Эксперимент - Алия Амирханова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Почему нет. В будущем это вполне возможно. Сигналы от него передаются на специальный дисплей, где указываются координаты нахождения данного человека и характеристики его мыслей.
– И вы рассчитываете успеть?
– В будущем так и будет.
– Вы гарантируете, что вживление чипов не повредит здоровью пациентов?
– Да.
– У вас есть реальные договоры на вживление ваших чипов? Если да, то с кем?
– Заявок много. Колонии строго режима, тюрьмы, со всей страны звонят и просят включить их в чиповскую диспансеризацию, если так можно выразиться. Документы дорабатываются чисто юридически. Один договор у нас на стадии завершения и не сегодня – завтра мы начнём вживлять чипы заключённым колонии.
После пресс-конференции были поздравления учёных-коллег из других институтов и шикарный банкет. Жена Фёдора Николаевича – Ира, присутствующая на банкете была горда за мужа. Признание его заслуг в научном мире было неоспоримым. Ирина ловила на себе завистливые взгляды жён других учёных и они, эти взгляды приятно тешили её самолюбие. Уже дома, лёжа в постели Ирина спросила.
– Федюша, ты упомянул в интервью о приходе, значит монахам Лёниного монастыря ты вживил чипы. Да?
– Какая ты у меня догадливая, – Фёдор Николаевич ласково поцеловал жену. – Эксперимент прошёл просто блестяще. Нам удалось зафиксировать мысль о готовящемся убийстве.
– И что же предотвратили?
– Нет! Дорогая, на тот момент перед нами стояла другая задача. Нам необходимо было убедиться, что подобная мысль влечёт за собой действие.
– И что же?
– Наш подопечный совершил преступление.
– Он что убил?
– А что тебя так удивило? Каждый день убивают как минимум по десять человек. В наше преступное время – это стало обычным делом.
– Причём здесь время! Вы знали, что готовится убийство и не предотвратили – это безнравственно!
– Что ты такое говоришь?! Мы – учёные, наше дело – наука, а преступников пусть ловит полиция. Всё, давай спать, – обиженный он отвернулся к стене.
Через минуту Ирина услышала сладкое посапывание мужа и, махнув рукой от досады встала с постели. Спать совсем не хотелось, день полный впечатлений, да ещё перебранка с мужем окончательно растормошили её. Налив себе стакан сока и взяв сигарету, она вышла на балкон. Было час ночи. С высоты их десятого этажа ночная Москва была какая-то особенная. Освещённая множеством уличных фонарей, красочным светом многочисленной рекламы она словно река светлячков уносилась далеко вдаль. И эта река света навеяла на Ирину такую тоску, что ей захотелось плакать. Она вдруг отчётливо поняла, как призрачна эта красота и жизнь вместе с ней. И что самое главное и ценное в жизни она потеряла, упустила в погоне за мишурой обеспеченности. Ирина впервые за двадцать лет своей супружеской жизни призналась себе, что выбрала своего Федю, отказав Лёне, по простой причине расчёта. Почувствовав тогда в Фёдоре неудержимые амбиции и тягу к славе, она разумно посчитала что и ей перепадёт тепло от света его звезды. И сегодня, купаясь как раз в этом свете, она отчётливо поняла, насколько непостоянно для неё это соседство. Её знаменитый муж, сегодня легко принёс в жертву науки чужую им жизнь, но уже завтра, возможно, ему понадобится её жизнь, и он с лёгкостью пожертвует и ею.
Глава 19
В лаборатории профессора Смирнова Фёдора Николаевича в спешном порядке заканчивали подготовку чипов для вживления в мозг заключённым колонии. Работали не покладая рук, так как уже на завтра директор института Эдуард Семёнович запланировал подписание контракта с администрацией колонии. Фёдор Николаевич был у себя в кабинете, когда аспирант Слава позвонил ему.
– Фёдор Николаевич, вы помните, что вживлённые чипы каждые два месяца автоматически сканируют мозг своих подопечных?
– Ну, помню и что? Не тяни!
– Мы конечно не отслеживали мысли наших монахов, но так как от аппаратуры они всё же отключены не были, то чипы просканировали их мозг, как положено. Всё было сделано строго по программе. Я, кстати, случайно их обнаружил.
– Ну, и что? Зачем мне подробности. Ну пришли сканы, и что из этого.
– На снимках такое…, – аспирант загадочно замолчал.
– Что ты так разволновался, аж говорить не можешь. Принеси снимки мне в кабинет, – раздражённо бросил Фёдор Николаевич.
Через десять минут распечатки уже были на столе шефа.
Некоторое время профессор молча, рассматривал снимки, а затем бросив Славе: "Никому о снимках не говори", вышел из лаборатории. Время было позднее, потому он поехал домой на своей машине. Настроение испортилось, так как контракт мог сорваться, а тут ещё нарушители движения.
– Глаза разуй! – не сдерживаясь, Фёдор Николаевич крикнул пожилому мужчине, который подрезал его.
Разрядившись, он с огорчением отметил, что легче не стало. Раздражение от не вовремя, пришедших томографий монахов всё более нарастало.
“Чёрт! Из-за них придётся от такого выгодного контракта отказаться, а Ленка в этом году школу оканчивает, хотел её в Англию учиться отправить… Теперь не получится”.
Приехав домой Фёдор Николаевич с порога сказал жене, что ужинать не будет и прошёл в свой кабинет. Плотно прикрыв дверь, он сел за рабочий стол и разложил на столе сканы ОЭКТ монахов до участия в эксперименте и их же сканы спустя пять месяцев, после вживления чипов. Он с ужасом отметил, что к тем патологиям мозга, которые у монахов уже были добавились новые патологии и не менее опасные. У обоих монахов беспорядочно часто стала включаться лимбическая система, которая работает как рубильник, переключающий сознание между эмоциями и рациональным мышлением. "Что там по поводу лимбической системы "? Фёдор Николаевич как студенту задавал себе вопросы и сам же на них мысленно отвечал. "Когда лимбическая система включается, нас захватывают неконтролируемые эмоции! При ненормальной её работе человек проявляет агрессию по отношению к другим или к себе – аутоагрессия. Понятно, но это не все изменения. Это лишь первое! Есть и второе"! Фёдор Николаевич даже вытер пот со лба, столь сильно было напряжение.
"Появились отклонения в работе левой височной доли. А это означает, либо само жестокое поведение, либо мысли о нём. Вот это да! Оба наших подопечных готовы убить из-за пустяка, по причине появившихся нарушений в мозгу. Что же делать"?
Нервничая Фёдор Николаевич не мог усидеть на стуле. Он встал и стал ходить по комнате взад – вперёд. Его волновал лишь один вопрос, как не потерять контракт. Его мозг лихорадочно работал. Он решил позвонить директору, чтобы тот был в курсе дела, если надумает прямиком с утра поехать в
