 года. — секретарем Исполкома Коминтерна, был делегатом восьми его конгрессов. Куусинен стал одним из идеологов этой страшной организации, рвавшейся к всемирной диктатуре пролетариата.

В 1940–1958 годах Куусинен был заместителем председателя Президиума Верховного Совета СССР. В середине 1950-х, в период «оттепели», сделался членом Академии наук СССР и был удостоен звания Героя Социалистического Труда. Был редактором фундаментального учебника «Основы марксизма-ленинизма». Во многом благодаря Куусинену эта книга стала одним из первых документов, в которых упоминается тезис о перерастании государства диктатуры пролетариата в общенародное государство. Награжден четырьмя орденами Ленина.

… А еще Куусинен в 1919–1923 годах не раз тайно проникал на территорию Финляндии. Гремели взрывы, тявкали револьверные выстрелы, умирали люди, не соглашавшиеся предавать свою Родину агентам Коммунистического Интернационала.

В самой Финляндии тоже было неспокойно. На власть законных президентов и полуофициальную власть регента Маннергейма посягали фашисты — лапуанское движение. Маннергейм для них был слишком «русским». Среди всего прочего лапуанцы не признавали границы с СССР и многие территории считали «своими». У лапуанцев было мало возможностей проводить этнические чистки и устанавливать диктатуру в самой Финляндии: страна моноэтничная, а с Маннергеймом шутки плохи. Но рейды финнов на территории Советской России и СССР ознаменовывались порой просто устрашающими деяниями, например массовыми расстрелами «не своих».