Скипетр Дракона - Эд Гринвуд

— Что происходит с Аглиртой? Мы едем по дороге прекрасным солнечным днем для того, чтобы разобраться с одной прелестной маленькой загадкой, — и неожиданно волшебники сыплются с деревьев, с ясного неба и Трое знают откуда еще, и всякие мальчишки хотят к нам присоединиться, и рок честно заявляет нам о том, что готов пасть на нас в любой момент…

Ролин снова поднял руку, призывая к молчанию. Краер вознаградил его сердитым взглядом и жестом, долженствующим означать «продолжим молитву».

Юноша протянул Краеру маленькую, украшенную узорами металлическую фляжку.

— Одна из них — Тшамарра — сунула это мне в руку, — объяснил он, — и указала на Сараспера. Она не хотела, чтобы другие сестры это видели.

Краер взял фляжку и уставился на нее; по его лицу было видно, что в душе у него борются любопытство и подозрительность.

Хоукрил улыбнулся и эхом повторил:

— Что происходит с Аглиртой?

Маленький человечек молча посмотрел на Сараспера и Эмбру, вновь перевел взгляд на Хоукрила и беспомощно пожал плечами. Хоукрил ответил ему тем же жестом:

— А какой выбор у нас есть? Краер кивнул, откупорил фляжку, с подозрением понюхал ее содержимое, потом сунул палец внутрь, сразу же вынул, словно обжегшись, обнюхал влажный палец и лизнул его… и, словно решившись, сунул горлышко фляжки между зубов Сараспера и влил ему в рот немного содержимого.

Старый целитель закашлялся, крупная дрожь пробежала по его телу, лицо сморщилось, словно он попробовал чего-то невероятно горького. Еще раз зайдясь в долгом, трескучем кашле, он начал плеваться как пьяница, по ошибке выпивший полынного отвара. Глаза его все это время оставались крепко закрытыми. Краер, хмурясь, посмотрел на него, затем вздохнул и повернулся к Эмбре. Но прежде чем вор успел поднести фляжку ко рту женщины, сухая рука схватила его за локоть и хриплый, чуть слышный голос прокаркал:

— Стой!

Краер обернулся.

— Сохрани это, — прохрипел Сараспер. — Это может понадобиться любому из нас. А ее могу исцелить и я.

Сделав величественный жест рукой в знак того, что целитель может приступать к работе над лечением Эмбры, квартирмейстер снова закупорил фляжку, прицепил ее к поясу и покачал головой.

— Я хотел бы — прямо сейчас — знать, что грядет, — сообщил он деревьям, шелестящим над его головой. — В прошлом, когда мы были воинами Черных Земель или даже умирающими от голода изгоями, все было куда проще. Каждый знал, что он делает…

— Точно, знал — обычно удирал от погони, — проворчал Хоукрил, — из-за твоей привычки красть вещи крупные, шикарные и совершенно бесполезные.

Краер простер руки в красноречивом жесте.

— Ты крупный, я это признаю, и бесполезный тоже — но насчет шика…

— Верно, — согласился Сараспер. Глаза у него были усталые, но в глубине их мерцали искорки. — Я бы никогда не назвал человека «шикарным», во имя Троих.

— Мы сумасшедшие, мальчик, — объяснил Хоукрил Ролину. — Пока еще можешь, беги от нас подальше и побыстрее.

Юный бард ухмыльнулся ему в ответ.

— Сказать по правде, лорд Анхару, я не простил бы себе, если бы так поступил. В Аглирте сейчас как раз не хватает хороших шутов.

Краер замер.

Сараспер поднял взгляд, затем медленно потянул кинжал из ножен на поясе, неотрывно глядя исподлобья на Ролина. Хоукрил неспешно, словно набирающая скорость лавина на крутом склоне горы, повернулся лицом к юному барду.

Широко раскрыв глаза и чувствуя, как дрожат поджилки, Ролин постарался как можно тверже встретить взгляд латника. Глаза столь же острые и безжалостные, как клинок меча, смотрели на — и сквозь — потомка знаменитого барда… А затем лицо Хоукрила расплылось в широченной улыбке. Взревев от смеха, он заключил юношу в сокрушительные объятия, пачкая его одежду кровью и пылью. С облегченной улыбкой Ролин рассмеялся в ответ, и они, кружась, проскочили мимо хихикающего Краера к обочине, туда, где стоял, качая головой, Сараспер. Однако старый целитель не опустил тонкий кинжал. Это был подарок от регента Черные Земли, вспомнил Ролин, глядя, как сжались губы Сараспера. Бард подавился смехом, когда вдоль края блестящего лезвия зародилось синеватое мерцание, быстро превратившись в бело-голубой огонь. Сараспер медленно повернул клинок, пробормотав:

— Так пусть уйдет вся убийственная магия.

Руки старого целителя дрожали… бело-голубое сияние неспешно распространилось по клинку к его морщинистой кисти, охватило всю руку, грудь, вторую руку… а затем сползло по вытянутым пальцам свободной руки к горлу Эмбры.

Ролин не мог оторвать взгляд, словно зачарованный. Грудь Эмбры поднялась в глубоком вздохе. Сараспер не отводил руку, клинок кинжала теперь был темным и безжизненным. Эмбра сглотнула. Морщинистые пальцы целителя медленно поползли вверх по ее подбородку и коснулись губ.

Веки женщины затрепетали, она негромко застонала, а потом открыла глаза и заморгала.

— Снова? — тихо спросила она. — Сколько раз ты уже возрождал меня к жизни?

— Меньше, чем этих двух твоих дурных козокрадов, — громко проворчал старик. — Смотри, они даже подыскали тебе замену.

Кивком головы он указал на Ролина, который нервно улыбнулся Эмбре, поклонился и церемонно произнес:

— Наша встреча озарила мой день, госпожа Высочайшая Княгиня… э-э… госпожа баронесса Серебряное Древо.

Когда он наконец окончательно запутался в том, как же следует теперь именовать Эмбру в соответствии с придворным этикетом, Владычица Самоцветов ухмыльнулась точь-в-точь как Хоукрил и ответила:

— Ваше внимание — честь для меня, бард Дворцовый Плащ. Называйте меня Эмбра — только, пожалуйста, не Эм. — Она бросила взгляд в сторону остальных членов Банды и добавила: — Слыхали, господа хорошие? Немного учтивости никогда не повредит.

Краер склонился в преувеличенной пародии на глубокий, изящный придворный поклон и прошепелявил притворно вежливо:

— О моя лучезарная леди, я глубоко сожалею о своих былых и глубоко порочных попытках облегчить ваш гардероб, но я вечно признателен Троим в небесах, проследившим за тем, чтобы мой негодный поступок свел нас вместе и даровал нам истинную гармонию и узы дружбы! — Выпрямившись, он продолжил обычным своим тоном: — С чем я ничего не могу поделать, кроме как добавить, что, по моему профессиональному мнению, с нашей стороны будет разумным убраться отсюда прежде, чем явятся еще какие-нибудь волшебники — или лучники.

— Точно, — быстро согласился Хоукрил. — Мы должны ехать, хотя бы только затем, чтобы дать волкам и диким собакам возможность поразвлечься, преследуя нас.