Категории
Самые читаемые
RUSBOOK.SU » Проза » Современная проза » Скверные истории Пети Камнева - Николай Климонтович

Скверные истории Пети Камнева - Николай Климонтович

Читать онлайн Скверные истории Пети Камнева - Николай Климонтович

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 47
Перейти на страницу:

Египет, куда был отправлен филологическим факультетом как переводчик-стажер – помогать советским строителям общаться по-английски с арабскими инженерами. Парень этот, озверевший от мусульманских танцев живота и соскучившийся по своей развеселой хохлушке, вернулся с шальными деньгами, которые надобно было прогулять. Они вчетвером, Надя со своим женихом и Татьяна с Петей, добросовестно гуляли неделю. Они обошли многие рестораны, и отчего-то больше всего им приглянулся рыбный Якорь у Белорусского вокзала. Этот Якорь потом окажет стажеру, подзабывшему за год жизни за границей советские порядки, плохую услугу. Выйдя из него пьяным, он ввязался на Горького в драку, ему разбили нос, и он, с залитым кровью лицом, дернул за рукав проходившего мимо полковника милиции, чтобы тот вмешался и восстановил справедливость. Тот посоветовал ему проспаться, и тогда бывший стажер полковника ударил.

За что загремел на три года в лагеря, но все это происходило уже без

Петиного участия. Потому что для начала в дурную историю попал как раз сам Петя.

Как-то вечером по пьянке они повздорили с Татьяной, и Петя демонстративно отправился домой. Но, достигнув своего подъезда, он соскучился и решил помириться с подругой. Было часа два ночи, когда он появился в вестибюле ее общежития. И старик-вахтер, в прошлом заслуженный стрелок вооруженной охраны, до сих пор носивший истлевшую гимнастерку с дырочками от погон, отказался его пропускать. Пьяный Петя очень возмутился. Ты же меня знаешь, сука, заорал интеллигентный Петя, вертухай поганый, людям любить мешаешь! С этими вдохновенными словами возмущенный столь явной несправедливостью мира Петя бросился вахтера душить. Перепуганный старик успел нажать какую-то кнопочку под столом, наряд университетской милиции был тут как тут через минуту, и Петя оказался в камере предварительного заключения, в обезьяннике.

Этот самый вахтер не был злым человеком. И не хотел ни с кем ссориться, но тихо жить на пенсию и скромный приработок, чтоб его никто не трогал. Как-то он поведал Пете, который, будучи в добром расположении духа, любил общаться с простыми людьми и угостил его портвейном, что сам-то он, охраняя лагеря, никого не убил, хоть все вокруг были сущие звери, пугнул только двоих не насмерть. Теперь старик и сам был не рад такому обороту дела и позвонил Татьяне на ее этаж. Узнав, в чем дело, Татьяна разбудила казачку Надю, у которой имелся ухажер-лейтенант в этом самом отделении, с которым она коротала время в ожидании египетского жениха. И уже с утра Петю выпустили из обезьянника, и Татьяна, Надя, ее стажер и Петя пили целый день в компании милиционеров виски Клаб-99, каковым диковинным напитком, похожим по вкусу на политуру, облагодетельствовали Москву в тот год венгерские соратники по

Варшавскому договору. Расплатившись таким образом за освобождение, веселый острожник Петя отправился домой – помыться и переодеться. Но утром следующего дня в квартиру Камневых позвонили из того же отделения милиции, где на дежурство заступила новая смена, и попросили подъехать с тем, чтобы уладить какие-то формальности. Чем уйти в партизаны или пропасть без вести, доверчивый Петя поперся в милицию, где его встретила незнакомая и совсем трезвая смена милиционеров, откопавшая в сейфе не уничтоженный Петиными собутыльниками протокол задержания. Петю взяли под белы руки и отвезли в народный суд.

Суд, по рассказам Пети, происходил так. Судья, не поднимая глаз от бумаг, громко говорила:

– Иванов, жену бил?

– Она сама, гражданин судья.

– Пятнадцать суток. Петров, мешал спать соседям?

– Так они, гражданин судья…

– Пятнадцать суток… Камнев. – И тут она подняла голову. – Вам повезло, Камнев, в деле есть признаки статей “злостное хулиганство” и “сопротивление властям”. На первый раз пятнадцать суток.

Петя вспоминал свое недолгое заключение, как весьма забавное приключение. Первую ночь, правда, его продержали в том же обезьяннике: окошко с решеткой под потолком подвала, в разбитое стекло дует. Но ушлые сокамерники, мирные добродушные работяги, счастливые от того, что все так хорошо обошлось и они легко отделались, а челюсть я ей все-таки свернул, радовался один из них, ухитрялись выбрасывать в окно, под ноги сердобольным прохожим, записочки с телефонами домашних и адресом узилища. Петя поступил так же, написав телефон Татьяны. Как ни странно, побитые бабы, сами же обратившиеся в милицию, теперь тащили мужьям сигареты и даже чекушки, совали в окно, жалея, что по собственной глупости и злобе навредили семье: сидельцам потом на их производствах срезали премиальную тринадцатую зарплату и снимали с очереди на квартиру. К

Пете никто не пришел. Он нашел в камере книжку без обложки и принялся читать, не зная, что это такое. Книжка была про войну и недурно написана. Много позже выяснилось, что это был Горячий снег.

Потом Петину группу загрузили в воронки и привезли в Бутырскую тюрьму. Никто не охранял их, иди куда хочешь, и один из страждущих, холостой худой мужик, заскочил в троллейбус и был таков. Позже Петя встретил его в камере в пансионате Березки, как называли

декабристы, то есть сидевшие по декабрьскому указу об административных наказаниях, загородную зону: беглеца задержали под вечер в его же комнате в коммуналке, где он опохмелялся, опять отвезли в суд, набросили еще пять суток и отправили прежним маршрутом.

В Бутырках казенный народец загружали в тесные камеры, человек по пятьдесят в каморку, рассчитанную на четверых. Через какое-то время духоты и стеснения выводили по одному на медицинский осмотр, и заключенные проходили мимо нестарой врачихи, которая никого не осматривала, но будто пересчитывала. Стихийный правозащитник, Петя на вопрос, есть ли у него жалобы, отвечал что-то в том духе, что, мол, чем устраивать балаган, посмотрите лучше, в каких условиях у вас находятся люди. На эту бестактность врачиха отреагировала без гнева, привыкла к сумасшедшим, и, устало приказав Пете отойти в сторону, кивнула конвоирам. Они вывели Петю из строя и посадили на табурет, причем один из них вооружился машинкой для стрижки. Петя сообщил им, что стричься не будет, после чего его быстро и умело привязали к табурету брезентовыми ремнями. И постригли под ноль, и прекрасные Пети волнистые кудри, как у Ленского, остались лежать шатеновой грудой на грязном тюремном полу.

Вообще на Петю, изучающего жизнь во всех ее проявлениях, тюрьма произвела сильное впечатление. И пуще другого, даже больше стрижки, к чему он отнесся философски – новые вырастут, понравилась тюремная баня. Из Солженицына он знал кое-что о порядках в советских застенках, порядки со сталинских пор не изменились. Петю удивил архитектурный размах этого строения царских времен, бывших конногвардейских казарм. Баня была устроена в гулком каменном зале,

– так выглядят, наверное, чертоги ада. Заплесневелый потолок терялся в болотном мареве, откуда тускло светили невидимые светила, и свисало много прямых ржавых водопроводных труб. Заключенные снимали одежду и вешали ее на передвижную вешалку, и этот подвижной гардероб вдруг уезжал куда-то в сторону, теряясь в тумане, – на прокаливание, сказали бывалые люди. Голые, озябшие на каменном полу грешники получали каждый по кубику коричневого хозяйственного мыла, пахнувшего дегтем, никаких шаек и мочалок предусмотрено не было, и вдруг из всех труб начинал хлестать кипяток. Сунув туда руку на секунду, можно было намочить мыло и намылиться. Кипяток иссякал так же неожиданно, как возникал, и из трубы принималась хлестать ледяная вода. Безусловно, этот контрастный душ помогал административным хулиганам проститься с остатками хмеля.

В Березках, в камере человек на пятьдесят, Петя в первую ночь был

вертолетчиком, то есть спал на каменном полу на выданном на ночь лежаке, совсем пляжном. Но уже на вторую для него нашлось место на теплых нарах. Вообще прочие буяны-сокамерники относились к Пете с приязнью и уважением. Скорее всего, потому что он, единственный, был наголо обрит. Это был, конечно, знак тюремного отличия. Нашелся и дружок по разуму, студент Петиных лет, парень сметливый, он попал сюда после того, как задержавшему его ночью рядом с автомобильной стоянкой милиционеру он решил продекламировать пару цитат из Пира

Платона. Был и еще один интеллигент, кандидат биологических наук. Он входил в метро с пьяным приятелем, с которым они возвращались из гостей. Приятеля загребли в вытрезвитель, он же, попытавшись вступиться, оказался здесь. Самым обидным в своем положении он считал то обстоятельство, что сам вообще не пил ни грамма по причине язвенной болезни.

По утрам вывозили на работу, на табачную фабрику. Никаких Кармен там

Петя не встретил, но между цехами валялись кучи бракованных сигарет.

Никто никого опять же не охранял. Петя умудрился сохранить при себе три рубля, сгоняли за пузырем, выпили, из будки сторожа Петя позвонил домой, отец внимательно расспросил, где он находится, еще покурили; потом арестантов повезли обратно в застенок. То есть жизнь была сносная, по-своему даже веселая, бродяжья, Петя уже прикидывал, как все это опишет, и лишь много позже наткнулся у Горького на фразу, что, мол, русский человек как побывает в тюрьме, так сразу пишет мемуары.

1 ... 9 10 11 12 13 14 15 16 17 ... 47
Перейти на страницу:
На этой странице вы можете бесплатно скачать Скверные истории Пети Камнева - Николай Климонтович торрент бесплатно.
Комментарии
Открыть боковую панель
Комментарии
Вася
Вася 24.11.2024 - 19:04
Прекрасное описание анального секса
Сергій
Сергій 25.01.2024 - 17:17
"Убийство миссис Спэнлоу" от Агаты Кристи – это великолепный детектив, который завораживает с первой страницы и держит в напряжении до последнего момента. Кристи, как всегда, мастерски строит