Конклав - Роберто Пацци

Инженер Паоло Назалли Рокка страшно удивился, что камерленг не в курсе. Таким образом, сразу же после того, как камерленг в спешке поужинал, прожевав последние кусочки с большой осторожностью из-за нового протеза, он был готов пойти с мастером этой отвратительной услуги, где ему даже не представлялось – как быть с одеждами. Медленно двинулся за Назалли Рокка, с особой сумкой, торопливо приготовленной секретарем. Не хотел даже разглядывать содержимое сумки, оставив это на совести монсеньора Сквардзони, который уже двадцать лет заботился о его гардеробе вместе с монахиней Марией-Розарией, оставшейся ждать его вне конклава.

Рука в руке, держась за инженера, прошли по всем комнатам, часто плохо освещенным, и наконец достигли бастиона, тут уж и напряжение камерленга возросло – спросить, не спросить у инженера то, что не решался узнать раньше у своего секретаря. Как нужно одеваться в турецкую баню? Только он попытался открыть рот и задать смущающий его вопрос, как целая стая крыс вырвалась из-под полуоткрытой двери справа. Их были тучи, немыслимое количество в разных крыльях святого дворца. Они даже на хорах, и пока не пришла помощь, которую должна была оказать специальная группа истребителей крыс, молодые хористы должны были как-то справляться с этим бедствием. При полной изоляции от всего мира, в дни, проходившие все медленнее и медленнее, уже отменили ряд ремесел.

– Даже тут… даже тут… мне кажется, что твари направляются к лучшим сокровищам наших музеев… Что будут говорить в мире, когда узнают, что «Св. Иероним» Леонардо да Винчи съеден крысами!

– Будьте осторожны, Ваше Высокопреосвященство, они очень опасны, потому что голодны, после того, как мы стали охранять заготовленные на следующие дни продукты.

– Идите-ка вперед, Назалли Рокка, по крайней мере, мне будет проще ступать.

Но это было не так-то не просто – достичь конца той комнаты, из которой вел коридор в бастион Сан Джованни. И было совершенно непонятно – почему из соседней комнаты вылетела эта свора крыс. Камерленг сделал знак Назалли Рокка остановиться. Хотел сам открыть дверь. Вернулся на несколько шагов и… распахнул ее.

Понятно! Здесь находились приготовленные к реставрации официальные портреты кардиналов. Ясно видно было, до какой степени не сохранились ни окружение вокруг лиц, ни одеяния, ни бюсты, ни пунцовые их мантии, ни руки на Евангелии. И тут беспорядок устроили эти твари-убийцы: почти стерли память этих лиц, этих имен, эти титулы; дрожало все – огромное уникальное полотно, рамы, дерево, разгромленные и раскрошенные почти до основания этими изголодавшимися бестиями.

Явление вторгшихся крыс было объявлением войны с их стороны: отдельными группами они прыгали на дверь, чтобы уйти от травли.

У Назалли Рокка едва хватило времени защитить кардинала Веронелли, протащив его вместе с собой из этой комнаты и с трудом закрывая дверь.

– Но это… чудовищно!

– Завтра, Ваше Высокопреосвященство, буду просить вмешаться горсовет Рима. У них есть специалисты.

– Нет, мы не имеем права, это знаю наверное.

– Как прикажете, но ситуация ухудшается и вовсе не помогает проводить конклав.

– Из-за крыс, которые пожирают картины? Между прочим, не такой уж и ценности эти… И возможно, многие из нас не помнят, что на этих картинах изображено…

– А Ватиканские музеи? Холсты в капеллах ватиканских дворцов?

– Эти да, эти меня заботят, но на сегодня достаточно хористов – они могут справиться.

– Эти разлюбезные хористы? У них великолепные голоса, но, извините меня, они ведь не знают даже, за какой конец огнетушителя браться, где у него кран с водой, никогда не слышали о противогазе, это просто катастрофа!

И камерленг, набравшись мужества, пошел в конец зала посмотреть – что же там. Он решил прекратить этот бессмысленный разговор. Его должен волновать конклав, его, который не мог дождаться часа отправиться в свою деревню в Арчетри на тосканских холмах!?. Почему собственно за все должен отвечать он, он один?

И теперь? Что делается там, в турецкой бане? Как нужно себя вести среди множества обнаженных мужчин? Чем кардиналы отличаются от прочих мужчин, живущих там, в других местах…

Наконец взял себя в руки и открыл рот.

– Назалли Рока… пойдемте со мной в турецкую баню… – он сказал это таким тоном, что инженер почувствовал, насколько кардинал смущен. Что ответить этому дрожащему старцу?

И Назалли Рокка, мужчина пятидесяти двух лет, высокий, ростом сто девяносто сантиметров, представительный и видный, хорошо знающий человеческую натуру, собрался с духом и непринужденно ответил:

– Конечно, Ваше Высокопреосвященство, но я должен у кого-нибудь одолжить полотенце, потому что у меня с собой ничего нет.

– Полотенце? Зачем? Там заворачиваются в полотенца?

– Кто как: кто в полотенце, а у кого и купальный халат есть; вижу, вам сумку собрали правильно.

– Не знаю даже, что в ней содержится, мне ее приготовил монсеньор Сквардзони. Но я абсолютно не представляю, как там надо себя вести и что надевать. Поэтому я Вас и попросил пойти со мной, Вы же, наверное, знаете про все про это.

Главный инженер улыбнулся простодушию и этой неопытности доброго человека, который и был кардиналом.

Ну вот, они и увидели вход на последний этаж башни. За этой стеклянной дверью новое сверкание – это сауна с турецкой баней, объяснил инженер камерленгу. Но прежде чем войти, нужно было обладать определенным мужеством, о чем и хотел сказать инженер Веронелли, чтобы тот не повернул назад.

– Ваше Высокопреосвященство, извините меня, но, я хочу сказать об уничтожении крыс: существует старый, еще с античных времен, способ, очень действенный… хотя, быть может, и неподходящий для этого места…

– А что, сауна вам кажется подходящим местом для нас? Если так, то я вообще ничему не должен удивляться.

– Коты, Ваша Эминенция,[40] коты – самое совершенное средство против крыс, еще с тех пор как Бог создал мир…

– Коты!.. Это точно, лучшее средство против крыс… Да и у меня дома, в Арчетри.

– Рим полон ими, есть кварталы, просто забиты котами, которые только и ждут, как бы поскорее схватить наших крыс, чтобы чем-нибудь поживиться, наполнить желудок.

– Это правда, в Трастевере моя племянница их держит десяток. Почему мы не подумали об этом раньше? Надо подумать, где бы их взять, можем попросить в каком-нибудь квартале, можем и заплатить за них, если надо… Если хозяева по собственному желанию одолжат нам их, можем потом котов вернуть, гарантируя хорошую кормежку; если же люди могут это сделать в качестве индульгенции, как хорошее дело для Церкви…

– …А искусство, Ваше Высокопреосвященство, если они неверующие, не забывайте, есть еще Ватиканские музеи, – откорректировал Назалли Рокка.

– Нужно хорошенько подумать об этом, чтобы не обращаться непосредственно ни в горсовет, ни в итальянское правительство.

– Надо, чтобы наши студенты и семинаристы занялись отловом котов, надеюсь и хористы могут поучаствовать в охоте на котов.

– Надеюсь, граф, надеюсь. И нужно поторопиться, я вам советую, надо делать это быстро…

Когда кардинал открыл дверь в сауну, на часах было полдвенадцатого. Чувствовалось, каких ему стоило усилий улыбнуться двум монсеньорам в фиолетовых купальных халатах, которые его приветствовали, целуя его кольцо.

– В эту сторону, Ваше Высокопреосвященство, пожалуйста; мы покажем вашу кабинку.

– Дайте и главному инженеру Ватикана одну; хочу посмотреть, как действует это произведение искусства, – пошутил Веронелли. И проследовал за двумя монсеньорами по внутреннему коридору.

8

– Кто? Только кардиналы из Праги и Варшавы? Да нет же, инженер плохо информирован, мы трудились все послеобеденное время, чтобы помочь прийти сюда многим… – и усталое лицо самого старого из двух удостоверило правду его слов.

– Сюда шла целая процессия, Ваше Высокопреосвященство, но… – и он смутился своим сравнением.

Кардинал-камерленг ответил более непринужденным тоном:

– Да, настоящая процессия. Пойми ты, природа человеческая требует. Вот и я, переполненный страхом – а вдруг попрекнут неучастием, – пришел в эту новую «структуру». Кстати, надо будет ее благословить.

– Уже готово ведерко со святой водой, чтоб окропить, Ваше Высокопреосвященство. Вот ваша кабинка, а там – для инженера.

– Дайте мне мою сумку. Откроем вместе, потому что я не знаю, как, но что-то из одежды мне надо дать инженеру: он забыл свою сумку дома, – Веронелли предпочел не рассказывать служкам, что не знаком с содержанием своей сумки. Хотелось выглядеть непринужденным.

Из сумки для путешествий показались большие шерстяные трусы с бретельками, два белых махровых полотенца, одно поменьше, пара носков, щетка, сушилка для волос, тонизирующий крем и одеколон.