Джим-кнопка и 13 Лютых - Михаэль Энде

Джим поднялся и сказал:

– Это Миндалия!

Лукас довольно кивнул:

– Так я и думал. Тогда мы на верном пути к господину Тур Туру.

– Гляди! – крикнул Джим и показал вниз, где от земли исходило чудесное сияние, – Это золотые крыши Пиня! Ах, Лукас, а нам нельзя приземлиться и поздороваться с царем и Пинг Понгом?

Но Лукас серьезно покачал головой:

– Лучше не надо, Джим. Представь себе, если мы приблизимся с нашим магнитом к городу, тогда все, что сделано из металла, притянется и полетит в нашу сторону. Нет, на сей раз придется отказаться от визита. Я думаю, что лучше даже чуток повыше подняться для надежности.

Лукас направил мачту горизонтально. Локомотив тут же начал подъем, все выше и выше. Маленький, словно игрушечная деревня, промелькнул мимо них Пинь, столица Миндалии.

Солнце село, и над землей сгустились сумерки, когда путешественники достигли «Короны Мира».

– Вопрос в том, – сказал Лукас, в то время как «Перпетумобиль» комариком приближался к гигантским горам, – стоит ли идти на риск, и начинать перелет на другую сторону, или лучше приземлиться а завтра при свете лететь дальше. Уже темнеет.

– Вопрос верный, – согласился Джим, – только осталось ведь не так много, мы быстро перелетим.

– Ну хорошо, – ответил Лукас и направил мачту горизонтально. Локомотив тут же начал подъем, все выше и выше. В сумерках прямо перед ними лежали горные кручи. Луна еще не взошла.

Лукас заломил фуражку на затылок, наблюдая за вершинами. Над ними куполом поднимался черный небосвод, на котором мерцали яркие звезды.

– Черт подери, – тихо проворчал он, – только бы все получилось! По-моему, мы уже на высоте облаков.

Локомотив поднимался и поднимался. И с каждой секундой чувствовалось, что воздух разрежается. Джим все время сглатывал, чтобы в уши не так давило. Друзья уже перестали думать о том, как далеко от земли они улетели.

Наконец «Перпетумобиль» достиг высоты верхушек первой гряды. Лукас опять переложил мачту. Локомотив перестал подниматься и понесся вперед. В абсолютной тишине он парил над величественными остриями гор, терявшихся в глубине мрака.

– Осторожно! – вдруг крикнул Джим, потому что перед ними вдруг появилась вторая горная цепь, вершины которой были гораздо выше чем у первой. Однако Лукас тотчас распознал опасность столкновения и рывком повернул мачту наверх. Эмма стрелой взмыла ввысь, не долетев нескольких метров до горной стены. Еще секунда, и они бы неминуемо разбились о скалы!

Джим ощутил, как его мало-помалу охватывает слабость. Руки и ноги у него задрожали, и он так так тяжело задышал, словно только что выдержал бег на длинную дистанцию.

Тем временем они перелетели через вторую горную цепь, и в ясном свете звезд возникла третья. Ее вершины оказались еще выше чем у предыдушей.

Дыхание Лукаса тоже участилось. Воздух на этой высоте был разрежен настолько, что его едва хватало.

– А нельзя нам… – с трудом переводя дыхание, сказал Джим, – забраться в каюту и … заделать все щели?…

– Нет, – тяжело выговаривая, отозвался Лукас, – это не поможет. Я должен управлять, иначе мы разобьемся. Но ты можешь спуститься вниз, если хочешь. Я справлюсь один, Джим.

– Нет, – сказал Джим, – тогда я тоже останусь…

Они перелетели через третью цепь и приблизились к четвертой, которая была вполовину выше предыдущей. К счастью, звезды становились все больше и ярче, так что скалы хорошо было видно.

– Лукас, – выдохнул Джим, – давай вернемся. Мы не сможем перелететь!

– Теперь все равно что назад, что вперед! – выталкивая слова, произнес Лукас.

У Джима перед глазами танцевали раскаленные красные круги и огненные закорючки, в ушах шумело, в голове толчками билась кровь. Лукас тоже почувствовал, что силы покидают его. Руки у него стали такими слабыми, как у младенца. Мачта выскользнула из них и приняла горизонтальное положение…

В ту же минуту «Перпетумобиль» помчался прямо к верхней кромке скалы – и на волосок от нее перелетел на другую сторону. Всего горных цепей оказалось семь, но четвертая, что посередине, была самой высокой. Пятая – чуть пониже, шестая – еще пониже, а седьмая равнялась по высоте самой первой.

Это обстоятельство спасло друзей, потому что они медленно пошли на снижение, и очутились там, где было больше воздуха. Им опять легче стало дышать.

За последней горной грядой, и это они знали из своего первого путешествия, лежала пустыня «Конец Света», плоская, как доска. Приземлиться там не составило особых трудностей. Лукас за это время уже так натренировался управлять, что запросто надежно и уверенно посадил свою Эмму на пески пустыни. Локомотив прокатился и замер на месте.

– Ну, старина, – сказал Лукас, – вот мы и прибыли.

– Здорово! – ответил Джим и облеченно вздохнул.

– На сегодня, – подытожил Лукас, потягиваясь так, что у него все суставы затрещали, – мы провернули достаточно дел. Я так считаю.

– Я тоже, – отозвался Джим.

Они забрались в кабину, завернулись в свои одеяла, от души зевнули, но не успели назеваться всласть, как уже и заснули, так они устали. И это дело понятное, в конце концов.

Глава 13, в которой друзей принимают за мираж

На следующее утро Лукас и Джим проснулись очень рано. Они хотели добраться до оазиса мнимовеликана господина Тур Тура еще до восхода солнца. Ведь как только станет тепло, следует опасаться, что сбивающие с толку миражи Фата Морганы опять начнут свои сумасшедшие игры. Джиму было не очень приятно вспоминать, как это природное явление до тех пор вело их по ложному пути во время первого путешествия, пока они после долгих часов блуждания не напали на свой собственный след. Нет, все-таки лучше было бы успеть до наступления зноя в маленький надежный домик мнимовеликана.

Кроме того, в желудках у обоих урчало. Уже вчера они легли спать голодные.

– Самое подходящее время, – начал Лукас, когда оба расположились на крыше кабины, и он взялся за концы шнура для управления магнитом, – найти что-нибудь подкрепиться. Я так проголодался, что готов съесть козырек от фуражки.

Джим сонно кивнул.

– Мне бы лучше бутерброд, – пробормотал он.

– Мне тоже, – весело отозвался Лукас. – Давай поспорим, что через полчаса на столе у господина Тур Тура их будет стоять целая гора.

С этими словами он потянул за правый конец шнура, «Перпетумобиль» мягко поднялся в воздух и медленно заскользил вперед, постепенно набирая скорость.

Голая, ровная поверхность лежала перед глазами путешественников, зато утренняя заря играла великолепными цветами, становясь с каждой минутой все более яркой и многоцветной. Однако на сей раз друзья не очень инетересовались утренними небесными красотами, они внимательно выглядывали вперед в поисках оазиса и туртурова домика. Им нужно было непременно отыскать его до того, как солнце окажется в зените, а зной начнет ткать из воздуха мерцания и отражения.

Поскольку Лукас точно не знал, в каком именно месте пустыни лежал оазис (в последний раз сам мнимовеликан показывал им дорогу), он направил «Перпетумобиль» зигзагообразно над пустыней. Однако, на самом деле все было не так просто, потому что пока на горизонте не появилось ни единого пальмового листа, не говоря уже о крыше домика или прудке с фонтанчиком.

– Если господин Тур Тур где-нибудь бродит, – сказал Лукас через некоторое время успокаивающим тоном, – мы его точно заметим. Ведь он все-таки мнимовеликан.

В этот момент солнце вынырнуло из-за линии горизонта и затопило пустыню своими палящими, ярко сверкающими лучами. Друзьям пришлось заслоняться от света обеими руками.

– У нас осталось не так много времени, – сказал Лукас. – Скоро начнет чудить Фата Моргана, а тогда искать дальше не имеет смысла. Но пока пространство свободно, я попробую поднять «Перпетумобиль» как можно выше. Сверху будет лучше видно.

Он опять направил мачту вверх, локомотив прекратил зигзагообразное движение и стал подниматься. Друзья внимательными взглядами обыскивали горизонт.

– Вон! – вдруг завопил Джим. – Я его вижу! Это господин Тур Тур!

Невероятная огромная человеческая фигура полуразмытых очертаний была видна издали. Похоже, она сидела на песке, и друзья видели только ее спину. Лукас тотчас же переложил мачту, и «Пепетумобиль» с быстро нарастающей скоростью устремился к цели. По мере их приближения гигантская фигура постепенно становилась меньше и отчетливей. Теперь они уже видели, что господин Тур Тур, положил руки на колени и уткнулся в них лицом, словно о чем-то сильно грустил.

– Думаешь, он плачет? – с испугом спросил Джим.

– Гм, – хмыкнул Лукас, – наверняка не скажу.

Летящая Эмма с ужасающей скоростью мчалась к сидящему на корточках мнимовеликану, и чем больше она приближалась, тем меньше становилсь фигура. Вот она стала не больше церковной колокольни, потом дома, потом дерева, и наконец уменьшилась до размеров обычного человека.