Странница - Лора Андерсен

— Более или менее, — ответил Лао.

— Рождение каждого ребенка порождает свою линию судьбы и накладывается на общее поле вероятности. Система, которая возникает при этом, настолько сложна, что ее расчет может занимать годы даже у таких существ, как я. Правда, для меня это неважно, потому что все это производится в безвременье и лишь для меня проходит много лет. Очень сложно?

— Понятно. Теперь еще одно. Нас окружает стена времени? И она порождается тем, что время внутри течет во много раз быстрее, чем снаружи? спросил Линган. — А как к этому относятся те, кто снаружи?

— Хороший вопрос, — заметила Странница. — Мы серьезно столкнемся с ними не раньше триста девятого года относительного времени. Для этого необходимо собрать вас всех шестерых. А до этого им все равно с вами ничего не сделать. Стена времени является абсолютно непроницаемой преградой для любого трехмерного объекта, а с Многомерностью они не знакомы. Конечно, вряд ли им нравится существование на Земле этой зоны, но я не представляю, как они смогут нам помешать.

— Я изучил их оружие, — сказал Линган. — И меня, честно говоря, смущает возможность бомбардировки с воздуха.

— Сверху нас также защищает стена времени. Она образует купол. И в небольшой зоне перехода невозможны никакие динамические процессы. Там нет течения времени и ничего не происходит. Их бомбы будут висеть над нами вечно и никогда не взорвутся, пока мы их не обезвредим. Не верю, что они на это решатся. Ведь сначала им нужно будет понять, с кем имеют дело, а это невозможно. Мне кажется, пора закончить беседу. Вам нужно отдохнуть.

Глава 5

Креил ван Реин

— Неспокойно стало в пустыне, — сказал погонщик, помешивая прутья в костре. Геологическая экспедиция остановилась на ночь в оазисе, и погонщики готовили еду. — С тех пор, как возникла эта зона, все идет не так.

— А когда она появилась? — спросил самый молодой из них.

— Лет шесть назад. Сначала она была такой маленькой, что ее никто и не заметил. Ты же знаешь, как это бывает. Идешь-идешь и вдруг упираешься в совершенно прозрачную стену. За тобой пустыня и перед тобой пустыня — только пройти нельзя. Говорят, иногда она перемещается, и тот, кого захватит, остается в ней. Я не видел, чтобы человек возвращался оттуда. Да что человек! Верблюды и те чуют ее за несколько километров и отказываются идти. Потом военные понаехали. Понатаскали всякой аппаратуры. Сейчас-то умней стали. Знают, что она иногда перемещается, а тогда никто и не думал ни о чем таком. Измеряли, измеряли, посты поставили. Только все это не помогло. В момент стена переместилась, и никого не стало. Так и сгинули вместе с оцеплением. Были — и нет. Погонщик один, в проводниках у них был, по нужде отошел. Его-то стена не задела. Только когда он это увидел, совсем бедняга свихнулся. Подобрали его на третий день, подлечили — он потом все и рассказал. Только говорить-то не о чем: были люди и раз — нет их. Вот и весь разговор. Теперь к ней близко сунуться боятся. Все больше из космоса смотрят. А на что смотреть-то? Пустыня, она и есть пустыня, откуда не смотри. — Погонщик подложил прутья в костер и помешал суп. — Скоро сготовится уже. Похлебаем. Когда еще горяченького поешь? Все больше сухомятка.

— Да… — протянул другой. — Дела… Слыхал, пытались ее с самолета достать. Да куда там. — Он махнул рукой, — его как с горы сошвырнуло; летчик едва с парашютом спасся. А самолет — вдребезги. Ну, давай, разливай, поздно уже. — Он достал ложку и начал зачерпывать себе в тарелку. — А ты, мальчонка, чего сидишь? Подходи, говорю. Смотри, какой заморыш. Плохо, небось, без отца да без матери?

Худой черноволосый мальчишка, лет двенадцати, подошел и начал зачерпывать суп. Грязный и оборванный, он получал в экспедиции самую черную работу.

— Как тебя звать-то? — спросил один из геологов, бывший в экспедиции первый раз.

— Креил ван Рейн. — У мальчишки был красивый голос и, когда он поглядел на геолога, тот вздрогнул — такой пронзительный взгляд был у ребенка.

— И кто ж тебе имя такое дал?

— Не знает он. Подобрали его в пустыне, лет шесть назад. Да вот как раз вскоре эта стена обнаружилась, самолет там еще неподалеку разбился, вмешался седой старик. — Лежал не обожженный даже. Только не помнил ничего. Все имя свое твердил. — Он покачал головой. — Хорошо, что экспедиция наша наткнулась на него, а то бы точно сгорел. Да еще язык незнакомый. Так и остался у нас. А родителей где ж искать? Бросили мальчонку на погибель. И как земля зверей таких носит! Свое дитя на погибель оставить! — Старик от возмущения даже есть перестал. Подняв голову, он прислушался к чему-то: Скачет кто-то? Помоги Аллах, в такую ночь хороших людей не принесет!

Топот усилился и двадцать всадников на огромных белоснежных конях(погонщики никогда не видели таких) приблизились к оазису. Люди затихли. Всадники спешились. Старший — мужчина почти двухметрового роста в голубой сверкающей одежде, подошел к костру. За минуту до этого мальчишка вскрикнул, убежал и спрятался за верблюдами. Лицо всадника все, кроме глаз, было закрыто платком. Необъяснимый страх охватил людей. Почему-то они боялись даже посмотреть на всадника.

— Доброй ночи, да пребудет с вами Аллах, — вежливо обратился тот ко всем.

— И с тобой, господин, — дружно ответили ему.

— Что ищет господин в ночи? — осмелился задать вопрос самый старый из погонщиков, приглашая всадника к костру.

— Я знаю, есть у вас один мальчишка. Хотел бы его забрать. Лет двенадцати примерно. У него очень странное имя — Креил ван Рейн.

От его слов погонщики вздрогнули. Старик испугался. Отдать этому чудовищу мальчика? — Все воспротивилось в нем.

— Не знаю, о ком ты, господин, — решился на обман старик, стараясь не встречаться с всадником взглядом. — У нас нет никакого мальчика.

Всадник только взглянул на сопровождавших его людей. Они направились к лежавшим верблюдам и выволокли яростно отбивавшегося мальчишку к костру.

— Так что, старик, решим полюбовно? За сколько мне его продашь? Всадник снял с пальца перстень, и в отсвете костра засиял большой бриллиант. — Я покупаю его, старик. — Он протянул перстень. У старика жадно загорелись глаза.

— Ну что, раз такое дело — забирайте, господин. — Он прикинул, что мальчика всадник все равно заберет, а дорогое кольцо было весьма кстати.

— Не пойдет, — резко вмешался начальник геологической партии. Почувствовав неладное, он успел сбегать в палатку за оружием и теперь держал в руках ружье. — Отпустите мальчишку!