Медовый месяц под прицелом - Марина Серова

Я покинула уютный диванчик и последовала вслед за Никитой, который немедленно принялся хозяйничать, бросив мне:

— Присаживайся, сейчас буду удивлять тебя своими кулинарными способностями.

Я повиновалась Никите, потому что мне вовсе не хотелось кидаться к плите и самой готовить нам завтрак. Теперь его очередь меня удивлять. В конце концов, он меня нанял не в качестве повара, а телохранителем.

Я наблюдала, как Никита ловко нарезает бутерброды и закидывает их в микроволновку.

— Любишь горячие бутерброды? — перехватив мой удивленный взгляд, спросил Никита.

— Не знаю, но думаю, что скорее да, чем нет.

— Понятно. Ничего, скоро разберешься. — Никита подбадривающе мне подмигнул. — Заверяю тебя, что ничем страшным это не грозит. Ни тебе, ни твоему желудку.

— Спасибо за надежду.

— Пожалуйста.

После того как бутерброды были сделаны и микроволновка заработала, Никита принялся за приготовление кофе. Мне нравилось наблюдать за этим мужчиной. У него все получалось так ловко. Не знаю, смогла бы я так же или нет. Может, Егорка прав, и никогда ни один мужчина не захочет со мной жить по той простой причине, что я совершенно не могу вести хозяйство? Ну, поживем — увидим. По крайней мере в ближайшее время я ни с кем и не собираюсь связывать себя узами Гименея. Я еще слишком молода, красива и пока еще не сошла с ума, чтобы добровольно идти в рабство к мужчине.

— Готово. — Никита с довольным видом разложил на тарелке хрустящие бутерброды и разлил по чашкам ароматный кофе.

— Запах многообещающий, — похвалила я Панкратова.

— Надеюсь, на вкус будет еще лучше, — пообещал тот.

Мы принялись хрустеть горячими бутербродами и запивать их кофе. Сначала ели молча. Все-таки голод не тетка, и, когда хочется есть, разговоры как-то не идут. Но после того, как червячок был заморен, Никита набрался мужества обсудить со мной один деликатный вопрос.

— Женя, мне нужна твоя помощь, — серьезно проговорил Никита.

— Выкладывай, а я подумаю.

— Я тебе, по-моему, говорил: для того чтобы мы с Егором могли уехать в Швецию, я обязательно должен быть женат.

Я согласно кивнула, одновременно призывая Никиту продолжать начатый разговор, потому что не совсем понимала, к чему он клонит.

— Так вот, — продолжал он, — я перебрал всех своих знакомых дам и пришел к выводу, что из всех мне подходишь только ты.

Услышав это, я, мягко сказать, была ошарашена. Даже поперхнулась ароматным кофе. А потом и вовсе решила, что ослышалась.

— Что ты сказал?

— Я говорю, что было бы неплохо, если бы ты согласилась выйти за меня замуж, — без каких-либо эмоций повторил он.

— Как ты себе это представляешь?

— Как сделку. Мы заключим фиктивный брак. Съездишь на пару недель в Швецию в качестве моей жены, а потом мы разведемся. Естественно, я это оплачу дополнительно.

— Но я не хочу, чтобы в моем паспорте стоял штамп, — заарканилась я.

— Так это без проблем: ты якобы потеряешь свой паспорт, тебе выдадут дубликат, с которым ты и будешь выходить замуж и который после смены фамилии поменяют на другой паспорт, принадлежащий Евгении Панкратовой. Там и будет стоять эта страшная для тебя печать. А после развода ты неожиданно обнаружишь свой старый паспорт, не замаранный никакими штампами. Я прошу тебя всего лишь месяц, а может, и чуть поменьше, побыть моей женой.

— А разве обязательно менять фамилию? — нетерпеливо спросила я.

— Тебе придется это сделать, так будет более убедительно. Но это не страшно, потом ты снова станешь Охотниковой.

Сказать, что это предложение было для меня неожиданным, было все равно что промолчать. Я удивленно смотрела на Никиту, пытаясь понять, не шутит ли он. Но его серьезный взгляд не оставлял никакого сомнения. Никита был настроен более чем серьезно.

— Понимаешь, Никита, — начала я толкать речь, — для меня твое предложение очень неожиданно. Я никогда прежде не думала ни о чем подобном. Поэтому, мягко говоря, пребываю сейчас в небольшом шоке.

— Но я не требую от тебя ответа прямо сейчас, — сжалился надо мной Никита.

Я с облегчением вздохнула, но оказалось, что немного рановато будет.

— У тебя есть еще время до вечера, — обнадежил меня Панкратов.

— То есть как до вечера?

— Я думаю, тебе не надо объяснять, что моя ситуация накалилась до предела. Я не могу ждать. Мы сейчас поедем в банк, снимем деньги. Я надеюсь таким образом выиграть хоть немного времени. Понимаешь, я должен жениться не только потому, что таковы условия контракта. Здесь есть еще одна загвоздка.

— Поясни, — попросила я.

— Я думаю, тебе прекрасно известно, что в нашей стране процветает такая замечательная вещь, как бюрократия.

Я согласно кивнула.

— Чтобы Егора отпустили вместе со мной за границу на постоянное место жительства, — продолжал Никита, — нужно еще и разрешение попечительского совета, потому что Егор несовершеннолетний. А с ними тоже могут быть проблемы. Они не любят отпускать детей с одним родителем. Поэтому мне просто необходимо жениться.

— Я подумаю над твоими словами, взвешу все «за» и «против». Сам понимаешь, подобные предложения мне поступают не каждый день, поэтому мне немного дико это все слышать.

— Да я и не рассчитывал, что ты сразу согласишься. Но ты не переживай, я тебя не обижу, — заверил меня Никита.

— Ладно, давай собираться в банк. Сейчас мы все равно ни до чего не договоримся.

— Согласен.

Я встала из-за стола и направилась в комнату, которая временно была моей. Никита еще задержался на кухне, чтобы помыть посуду.

Я решила, что Панкратов — не Фурманчук, поэтому имеет смысл предстать перед ним во всей красе. К тому же если я соглашусь заключить с ним брак, то, кроме нас, о его фиктивности никто не должен знать. Все должно выглядеть правдоподобно. А я не думаю, что, если я буду выглядеть, как тетя Мотя из деревни Клюевки, все сразу поверят в нашу огромную любовь. Но я также не должна забывать и о работе, поэтому наряд следовало подобрать соответствующий, в котором можно эффектно выглядеть и не менее впечатляюще дать кому следует и за что следует по морде, если вдруг срочно понадобится. Исходя из вышеперечисленных факторов, я остановила свой выбор на брючном костюме, тем более что выбирать было особенно не из чего — собирая сумку, я больше думала об обеспечении безопасности клиента, чем о своих нарядах. Костюм ни в коей мере не сковывал движений, а при желании и необходимости за пояс всегда можно засунуть кортик или пистолет. На каблуках драться, правда, неудобно, но туфли без застежки всегда можно быстро скинуть, а каблуки тоже могут оказаться весьма кстати.

— Женя, ты скоро? — услышала я нетерпеливый голос Никиты.

— Уже иду, — ответила я, делая последний штрих макияжа.

Ярко краситься я не люблю, да и времени сейчас на разрисовывание лица нет, но иногда подвести глазки и подкрасить губы все же можно. С легким макияжем я выгляжу просто неотразимо, любая «Мисс Вселенная», увидев меня, просто сдохла бы от зависти. Именно поэтому, чтобы не смущать этих надуманных красавиц, я не участвую в конкурсах красоты, хотя меня не раз пытались туда втиснуть, начиная со школьных лет. Но я всегда была непреклонна и гордо отвечала, что и без признания жюри сама знаю, что очень красива. Нескромно, конечно, но тем не менее это факт. Красота — она как шило в мешке, ее не утаишь. Она либо есть, либо ее нет совсем. Бывают, конечно, и другие случаи, когда, например, на рожу девочка ничего получилась, но мозги господь бог отдал кому-то другому. Тогда, должна вам признаться, в итоге мы имеем довольно печальное зрелище. Но мне повезло: я умна, красива, умею себя вести в различных ситуациях, а самое главное — я знаю себе цену, поэтому никогда не продешевлю. Вот и сейчас с Никитой мне надо тоже не облажаться. Если я все-таки решусь, пусть даже на короткий миг, стать мадам Панкратовой, то должна выудить из этого максимум пользы.

Глава 5

— Мы поедем на моей машине, — сообщил Никита, как только я перед ним предстала.

— Как скажешь, так и будет.

Мы вышли в подъезд, Никита протянул мне ключи и попросил, чтобы дверь заперла я, а он пока подгонит машину к подъезду.

С дверью я справилась достаточно быстро, поэтому из подъезда мы вышли практически одновременно.

У Никиты был «Мерседес». Правда, не самой последней модели, но тоже ничего. Первоначальная его задумка подогнать «мерс» к подъезду у него не удалась, так как я была уже рядом, а ждать его мне не хотелось, поэтому в машину мы тоже сели вместе. Это «вместе» меня стало уже настораживать. Мы еще — как там говорится? — не одна сатана, а ведем себя именно так, как муж и жена.

Никита вставил ключ в замок зажигания и повернул его, и тут… я сама не знаю, что вдруг насторожило, но я хоть и спокойным голосом, однако тоном, не терпящим возражений, приказала: