Журналистское расследование - Коллектив авторов

Ресурсы подконтрольных ему СМИ, разумеется, задействованы на всемерную популяризацию фигуры хозяина, что, учитывая масштабы «империи» Берлускони, создает особые условия для работы итальянских журналистов.

Опыт международного расследования. «Дело „Эшелона“»: Ники Хэгер, Дункан Кэмпбелл, Жан Гуисне и другие

В 1997 году был создан Международный консорциум журналистов-расследователей (International Consortium of Investigative Journalists, ICIJ, http://www.icij.org), в котором сегодня состоят представители более чем сорока стран. Появление этой организации стало ответом на требования времени: эпоха транснациональных корпораций, международного терроризма и преступности нередко требует совместных действий работников СМИ разных стран ради поиска истины. Впрочем, первые международные расследования были предприняты еще в семидесятых-восьмидесятых годах. Одним из таких показательных случаев является так называемое «дело „Эшелона“».

Первый раз о существовании системы всемирного электронного шпионажа «Эшелон» заговорили в конце 1970-х, когда группа британских ученых заявила о возможности существования такого комплекса. Свой вывод они основывали на данных открытых источников. Власти все отрицали, а ученые позднее были арестованы и обвинены в нарушении государственной тайны.[29] Однако продолживший это расследование журналист из газеты «Гардиан» Дункан Кэмпбелл (Duncan Campbell), для которого само доказательство существования «Эшелона» стало делом профессиональной чести, продолжил искать новые свидетельства. Со временем у него появились последователи.

Так, в 1984 году новозеландский ученый Оуэн Уилкес (Owen Wilkes) обнародовал сведения о существовании в ста пятидесяти километрах от столицы страны города Веллингтона секретной станции радиоэлектронного прослушивания. Вслед за появлением этой информации последовал парламентский запрос правительству страны с требованием объяснений. Премьер-министр Роберт Малдун (Robert Muldoon) был вынужден признать: семью годами ранее правительство создало секретную службу под названием Бюро безопасности правительственной связи, которое занимается электронной разведкой и сотрудничает с представителями других англоговорящих стран – США, Великобритании, Австралии и Канады.[30]

Позднее в одной из американских газет появилась статья о прослушивании телефонных переговоров сенатора Строма Термонда (Strom Thurmond), а в 1992 году несколько действующих сотрудников британской спецслужбы «Штаб-квартира правительственной связи» сообщили корреспонденту газеты «Обсервер» о том, как английская разведка шпионит за гуманитарными организациями «Международная амнистия» и «Христианская помощь».[31]

В 1996 году другой новозеландский исследователь Ники Хэгер (Nicky Hager) опубликовал книгу «Секретная власть», в которой подробно описал историю «Эшелона» и схему его работы. Собирая материал, Хэгер сумел пообщаться с несколькими десятками сотрудников спецслужб, с помощью которых составил картину глобальной системы электронного перехвата. Разумеется, оценить, насколько полна и реальна эта картина, из-за режима строгой секретности было невозможно, однако всколыхнуть общественное мнение Хэгеру удалось.

Особое возмущение существование «Эшелона» вызывало у европейских политиков, многие из которых были связаны с США и Великобританией союзническими отношениями в рамках блока НАТО, однако о шпионской системе даже не подозревали. Более того, выяснилось, что благодаря перехваченным «Эшелоном» сообщениям американские концерны «увели» у конкурентов несколько крупных контрактов: AT&T в 1990 году отбила у японской NEC контракт индонезийского правительства на закупку телекоммуникационного оборудования, Raytheon в 1994 году перехватила бразильский контракт на поставку радарных систем у французской Thomson-CSF, а Boeing годом позже получил договоры на поставку аэробусов в страны Персидского залива, изначально предназначавшиеся European Airbus consortium.

В 1998 году Европейский парламент поручил Дункану Кэмпбеллу подготовить доклад об «Эшелоне» для проведения специальных слушаний по этому вопросу, которые состоялись 25 апреля 1999 года и собрали огромное количество политиков, общественных деятелей и журналистов из разных стран мира.

Доклад Кэмпбелла только в его фактологической части составил более 40 страниц. Автор (оговоримся, что приведенные им примеры специалисты считают не очень конкретными и доказательными) не ограничился описанием «Эшелона», постаравшись собрать сведения и о других системах электронного шпионажа. Согласно утверждению журналиста, компьютеры на любой из точек сети «Эшелона» способны автоматически обрабатывать миллионы перехваченных сообщений в поисках необходимых элементов информации. Для «отлова» интересующих разведку сведений используются в памяти компьютеров ключевые слова, адреса, телефонные или факсовые номера. При этом перехват идет по всему диапазону частот и каналов связи. В докладе говорилось, как американские компании «Майкрософт», «Лотус», «Нетскейп» помогают спецслужбам США расшифровывать кодировку, предусмотренную их программным обеспечением, которое использует весь мир. Отметим: главное, что задело европейских политиков в докладе Кэмпбелла, – это способность США контролировать их внешнюю политику и экономическую деятельность.[32]

И все-таки работа Кэмпбелла и других журналистов свою роль сыграла. После того как разоблачение фактически состоялось, в декабре 1999 года некоторые официальные документы, подтверждающие существование «Эшелона», были рассекречены в США. Теперь и в Америке раздавались голоса в пользу обнародования данных: «Даже если вся история про „Эшелон“ – галлюцинация, конгресс должен разобраться в этом», – заявил представитель Федерации американских ученых Стив Афтергуд (Steve Aftergood), занимающийся исследованиями в области государственной безопасности.[33] Позднее существование системы было официально признано и правительством Австралии.

Разоблачение «Эшелона» спровоцировало спецслужбы Франции на признание о владении аналогичной (хотя и меньшей по масштабу) разведывательной системы.[34] Первую информацию о ней опубликовал известный французский журналист Жан Гуисне (Jean Guisnel) в июне 1998 года в еженедельнике «Ле пойнт»,[35] следом последовало и официальное подтверждение.

Вместе с тем результат этого международного расследования, которое продолжается и по сей день силами десятков журналистов и общественных деятелей (часть их объединилась в рамках проекта «Наблюдение за „Эшелоном“»), едва ли можно считать полностью достигнутым. Система, деятельность которой по сути нарушает тайну переписки и элементарные правила деловой этики, по-прежнему работает и вряд ли будет когда-нибудь свернута.

1.3. Журналистские расследования в дореволюционной России

Русская журналистика XIX века менее всего задумывалась над жанрами. Она стремилась достучаться до умов современников любыми способами, а высот блестящих журналистских расследований достигала порой в тех жанрах, которые Россия в силу своей ментальности именовала гордым словом – публицистика, и неважно, был ли это репортаж, судебный очерк, фельетон или статья. В истории русской журналистики не было «макрейкеров», но предтечу жанра можно проследить и здесь, потому что грязи в российской действительности хватало во все времена. Просто в отличие от американцев, любящих четкие формулировки и определения, русская журналистика ярлыков на себя не навешивала, расследования всегда оставались для нее не столько жанром, сколько методом. И если американские исследователи с гордостью пишут о том, что школу «разгребателей грязи», «сочетающую в себе сильную социальную критику с углубленным пониманием проблемы», прошли Теодор Драйзер, Джек Лондон, Эптон Билл Синклер и Ирвинг Стоун, то какую школу должен был пройти Салтыков-Щедрин, чтобы подняться до уровня социальной критики «Истории одного города»?

«История одного города» – роман-антиутопия? Журналистское расследование!

Исследование и глубокий анализ общественной жизни, ее извращений и пороков всегда были главной задачей Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826 – 1889), а жизнь первого пореформенного десятилетия давала писателю материал для поразительных сопоставлений. Уже в очерках из цикла «Признаки времени», которые печатались в «Современнике» и «Отечественных записках», встречается понятие «торжествующее бесстыжие». В первом десятилетии ХХ века, работая над лекциями по истории русской литературы, А. М. Горький писал: «В наши дни, – подчеркивал он, – Щедрин ожил весь. И нет почти ни одной его злой мысли, которая не могла бы найти оправдание в переживаемый момент»[36]. Сатира Салтыкова-Щедрина оказалось близкой не только мрачному периоду реакции, но и настоящему моменту. Так, в очерке «Хищники» из «Признаков времени» есть все, чем пестрят газеты сегодня: «пирамиды», концессии, жульничество. И разве не прекрасной иллюстрацией деятельности иных нынешних губернаторов является «История одного города», написанная в 1869 – 1870 годах?