Полуночный ковбой и его невеста - Кристин Риммер

- Хочешь? - поддразнивал Джед. Она лишь кивнула. Ее напрягшиеся соски горели от желания.

- Скажи это вслух.

- Я хочу.., чтобы ты ласкал меня.

- Ты рассказала всем, что любишь меня? Ведь рассказала?

- Мы же договорились, что... Обрывая объяснения, он приложил палец к губам Адоры.

- Ты рассказала?

Она закусила губу и прошептала:

- Да.

Он запустил руку в ее густые волосы.

- Дело сделано. Ты знаешь, как быстро разлетаются новости в маленьком городке.

Адора сгорала от желания. Она превратилась в поток.., горячий стремительный поток.

- Джед...

- Что?

- Пожалуйста.., прикоснись ко мне. Он погладил ее тело.

- Я прикасаюсь.

- Джед... Джед, пожалуйста...

- Полегче. - Теперь он гладил ее щеки, виски, волосы. - Я буду ласкать тебя. Ты знаешь, я буду. Просто это так приятно.., смотреть на тебя. Ты женщина, которая умеет быть желанной. Ты женщина, которая умеет желать. Ты особенная. Поняла?

Она зажмурилась, сдерживая неожиданное желание заплакать. Две слезы скатились по ее щекам. Джед что-то прошептал - так тихо, что Адора не смогла разобрать слов. А после его губы пробежали по ее щекам, стирая соленые слезинки.

Он поднял голову.

- Я хочу услышать это от тебя. Адора в изумлении взглянула на него.

- Что? Что услышать?

- Что ты любишь меня. Она отвернулась.

- Но я...

Джед прервал ее, мягко и понимающе:

- Ты не любишь меня. Мне это известно. Их взгляды снова встретились.

- Тогда зачем ты просишь? Зачем просишь меня солгать?

Он очень спокойно промолвил:

- Просто хочу услышать от тебя эти слова. Хочу создать иллюзию.

- Я.., я не понимаю.

- Тебе не нужно понимать. Просто скажи. Она открыла рот, но не смогла произнести ни слова.

Джед объяснил:

- Всего лишь игра, Адора. Любовная игра между мужчиной и женщиной.

- Вообще-то я.., я никогда...

- Что "никогда"?

- Я никогда не играла в такие игры. Он удивленно вскинул брови.

- Ты никогда не признавалась мужчине в любви?

Адора снова была вынуждена отвернуться. Она признавалась в любви. Фарли Андервуду. И, даже расставшись с ним, верила, что по-настоящему любила его. Верила до сих пор...

- Адора?

Она подняла на него глаза.

- Ты никогда не признавалась мужчине в любви?

Она смотрела на Джеда, истомившаяся, жаждущая.

- Хорошо. Признавалась.

- А сейчас ты любишь этого типа?

- Нет, не люблю. И кажется...

- Что?

- И кажется, никогда не любила. Слова повисли в воздухе. Потом Джед улыбнулся.

- Тогда солги мне. Скажи, что любишь меня. В конце концов, ты собираешься выйти за меня замуж. В субботу. О своей любви ко мне ты рассказала половине города. Почему ты не хочешь повторить эти слова и мне? Разве тебе трудно?

Адора молчала.

Он настаивал:

- Тебе трудно?

Адора покачала головой.

Он ждал.

- Я.., я...

- Медленно, Адора. Скажи это нежно и медленно.

- О, Джед...

И тогда он притронулся к ней - сначала к одной ее груди, потом поднес ладонь к другой и сжал оба ее пылающих холмика. Адора застонала.

- Я просто хочу услышать от тебя эти слова. Ты скажешь? Прошу тебя!

Ее голова в изнеможении откинулась назад. Руки Джеда творили волшебство. Они были такие большие и нежные.., такие грубые и ласковые.

- Я люблю тебя, - сами собой вылетели слова. И его руки снова пришли в движение. Волнующе нежно они ласкали ее груди, сжимая соски, рождая восхитительный трепет где-то внизу ее живота...

- Мое имя. Скажи мое имя.

Ради продолжения этой сладостной пытки она была готова произнести все что угодно. Абсолютно все.

- Джед...

Одна его рука оставалась на ее груди, а другая, поглаживая, заскользила вниз, к темному треугольнику волос.

- Повтори снова, - приказал он. - Скажи:

"Я люблю тебя, Джед".

Она горячо, порывисто задышала и бесстыдно задвигала бедрами навстречу его прикосновению.

- Я люблю тебя... Джед.

И его рука приникла к самому тайному месту меж ее бедер, где плоть ее исходила влагой и огнем.., в страстном желании слиться воедино с его плотью.

Происходило что-то странное, чего никогда прежде с ней не происходило. Пальцы Джеда всего лишь скользили в ложбинке меж ее бедер. Он всего лишь притрагивался к ней - невесомыми, словно ветер, ласками.

И вдруг дрожь сотрясла ее тело. Восхитительная, всепоглощающая дрожь... Она закричала, ошеломленная и потрясенная, и Джед подхватил ее, когда ее ноги подкосились от долгожданного наслаждения.

Спустя несколько мгновений Адора пришла в себя. Она очнулась в постели, куда ее перенес Джед, и теперь смотрела на него - опустошенная, унесенная в глубины вселенной.

Он тем временем быстро избавлялся от остатков одежды, сбрасывая на пол ремень с металлической пряжкой, джинсы и обувь. Адора поняла, что настала ее очередь увидеть его обнаженным.

И она открыла глаза. Ее сердце учащенно забилось, когда она оглядела его тело.

Вдруг она изумленно ахнула.

А Джед улыбнулся.

Лиззи ошибалась. У него была татуировка. В самом низу живота, почти скрытая темными завитками волос. Там был вытатуирован красно-черный символ эмблема мотоцикла.

- Хочешь прокатиться с ветерком? - спросил Джед, потом откинул голову назад и расхохотался.

Адора неожиданно для себя расхохоталась вслед за ним.

Джед опустился рядом с ней на постель и схватил ее в свои объятия.

- Я уверен, - прошептал он, приникая к ее губам, - мы с тобой отлично поладим.

Они провели в объятиях друг друга всю ночь напролет, ни на минуту не смыкая глаз.

Прежде чем слиться с ней воедино, Джед достал из ящика упаковку презервативов. Адора насторожилась.

Он читал ее мысли словно в раскрытой книге:

- Что случилось?

- Ты.., часто приводишь сюда женщин? Он бросил упаковку на прикроватный столик.

- В этой постели со мной никогда не лежала женщина. Я купил их в аптеке на следующий день после того, как ты согласилась выйти за меня замуж.

Она вздохнула.

- Честно?

Усмехнувшись, Джед перекатился поближе к ней.

- Честно-пречестно.

Блестящие волны черных волос упали на его плечи, и Адора протянула навстречу им руки, с наслаждением перебирая тяжелые пряди. Вновь заглянув ему в глаза, она увидела там страстное желание поцеловать ее.., и не только поцеловать. Он хотел гораздо большего. Она улыбнулась и поддразнила его:

- Джед?

- Что? - хрипло откликнулся он. И Адора шепнула ему те самые слова, шепнула медленно и нежно:

- Я люблю тебя, Джед.

И моментально почувствовала на себе тяжесть его тела. Для нее не существовало более ничего, только ощущение его пульсирующей плоти рядом, а потом и внутри ее.

Их движения были то примитивно быстрыми, то проникновенно нежными, самые разные ритмы приносили им острое удовольствие. Он заклеймил ее, близость с ним, словно татуировка, оставила в ее душе неизгладимый след - в ней отпечатались его нежность, его страсть. Адора выкрикивала имя Джеда. Клялась ему в любви. Повторяла эти слова снова и снова.

Перед рассветом она вспомнила о Тиффани.

- Мне стоит пойти домой, переодеться и вернуться обратно. Как ты думаешь? Он растянулся поперек кровати.

- Кто думает? Я думаю? Разве нужно думать?

Адора хихикнула.

- Ты порочный... Почти такой же порочный, как я.

- Мы - два сапога пара.

- Точно. - Она склонилась над Джедом и пробежала пальцами вниз по темной поросли волос на его груди. - А через пять дней мы поженимся.

Джед поймал ее руку, которая игриво поглаживала его бедра.

- И ты будешь здесь. Со мной. Каждую ночь.

- Буду, но сейчас...

- Знаю. - Он отпустил ее. - Иначе мы произведем на Тиффани не слишком-то хорошее впечатление, верно?

- Совершенно верно.

И они отправились в маленькую душевую. Адора не смогла удержаться от соблазна поцеловать Джеда. Вскоре их тела вновь были готовы слиться в единое целое прямо здесь, в тесной кабинке душевой, под прохладными струями воды.

Отодвинув пластиковую занавеску, Джед потянулся за презервативом, предусмотрительно оставленным на краю раковины. И когда Адора, поборов смущение, помогла надеть его, забросил стройные ноги возлюбленной себе на бедра и, прижав спиной к кафельной стене, снова довел ее до верха блаженства.

Когда он наконец поставил Адору на ноги, она чувствовала себя настолько опустошенной, что могла бы пролежать без движения месяц. Кое-как выбравшись из душа и вытершись полотенцем, она заставила себя вернуться в комнату.

Когда к ней присоединился Джед, она заправляла маечку за пояс помятой юбки. Его руки обвились вокруг нее, такие сильные, такие ласковые.

Она прислонилась к его горячему торсу. Ладони Джеда неспешно мяли округлости ее грудей, и она застонала, ощутив новый прилив желания.

Губами он прильнул к ее шее, и Адора запрокинула голову, отбросила назад шелковистые локоны. Джед рассмеялся.

Ее тело выгнулось дугой, и она непроизвольно выдохнула его имя. Когда он осторожно прикусил зубами ее бархатистую кожу, Адору пронзила дрожь.