Путешествие на Запад. Том 2 - У. Чэнъэнь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Зачем же они на вас охотятся? – спросил Сунь У-кун.
– При мысли об этом нас охватывает гнев, – отвечали обезьяны. – Они убивают нас отравленными стрелами, сдирают с нас шкуру, отделяют мясо от костей, а затем приготовляют из своих жертв различные блюда в сое, в уксусе или же делают рассолы. В общем, готовят из нас всякие приправы и закуски. Тех же, кто попадает в сети, они берут живыми, обучают прыгать через обруч, стоять на голове, бить в барабан, заставляют ходить по улицам, бить в гонги и проделывать самые невероятные номера для увеселения прохожих.
Все это привело Великого Мудреца в неописуемое негодование.
– Кто у вас тут в пещере сейчас главный? – спросил он.
– Да еще остались полководцы Ма и Лю и генералы Бэнь и Ба, которые управляют нами, – отвечали обезьяны.
– Пойдите доложите, что я вернулся, – приказал Великий Мудрец.
Обезьяны тотчас же бросились в пещеру.
– Наш отец, Великий Мудрец вернулся! – доложили они.
Ма, Лю, Бэнь и Ба поспешили встретить Сунь У-куна и, поклонившись ему, пригласили его войти в пещеру, Когда Великий Мудрец занял центральное место, обезьяны выстроились перед ним в ряд и, отдав соответствующие почести, обратились к нему со следующими словами:
– Отец наш, Великий Мудрец! Мы слышали о том, что вы получили помилование и отправились с Танским монахом в Индию за священными книгами. Каким же образом вы очутились здесь?
– Дорогие мои! – отвечал на это Великий Мудрец. – Поскольку вы находитесь в полном неведении, я должен сказать вам, что этот Танский монах не разбирается в том, что хорошо и что плохо. На протяжении всего пути я сражался со всякими оборотнями и чертями, применил все свои способности, чтобы победить злого духа, а монах, несмотря на это, обвинил меня в злодеяниях и не пожелал больше считать меня своим учеником. Он навсегда прогнал меня и даже выдал мне об этом свидетельство.
– Ну и повезло нам! – в один голос весело закричали обезьяны, хлопая в ладоши. – Да к чему вам быть каким-то монахом? Очень хорошо, что вы вернулись. Хоть несколько лет еще поживем в свое удовольствие!
– Давайте сюда вина из орехов кокосовой пальмы, – раздались крики, – выпьем в честь нашего отца!
– Погодите, – сказал тут Великий Мудрец. – Пить пока не будем. Вы лучше вот что скажите мне: в какое время сюда приходят охотники?
– Да разве можно тут говорить о времени, – отвечали Ма и Лю. – Они не дают нам ни дня покоя.
– А почему же их сегодня нет? – спросил Великий Мудрец.
– Явятся еще, – отвечали те.
– Ну-ка, ребятки! – приказал тут Сунь У-кун. – Соберите мелких пережженных камней и в каждую кучку складывайте от тридцати до шестидесяти штук.
Обезьяны, шумя, как рой пчел, бросились выполнять приказ. Вскоре работа была закончена. Тогда Великий Мудрец приказал:
– А теперь спрячьтесь в пещеру, я должен применить волшебство.
После этого Сунь У-кун взобрался на вершину горы и, внимательно осмотревшись, вдруг заметил в южной стороне огромное количество всадников, – их было более тысячи человек. Все они были вооружены мечами и копьями и имели при себе соколов и собак. С барабанами и гонгами всадники мчались прямо к горе. Вид у всадников был поистине грозный, это были настоящие удальцы:
Лисьи шкуры защищали
Плечи всадников могучих,
Золотой парчой расшитой
Покрывались грудь и стан;
Кони были, как драконы
Грозно прыгали по кручам,
И резьбой блистали луки,
Стрелы полнили колчан.
Были всадники свирепы,
Словно тигры на охоте,
Устремясь толпой огромной,
За собой собак вели;
Сотни вил для ловли зайцев,
Сто корзин для разной дичи,
Сто шестов, натертых клеем,
Сто сетей они несли.
Так велел Ню-тоу20 хитрый
По дорогам ставить сети,
Так Янь-ван ловил веревкой
Беглецов из адских стен.
Словно звезды в поднебесье,
Замелькали люди эти:
Закричали, зашумели,
Всех захватывая в плен.
Увидев, что всадники окружают гору, Великий Мудрец задрожал от охватившего его гнева. Пошевелив пальцами и произнеся заклинание, он вдохнул в себя воздух и тут же с силой выдохнул его из себя в северо-западном направлении. Поднялся бешеный ураган.
Перевертывая землю,
Подымал он тучи пыли,
Лес валил, кружил деревья,
Волны бурные вздымал.
Мрак настал во всей вселенной,
Волны по морю ходили,
И луна и солнце скрылись,
Тигром ветер налетал.
Он рычал, ломая сосны,
И в бамбуковую рощу
Он ворвался с горьким стоном,
Словно раненый дракон.
И рычало в гневе небо,
Извергая град разящий,
С неба камни полетели,
Пыль и пыль – со всех сторон.
Ветер подхватил камни, собранные обезьянами, и понес их прямо на всадников.
Летели камни в головы людей.
Слепила пыль глаза лошадей.
Целительные гуань-гуй21, жэнь-шень
В сраженье пригодились в этот день,
И обагрила кровь тогда песок…
Фу-цзы22, как путь домой еще далек!
И даже с чудной помощью бинь-лан23,
Ты не увидишь свой родной очаг.
На склонах мертвые лежат тела,
И нет лекарства, чтобы смерть ушла.
Об этом написаны еще и такие стихи:
Лежат повсюду трупы лошадей…
О, сколько перебито здесь людей!
Для них домой не будет возвращенья,
Летают души, полные смущенья,
Пристанища нигде не находя.
И жалок жребий бывшего вождя.
Который, разобраться не умея,
Горячей кровью заплатил своею.
Великий Мудрец опустился на облаке и от восторга захлопал в ладоши.
– Вот так удача! – смеясь воскликнул он. – После того как я принял постриг и стал учеником Танского монаха, он при всяком удобном случае читал мне наставления, говоря: «Если ты тысячу дней будешь совершать добрые дела, этого все равно будет недостаточно, стоит же тебе хоть один раз
