Острова во времени - Мадлен Л`Энгл

Что больше принадлежит миру грез: мысленные эксперименты бабушки с дедушкой и других ученых или мир трехтысячелетней давности, который соприкоснулся с их миром?

В лаборатории ощущалась сырость. Полли удивилась, как бабушка это выдерживает. Пол был вымощен большими каменными плитами. Перед двумя потертыми креслами был расстелен выцветший тряпичный коврик, и лампа на столике между ними создавала иллюзию тепла. Только пронизывающий холод заставлял вернуться к реальности.

– Ба!

– Что, Полли?

– Так можно мне на почту?

– Думаю, да. Не можем же мы держать тебя завернутой в вату. Я даже не знаю наверняка, чего именно мы боимся.

– Ну, что я потеряюсь где-нибудь три тысячи лет назад… Но я не думаю, что такое может случиться.

– Я тоже. К тому же я все еще не могу заставить себя поверить в невероятное. Но только на почту и обратно!

– У нас молоко кончилось.

– Ну ладно, и в магазин. Но обязательно зайди ко мне, когда вернешься!

– Конечно!

Полли твердо намеревалась сдержать слово и съездить только на почту и в магазин. Хотя на самом деле ей хотелось еще раз поговорить с Анараль. Пойти к Дубу-Дедушке, увидеть Карралиса с его собакой. Может быть, на этот раз он не уйдет, а поговорит с ней?

В четверг – канун Дня Всех Святых. Епископ Колубра отнесся к этому со всей серьезностью. Самайн. Праздник настолько древний, что он предшествует письменной истории. У Полли по спине ползли мурашки, уже не от страха, а от предвкушения, хотя девушка и сама не понимала, чего именно ждет. Она знала только, что соприкоснулась с давно минувшей эпохой, когда та восстала из прошлого, чтобы коснуться иного века, настоящего времени, которое, быть может, ничуть не менее жестоко, чем любая из прошедших эпох, но хотя бы знакомо.

Машина у бабушки с дедушкой была старенькая, мотор завелся далеко не с первого раза. Полли задним ходом выехала из гаража. Съездила на почту, в магазин, потолковала с почтальоншей и с кассиршей; обе были любопытные, дружелюбные и знали ее по имени.

Когда она вернулась домой, бабушка, уже покинув лабораторию, готовила горячие бутерброды на обед. Не успели они поесть и убрать со стола, как снаружи резко затормозила машина. Епископ Колубра!

– Я на минуточку, – предупредил он. – Одна нога здесь, другая там. Я обещал Луизе. Я только хотел привезти Полли свои записи по огаму. – Он сел к столу, указал Полли на соседний стул и раскрыл блокнот.

Записи были аккуратные и последовательные: словарик, простейшие правила грамматики, несколько фраз и идиом.

– Друиды после многих лет обучения хранили в памяти огромный объем информации, но огам был в большей степени устным языком, чем письменным. Эти мои записи – ни в коем случае не чистый огам. Это язык, на котором Анараль, Карралис и народ Ветра говорят сейчас – в их, тогдашнем сейчас.

В три колонки были выписаны слова, которые народ Анараль использовал до того, как прибыли Карралис с Тавом. Далее следовали чисто огамические слова, которые привнесли в язык Карралис и Тав, и небольшая колонка слов, оставшихся узнаваемыми в английском и по сей день, таких, как «mount», «glen», «crag», «bard», «cairn»[9].

– Почерк мой разберешь? – спросил епископ.

– Разберу! У вас почерк намного понятнее моего.

– Не правда ли, захватывающе наблюдать, как развивается язык? Интересно, много ли английских слов еще будет в ходу тысячу лет спустя? – Он встал. – Ну, я пошел!

Полли взяла блокнот.

– Большое вам спасибо, господин епископ! Очень хорошо, что вы написали фонетическую транскрипцию.

Она, кивая, листала странички, а епископ стоял на одной ноге и почесывал другой себе голень, отчего походил на цаплю больше, чем когда бы то ни было.

– Конечно, название «огам» довольно условное, но это выглядело проще всего. Этот язык развивался довольно легко, нечто вроде лингва франка, языка межнационального общения.

– Епископ, а вы правда научили Анараль английскому?

– Тсс! – Он опустил ногу и покосился в сторону миссис Мёрри, которая как раз подбрасывала дрова в огонь, и мистера Мёрри, погруженного в статью научного журнала. Епископ наклонился ближе к Полли. – Она такая умница! Она выучилась на удивление быстро.

– Но вы с ней проводили много времени.

Епископ снова покосился на бабушку с дедушкой и тяжело вздохнул:

– Что ж, скрывать глупо, верно? Ну да. Я туда ходил всякий раз, как временной портал открывался передо мной. Но ты… – Он покачал головой. – Все, мне пора! – Он направился к двери кладовки. – Ты обещаешь держаться рядом с дедушкой и бабушкой, да?

– Да, господин епископ. – Полли тоже вздохнула. – Я обещаю.

Глава четвертая

Несколько часов Полли потратила на изучение огамических записей епископа Колубры. Ближе к вечеру они с бабушкой пошли поплавать. Ничего особенного не случилось. Анараль не приходила. Вечер прошел спокойно.

Во вторник епископ пригласил ее на чай.

– Поезжай! – сказала бабушка. – А то ты тут с ума сойдешь от сидения на одном месте. И хотя я не думаю, что что-то может случиться, пока я рядом, и вообще не особо верю, что события трехтысячелетней давности могут как-то коснуться нашего времени, все равно я буду рада, что ты окажешься подальше от этого бассейна.

– А тебе машина не нужна?

– Я никуда не собираюсь. До Луизиного дома рукой подать, если напрямик. Ее земля бок о бок с нашей. Но на машине тебе придется ехать по шоссе. Проедешь пару миль на запад, а потом на первом повороте свернешь в гору направо.

Зазвонил телефон. Это был Закари. Ему явно хотелось поболтать.

– Знаешь, Полли, я так рад, что снова тебя разыскал! Ты просто как луч света в эти противные дни.

– А по-моему, осень сейчас чудесная.

– Только не в офисе, это же крохотная клетушка без окон! Просто жду не дождусь, когда мы увидимся.

– Да, я тоже тебя жду.

– Знаешь, Полли, мне не хочется причинять тебе боль.

Бабушка ушла с кухни в лабораторию, оставив Полли наедине с телефоном.

– А почему ты должен причинять мне боль?

– Так уж я устроен, Полли. Я причиняю боль всем девушкам, с которыми имею дело. Вот и с тобой тоже, прошлым летом…

– Ну разве это боль! – возразила она. – Я хочу сказать, все же кончилось хорошо.

– Ну да, потому что твои друзья пришли и спасли нас после того, как я перевернул то дурацкое каноэ. Но да, ты права. Это пустяки по сравнению с…

Голос у него был такой несчастный, что Полли мягко спросила:

– По сравнению с чем, Закари?

– Полли, я просто себялюбивый ублюдок. Я думаю только о себе.

– Ну так ведь все же так делают, до некоторой степени!

– До некоторой степени – да. Но я в этом просто не ведаю границ.

– Слушай, ты там на работе?

– Да, но ты не беспокойся. Я сейчас один в своей клетушке, и работы сегодня мало. Я не отлыниваю. Прямо сейчас мне просто нечего делать. Я только хотел сказать, что очень постараюсь не причинять тебе зла.

– Ладно. Понятно. Это хорошо.

– Ты мне не веришь.

– Верю, конечно! Я верю, что ты постараешься меня не обижать.

– Нет, я имею в виду, что я страшный эгоист. Вот слушай. Как-то раз мы были с девушкой, которая мне действительно нравилась. Ее дедушка был болен – на самом деле, он умирал, – и мы пошли в больницу сдавать для него кровь. Она, конечно, была расстроена, ужасно расстроена. И там был ее знакомый ребенок, и у ребенка начался какой-то припадок… в общем, Полли, я на самом деле не знаю, что там было, потому что я сбежал.

– Что-что? – переспросила она, стараясь не повышать голоса.

– Сбежал я. Просто не выдержал. Сел в машину и уехал. Просто бросил ее, и все. Поняла теперь, какой я вонючка?

– Да ладно, Зак, хватит уже заниматься самоуничижением. Это же все в прошлом. Больше ты так не сделаешь.

– Да не знаю я, сделаю я так или нет, в том-то и дело.

– Слушай, Зак, не надо застревать в прошлом. Дай себе шанс. Все мы учимся на своих ошибках.

– Правда? Ты действительно так думаешь?

– Ну конечно! Я тоже не раз совершала ошибки, и меня это многому научило.

– Ну хорошо. Я только хотел сказать, что, по-моему, ты просто потрясная, и я надеюсь, что мы отлично проведем время в четверг, и мне не хотелось бы сказать или сделать что-нибудь, что тебя огорчит.

– В четверг все будет отлично! – уверенно заявила Полли.

– Ну тогда пока. До четверга. Знаешь, Полли, я рад, что ты есть на свете. Ты мне очень нравишься. До свидания!

Этот звонок поверг Полли в растерянность. Чего он так боится? Что такого он может сделать, что причинило бы ей боль? Полли пожала плечами, сходила в кладовку, сняла с крючка красный анорак и постучалась в лабораторию:

– Ба, тебе надо чем-нибудь помочь, пока я не уехала?

– Да нет, ничего не надо. Главное, к ужину не опаздывай. Ты извини, что я веду себя как наседка, но я не могу отмахнуться от твоего опыта по попаданию во временной портал только потому, что это не укладывается в рамки моего собственного опыта.