Ревность и ее отсутствие - Ольга Масленникова

Веселье шло своим ходом. Гости произносили тосты и выпивали за именинницу, кушали (преимущественно подавали блюда греческой кухни, ведь кафе было греческим), общались. Потом Баулин пригласил свою жену танцевать. Недолго думая, Вадим последовал его примеру и закружил Надю. Кирилл не растерялся и повел за собой Аллу, а Андрей – рыжеволосую Дарью. Ксюша осталась сидеть за пустым столом в гордом одиночестве.

– Вадик, – на ухо сказала мужу Надя, заметив это, – пригласи, пожалуйста, на следующий медленный танец Ксеньку, а то ей совсем грустно.

– Хорошо, как скажешь, – пожал плечами Елисеев.

И действительно, лишь началась следующая песня, Вадим подошел к скучающей Ксении. Та с радостью приняла его предложение. Надя же со стороны наблюдала за мужем и подругой, попутно думая о Староверовой. Однако в танце чувствовалось напряженность – Ксения держалась на определенном расстоянии от Вадика, наверное, не хотела, чтобы подруга подумала о ней нехорошо. Елисеева усмехнулась про себя: она не Женька, ревновать лучшую подругу к своему мужу не станет, к тому же, прекрасно зная Ксению, понимает, что та никогда не позволит себе флирт не то что с Вадимом, но и вообще с чьим-либо чужим супругом. Ну почему у Ксеньки не складывается личная жизнь? Такая замечательная, добрая, отзывчивая, веселая, никогда не падает духом…

Скоро улыбающаяся Ксения присела за стол рядом с Надей. Елисеева стала расспрашивать подругу, как ее семья съездила на свадьбу к старшей дочери. Мероприятие, со слов Староверовой, прошло на «ура». Жених, который и организовал весь этот праздник, всем очень понравился.

– А Вика, по-моему, даже завидует Машке.

– Она там, как хотела, москвича не подцепила? – насмешливо спросила Надя.

– Не преуспела, – покачала головой Ксения и вздохнула. – Я не знаю, о чем наша младшенькая думает. Работу так и не нашла. Уж который месяц сидит на родительской шее. И хорошо, если за весь день суп сварит. А то ведь мать приходит с работы, и бегом к плите.

– Тогда бы уж замуж выходила!

– Олигархов на всех не хватает, – сокрушенно сказала Ксения. – А за Петю с пятнадцатой автобазы наша девочка не желает. Ей непременно надо, чтоб жених при деньгах был. Только непонятно, что такого в нашей дитятке есть, что на нее толстый кошелек клюнуть должен.

– Да ладно тебе, нормальная у тебя сестра!

– Нормальная. Но на жену олигарха не тянет. Я тоже не Джессика Альба, а в свое время повезло выйти за обеспеченного. То, что жизнь у нас не сложилась, это уже другой вопрос. Но Надя! Знать, что родители из кожи вон лезли, учили тебя, и продолжать до сих пор сидеть у них на шее?! Мне это непонятно! Где совесть?

– Поколение некст, – вздохнула Елисеева. – Мне бы на твоем месте было обидно. Тебя с маленьким ребенком выгнали из дома, копейки не дали, а ей позволено все.

– Ладно, – махнула Ксения рукой. – Самое главное, что мне повезло с работой. А знаешь, мне Вику иногда даже жалко. Какая-то она… неприспособленная к жизни. Мне хоть и тяжело пришлось в свое время, зато теперь сломать меня не так-то просто. А ей, бедной, трудно придется, если вдруг с родителями, не дай Бог, что-то случится.

– Типун тебе на язык! – суеверно воскликнула Надя. – Они еще молодые. А вообще, такие люди, как твоя сестрица, всегда найдут, за счет кого можно выйти из затруднительного положения. Если что, она сразу же прибежит к тебе. А ты добрая, отказать не сможешь.

Кто-то мягко положил Наде руку на плечо, и она обернулась. Сзади них стояла улыбающаяся Женька.

– Пока вы тут болтаете, – сказала она, наклоняясь к Елисеевой, – твой Вадим танцует с Аллочкой.

– Пусть танцует, – отмахнулась Надя.

– Я бы на твоем месте не была так спокойна. Алке двадцать девять лет, и она ни разу не была замужем. Вдруг положит глаз на твоего мужа?

– Да, прекрати ты, Женька! Прямо один раз потанцевали, и все, увела у меня Вадика твоя Алка! – всплеснула руками Надя.

– Ты не знаешь мою подругу…

– Тогда зачем пригласила ее, если она только и думает, как отбить чужого мужа?

– Дружим давно, неудобно обойти вниманием, – пожала плечами Баулина и отошла от подруг.

– Женька неисправима, – хмыкнула Ксения. – Мало того, что ревнует своего Стаса, так еще и тебя подстрекает!

– Да уж! Кстати, а с кем сегодня Ромашка?

– Отвезла к бабушке, – вздохнула Ксения. – Упирался жутко. Еще бы! Там ведь нет компьютера! Хуже! Там даже туалета в доме нет, надо на улицу выскакивать! Ну да ладно. В другой раз Шопинским подкину. Как там Варюша?

– В сад ходить не хочет, – нахмурилась Надя.

– Ну, это не беда, – рассмеялась Ксения. – Помнится, Ромка мой орал так, что вся улица сбегалась. А теперь другая проблема. В школу тоже ходить нет…

Ксения недоговорила, потому что до них донесся истошный вопль:

– Я тебе покажу, как к моему мужу прижиматься!

Последние слова утонули в звоне разбившегося стекла. Надежда и Ксения разом повернули головы туда, где танцевали пары. Разъяренная Женька вцепилась в волосы бедной Алле, та отбивалась от именинницы, как могла, а Стас и Вадим пытались растащить подруг. Наконец, Стасу удалось разжать пальцы супруги, которые впились в черные пряди волос, и он отволок отчаянно сопротивляющуюся жену в сторону. Подруги, не сговариваясь, вскочили со своих мест, и ринулись в центр событий.

– Пусти меня! – ревность, помноженная на алкоголь, рвалась наружу, и Женька бешено сверкала глазами: – Пусти! Я ей сейчас морду расцарапаю! Будет знать, как приставать к Стасу!

– Успокойся! – говорил ей Стас. – На сегодня хватит боевых действий.

Несправедливо оскорбленная Алка обиженно рыдала на груди у Вадима, ее утешала Даша. Надя бросилась к Женьке.

– Женя, ну что ты?!

– Пусти меня, – не унималась та. Впрочем, пыл ее понемногу остывал, она уже не так сильно рвалась из объятий Стаса. Выглядела именинница совсем не так, как в начале вечера: прекрасные волосы растрепались, тушь размазалась, а эксклюзивное платье было облито шампанским.

– Пущу, но только если обещаешь на людей не бросаться, – сказал Стас, ослабевая хватку.

– Хорошо, – недовольно буркнула Евгения.

Стас хорошо знал свою супругу, поэтому опустил руки с большой неохотой. Женька, едва почувствовав свободу, снова бросилась на подругу. Но достичь цели не успела: путь ей преградили Надя и Ксения, схватившие Баулину за руки, а тут и Стас подоспел сзади. Елисеева и Староверова уговаривали именинницу не хулиганить, а потом кое-как уволокли беснующуюся Женьку в туалет.

Закрывшись в «дамской комнате», подруги занялись Баулиной.

– Посмотри, на кого ты похожа, – укоризненно сказала Надя.

Женька покорно таращилась на свое отражение в зеркале стеклянным взглядом. Размазавшаяся косметика, растрепанные волосы – сейчас все ее мало волновало. В голове шумело: то ли от ревности, то ли от выпитого спиртного.

– Ну-ка, повернись ко мне, – скомандовала Ксения, вооружившись влажной салфеткой. Непонятно, каким образом она успела прихватить свою сумочку во всей этой кутерьме.– Вот, сейчас тушь со лба вытрем, и станешь опять красоткой.

– Зачем ты все это устроила? – выговаривала ей Елисеева. – Испортила праздник и себе, и людям.

– Отстань от нее, – резко оборвала подругу Ксюша. – Ей сегодня все можно, ее праздник. Как хочет, так и отмечает. Желает мордобой – Бога ради.

– Хорошо хоть охрана не успела вмешаться, – вздохнула Надя.

– Я думаю, персоналу не привыкать, – сказала Ксения, колдуя над лицом Женьки. – Небось, тут разборки и посерьезнее случаются. Перебрала, по ходу, наша Женька нынче.

– Женя, Жень, ты как? – поинтересовалась Надя.

– Б…, – вдруг матерно выругалась именинница, – а продавщица в магазине уверяла меня, что это американская тушь. Растеклась, как дешевая подделка с рынка.

– По-моему, все в порядке, – улыбнулась Староверова. – Так, сейчас немного припудрим, и именинница как новенькая.

– Ох, девочки, кажется, зря я это все устроила. Как же теперь Алке в глаза смотреть? – внезапно в Баулиной проснулась совесть.

– Придется каяться в грехах, – сказала Надя.

– Помиритесь, – поддержала ее Ксения. – Подруга она тебе или нет? А если подруга, то знать характер твой должна.

– Не знаю, что на меня нашло. Я как увидела, что Алка Стасика за шею обняла, да еще и бедром прижаться норовит, так меня всю аж передернуло!

– Может, тебе показалось? – предположила Ксюша.

– Я хоть и пьяная, но галлюцинациями пока не страдаю, – обиделась Женька. – Прижималась, я видела. И ведь постоянно мне говорит: «Ах, Женечка, твоя муж такой замечательный». Короче, сама виновата, – злобно закончила поток вырвавшихся откровений Евгения.

– Да уж, она могла бы быть поосторожнее, – согласилась Надя. – Тем более, если знает твое больное место. Кстати, что там разбилось?