Воришка, хочешь в семью? (СИ) - Коротко Ольга

Так я и думала. Галлюцинировать о том, что я попала в академию магии — полбеды. Могла увидеть подобное в фильмах про мальчика, который выжил или других фэнтези. А вот что касается другого континента — тут затык. Никогда не интересовалась Нью-Йорком, даже в неопределенный отпуск надеялась рвануть в Азию. Вот мозг и выдает мне ошибку.

— Хорошо. И что мне тогда делать?

— Я бы предпочел, чтобы вы покинули академию. Но правила есть правила. Раз вы смогли зайти, то имеете шанс, как и все остальные. Только вот ждать вам придется долго. Сейчас праздники, академия закрыта. Пока можете пожить на чердаке одной из башен. И вот вам пара монет на пропитание. Столовая закрыта, а трупы мне здесь не нужны.

Мужчина дал мне куда больше, чем пару монет. Высыпал все, что было у него в карманах на стол и незамедлительно ушел. Думаю, что это к лучшему. Собеседник у меня есть, деньги на еду он оставил, а найти чердак для меня вообще не проблема.

Потекли спокойные дни. Мы с Марицио, так зовут сторожа академии, быстро нашли общий язык. Он сам озаботился нашим пропитанием, взяв всего несколько монет из тех, что оставил хлыщ из администрации. На чердак меня никто не гнал, можно было остаться в так называемой каморке, но я решила, что надо занять территорию. Мало ли кто приедет в академию после праздников. Формальное разрешение на то, чтобы считать чердак полностью своим меня вполне устраивало. Вместе с Марицио мы дотащили туда ковров, картин и мебели. Долго объясняла поддельнику, что это не кража, а заимствование и вышло на удивление хорошо.

Книга больше не доставала меня. Печатное издание стало вести себя так, словно всегда была всего лишь книгой. Исчезли ласковые обращения, пропали личные вопросы, осталась сухая теория про магический мир. Хотя некоторые странности все же остались. Содержимое книги менялось по мере прочтения. Поэтому мне не было нужды искать библиотеку или занятие, чтобы не скучать.

Еще я завела знакомство с местной дворняжкой. Охранник из нее был никакой, зато мы здорово бегали по парку и валялись в траве. По внешности она походит на помесь овчарки и лисы. Умеет фырчать и лаять, одновременно. При этом одинаково ластилась ко мне ради печенек или тефтелек.

Гулять по пустой академии — это нечто! Не знаю, кто так ведет дела, однако мне следовало сказать ему спасибо. Дни я проводила как следует: дурашливо изображала профессоров, рылась в записях, скользила ногами по полу изображая рок-певцов, пела во все горло песни и прыгала на столах. Плюсом стащила все нужные учебники до третьего курса для любых потоков. Список нашла легко и решила не мелочиться. Мало ли что. К тому же нигде не написано, что брать учебники нельзя.

Однажды утром все изменилось. В академию приехали люди и было ощущение, что все и сразу. Ученики, а кто бы это еще мог быть, ходили с воодушевленными лицами и делились друг с другом новостями. В столовой наконец-то появилась нормальная еда, причем совершенно бесплатно. А кабинеты, что раньше были открыты в любое время дня и ночи, стали запираться. Впрочем, запирать стали абсолютно все. В этом я убедилась, когда полезла на обычную ночную вылазку. Пришлось возвращаться в башню ни с чем и сетовать на то, какие странные в академии принципы безопасности.

Не знаю за кого меня приняли, но еще несколько недель я абсолютно ничем не занималась. Утром завтракала, потом бегала с собакой, следом усаживалась на ветви высокого дерева в саду и читала книгу, что перенеслась сюда вместе со мной. Обедала, заходила к Марицио, чтобы обсудить последние новости и снова читала. Поздно вечером я вновь возвращалась в сад, чтобы передать собаке немного тефтелек, которые были здесь вроде национального блюда, и посмотреть вместе на звезды.

Всему хорошему приходит конец. Прогуливаясь в один из дней по коридору, вдоль кабинетов, где проходили занятия, я была поймана буквально за шкирку. Пришлось сознаваться, что вроде как отношусь к абитуриентам и человек из администрации разрешил мне пока тут жить. Еще упомянула сторожа Марицио, но спрашивающая только отмахнулась, мол у нас такого никогда не было. Вновь обругав себя за возможные галлюцинации, обратилась в слух. Дама, что поймала меня, сетовала на то, что я буду проходить задания вместе с отстающими и вознамерилась лично отвести меня на одно из них.

Вырываться из захвата и прятаться не было ни сил, ни желания. Мне было даже интересно, что будет дальше и до какой выдумки додумается мой мозг, находясь в коме. Да, мои версии насчет галлюцинаций закончились выводом о том, что я долгое время лежу без сознания. Поэтому либо у меня какое-то новое неизведанное заболевание, либо все по стандарту. Бороться с этим нет никакого смысла.

Одиннадцать

Первым испытанием стал тест на вопросы выживания. Сто вопросов и в каждом из них пример ситуации, в которую может попасть любой человек. По типу: что вы сделаете, стоя у рычага управления, если поезд подъезжает к развилке? На одних путях лежат пять человек, а на вторых путях ремонтник, который тоже может попасть под поезд. Изначально поезд движется по тем путям, где смерть будет многочисленной. Я ответила, что ничего делать не буду. Может киношники снимают, а портить своим вмешательством кадр я точно не должна. К тому же, довольно странно, что на путях лежат целых пять человек. Что это? Групповое самоубийство?

Из забавного еще запомнила про дельфинарий. По условиям задачи в особый водный бассейн для демонстрации зрителям дрессированных дельфинов падает человек. Дельфины воспринимают его как игрушку и начинают с ним играть. Вероятно ломают кости. Вопрос состоял в том, что стоит ли убить этих дельфинов, как особо жестоких? И когда именно — в тот момент, когда человек только падает за борт, чтобы предотвратить переломы или тогда, когда уже будет очевиден урон. Я ответила, что убивать следует того, кто открыл дельфинарий без соблюдения техники безопасности. Животных следует отпустить на волю. А человека, который пострадал, вылечить за счет стоимости билетов на шоу.

Общее впечатление от вопросов было таким, будто экзаменаторы хотят выявить психопатов. Особо жестоких людей, кто будет вершить самосуд или тех, кто в целом готов убивать без причины. Думаю, что отвечать следовало немного иначе, более предсказуемо, но врать почему-то не получалось.

После первого испытания меня, и остальных довольно взрослых претендентов на поступление, отвели в раздельные душевые и попросили снять с себя любой возможный запах. Сказали, будто от этого зависит чистота прохождения следующего теста. Поэтому необходимо особо тщательно вымыться и одеть новую одежду, что лежит у каждой кабинки. Старую с нас практически сдирали. Помощники академии, если их можно было так назвать, проследили, что ни у одной из девушек не осталось украшений. Что делали с парнями неизвестно, но думаю им тоже досталось.

После душа и переодевания нас отвели в просторный белый зал и попросили проходить по одному, после того как нас позовут. Импровизированная очередь шла довольно резво, наверное по причине того, что нам не дали никакой еды или хотя бы воды. Предосторожности. Интересно, что или кто будет нас проверять? После вызова мне предстояло это выяснить.

Зайдя в комнату, где царил полумрак, огляделась. Длинный стол, за которым сидят экзаменаторы. Мой пес, с которым мы провели каникулы и стул, на который попросили сесть. Мрачновато, но ожидаемо. Затем ко мне подошла собака, лизнула в щеку и легла у моих ног. Все заняло буквально пару минут, после чего меня попросили выйти через другую дверь. За ней находились абитуриенты разной степени побитости. У одного я заметила прокушенное плечо, у большинства просто царапины от лап. Интересно, откуда у них эти следы? Может я как-то неправильно выполнила задание и на самом деле мне нужно было драться с тем дружелюбным песиком? Вопросы множились, поступление ответов не предвиделось.

Каждый раз, когда я намеревалась приблизиться к одному из будущих студентов, то оказывалась в глупом положении. От меня не просто отходили, от меня убегали. Будто я заразная или могу сожрать того, кто мне не по нраву. Первый раз столкнулась с подобным отношением во взрослом возрасте. Обычно я легко схожусь с людьми и даже могу уболтать так, что мне купят все, что необходимо. До определенной суммы, конечно. Но даже этим я гордилась безмерно. Поэтому происходящее не могло быть реальностью. Просто не могло.