Дело трезвых скоморохов - Андрей Белянин

– Что я вам говорил, а?! Вот он, подлец бесстыжий, срамотит матушку царицу в её же покоях! Обманом под крыло втёрся к лебёдушке белой, голубице сизокрылой, ласточке ясноглазой… И как теперича такой позор царю пережить?

– Гражданин Груздев, – постепенно дошло до меня, – у вас хоть капля мозгов ещё осталась? Думайте, что говорите!

– А ты меня не затыкай, аспид форменный! – под одобрительный гул боярских голосов взвился дьяк. – Вона, ныне на мне парик европейский, самой государыней дарованный, дабы я народу честь и заступничество нёс. Раз она, невинная, не уразумела, какого змея милицейского на грудях своих белых пригрела – так мы всем миром подскажем! Не дадим сыскному воеводе грязными сапожищами простыни царские марать!

Двое стрельцов, что стояли у дверей, прикрыли уши. Я покраснел хуже Наташи Ростовой, и даже простодушная австриячка правильно уловила откровенную сальность намёка.

– Кто посметь допустить его пред мой взор? – медленно поднимая подбородок, вопросила молодая царица.

Бояре чуточку стушевались, но не отступили. Суровый Бодров, сжав бороду в кулаке, неприязненно буркнул:

– Наше на то соизволение было, а милицию давно окоротить следует!

– Кто посметь допустить всех вас ходить в мой покой?

– Ну уж коли ты, матушка царица, простым участковым не брезгуешь, так боярству высокородному и подавно… – презрительно выпятив губу, заявил наглец и осёкся. В расширившихся очах Лидии плескалось холодное голубое пламя.

– Если би мой супруг не бил?… бил не?… не стал так занят, то не слючалось би такой гнюсний оскорблений! Но он говорить мне, как уметь вижить бедний, рюсский баба…

Государыня одной левой вырвала у ближайшего стрельца здоровенный бердыш, ткнула остриём в пол, нервно нажала каблучком и, отломав себе изрядный дрын, играючи покачала им из стороны в сторону. Кое-кто круто изменился в лице, от дьяка, например, не осталось даже запаха…

– А теперь ви будете убежать… бистро-бистро-бистро! Кто не есть успеть – того я обходить?., находить?… отходить!… по два раза!

Бояре обомлели… Вместо тихой, традиционно скромной, застенчивой и никуда не лезущей царёвой жены перед ними с плеча помахивала колом рослая иноземная фройляйн, в чьих жилах текла густая кровь истинных арийцев. Я спокойно отступил в уголок, искренне наслаждаясь происходящим и примериваясь, кого успею в первую очередь пнуть в зад, когда начнётся свалка. Второго такого удобного случая наверняка уже не будет…

Увы… громом среди ясного неба позади боярских спин раздались гулкие, торжественные аплодисменты. Взорам обернувшихся присутствующих предстал сам Горох в мятых штанах, рубахе навыпуск, в одной тапке и короне набекрень. Однако в его насмешливых глазах не было и тени присутствия алкоголя. Трезвый царь пугал вдвойне…

– Государь, – неуверенно начал пузатый Бодров, пятясь к стенке, – о твоей же чести печёмся. Негоже царице с участковым без твоей персоны дружбу водить! Мало ли какие у наследничка отклонения случиться могут…

Горох, не говоря дурного слова, шагнул к нему навстречу и буднично отвесил несильную пощёчину. Бояре ахнули… Самодержец нежно приобнял грозную супругу за талию и вместе с ней исчез в её покоях, аккуратно прикрыв дверь. Я, естественно, остался снаружи. Почему-то всем потребовалось очень немного времени, чтобы резко отыскать козла отпущения…

– Э-э… так, наверное, я пойду, да? В отделении дел невпроворот, а вы уж тут сами между собой, как говорится… Рад был конструктивно побеседовать, мне пора, до скорой встречи!

Последние слова я буквально проорал, едва ли не кубарем слетая с лестницы на первый этаж. Вся боярская дума с матом и воплями метнулась следом, кидаясь посохами. Каких только слов, эпитетов, проклятий и угроз я не удостоился! Как вообще не убили, кто бы знал…

Лично мне самому до сих пор плохо верится, что удрал без единой царапинки. С одной стороны, я, конечно, и зарядку по утрам делаю, и пешком много хожу, и спортивную форму поддерживаю. А с другой, догони меня эти бородатые бегемотики, так затоптали бы невзирая на погоны! Спасло то, что один запнулся в воротах, образовав пробку, и я ушёл гоголем, незаметно оглядываясь через плечо, но демонстративно не прибавляя шагу. Вот и ходи к царю в гости после этого…

В районе Базарной площади я приостановился у калашных рядов, купил себе бублик с маком и приблизительно проанализировал дальнейшие планы. Пропорционально, наверное, и хорошего и плохого поровну. Ордер на арест или хотя бы на обыск цирка Труссарди мне не дали, однако и запрета «копать в данном направлении» тоже не было.

Особо напряжённых дел у нас сейчас нет, следовательно, можно бросить все силы именно на это расследование. К сожалению, в моей прошлой, долукошкинской, практике не было ничего, что могло бы хоть как-то помочь в борьбе с наркомафией. А это точно наркомафия, больше некому! Раздавать первые партии «конфеток» бесплатно, подсадить народ, а потом резко оборвать халяву, заявив поднебесные цены – всё равно ведь будут покупать. Дальше – больше, никакие репрессии и наказания не помогут, в моём времени ни одного государства, сбросившего щупальца наркодельцов, я не припомню. Может, ещё раз попробовать объяснить всё царю, а он самолично весь цирк в ответственную позу поставит? Самое обидное, что по спокойном размышлении моя версия выходила настолько притянутой за уши, хоть лопайся со стыда…

Почему подброшены косы? Кто и зачем похитил уже трёх девушек? Будут ли продолжаться похищения? Можно ли на основе показаний кота Василия (которого в суд не представишь) выставлять обвинения заезжим скоморохам в нелегальном ввозе одной (!) горошинки (предположительно с наркотическим веществом…) и попытке устроительства разветвлённой торговой сети?!

Как только тщательно проговорил про себя последнее предложение, то понял, какой я дурак… Ну согласитесь, ведь чушь полнейшая! Мало того что недоказуемо, так еще и непонятно, кому и зачем это надо?! Шамаханы хотели захватить и разграбить город; пастор Швабе – уничтожить пережитки язычества и насадить католицизм, Кощей Бессмертный – получить высшую власть и подчинить Лукошкино; Алекс Борр – переспать с австрийской принцессой… По большому счёту всё предсказуемо и понятно. А что мы имеем сейчас? Интуиция подсказывала, что очень серьёзную проблему, подстроенную холодным и трезвым разумом. Кульбиты и скоморошьи пляски – лишь отвлекающая мишура, так, может, и наркотическая горошинка тоже?…

– Дяденька милиционер…

– А? – не сразу отреагировал я, оглядываясь по сторонам.

– Дяденька милиционер? – Оказывается, меня тормошила за рукав маленькая девочка лет семи-восьми.

– Привет, малышка. – Я опустился на корточки и сдвинул фуражку на затылок. – Что, потерялась на базаре?

– Не-а, вон тятенька мой стоит. – Она ткнула пальцем в сторону плечистого мастерового. – А вы и вправду сыскной воевода будете? Взаправдашний?

– Самый что ни на есть.

– Значит, всякую пропажу отыскать можете?

– Практически, – важно подтвердил я, готовясь в очередной раз услышать горькую детскую повесть о пропавшем котенке или старой кукле. Но девочка очень серьёзно посмотрела мне в глаза, потрогала пальчиком звёздочку на погоне и, тяжело вздохнув, сообщила:

– Нюша с Лялиной улицы пропала, подружка моя. И в доме её нет, и на улице…

– А ты у её родителей спрашивала?

– Сирота она.

На секунду в памяти всплыли жалостливые причитания Яги.

– Ну-ка, ну-ка, докладывай дяде милиционеру всё, как положено, и поподробнее. Я обязательно постараюсь отыскать твою подружку.

Девочка счастливо улыбнулась и взахлёб пустилась рассказывать всё-всё-всё!… Появилась первая ниточка…

В родное отделение я уже прямо-таки летел, окрылённый маленьким безусым ангелом, всегда спасающим честных милиционеров. Итак, действительно есть такая сирота, Аня Бурдина, шестилетняя девочка (вот почему третья коса была маленькой и тонкой!), живущая у дальней родственницы в Весёлом доме на Лялиной улице. Время её исчезновения совпадает с попыткой подброса «улики» на территорию терема Яги. Заявление никто не подавал и не подаст, вряд ли чужой ребёнок кому-то очень уж нужен. Если бы не преданная подружка по детским играм, так про неё бы вообще не вспомнили…

Я проталкивался сквозь шумливую толпу, спеша побыстрее поделиться полученной информацией и отдать должное бабкиной интуиции. На переходе с Базарной площади к Колокольной людские ряды стали плотнеть, пару раз я просто застревал, не имея возможности двинуться ни вперёд, ни назад. Прямо перед носом упорно маячили две знакомые фигуры, по-моему, это уже несколько навязчиво. Хотя самим приказчикам наверняка кажется, что это я их преследую…

– А чей-то там случилось, а?

– Всё те скажи… Уж случилось так случилось!