Зло наступает (СИ) - Тьелэсс Олла

— И как она тебя тогда не забодала-то хоть? — весело хмыкнула она, прослеживая корявый, но толстый и добротный узор вязки. И только потом Велена зевнула, потянулась и, поудобнее угнездившись на печке, принялась дописывать отчёт, бликуя в полумраке желтыми глазищами. До ответа оставалась самая малость и можно было радоваться уже тому, что не придется тащиться больше суток в деревню и пихать эту кипу на почту. Нет, это издевательское творчество появится на столе у шефа уже с рассветом, и даже просигналит свое появление омерзительным звуком. Да… Любила Велена на полном праве подковырнуть злокозненного эльфа… А то совсем уже с жиру бесится.

— Не забодала, она линяет весной и осенью. Вот из осенней шерсти свитер и связала, — спокойно пояснила ведьма, принимаясь ошкуривать зайца и то и дело поглядывая на печь — отвары должны быть готовы с минуту на минуту. — А весеннюю шерсть сейчас подготавливает по моей просьбе одна скучающая вдовушка. Вряд ли она так уж сильно над ней корпит… но, тем не менее, осенью мне будет чем заняться.

Острый нож легко срезал шкурку с зайца. Марья придирчиво осмотрела результат своей работы — пожалуй, такую шкурку можно будет продать деревенским за муку. Авось кому-то на шапку или воротник и сойдет… Подумав, она положила шкурку повыше на полку с готовыми зельями, чтобы не достал вездесущий кот. Вряд ли кому-то захочется купить подраную когтями шкурку. Проверила запас некоторых часто используемых зелий, отметила, что надо бы доварить, иначе скоро страждущим нечего будет пить…

А потом взялась потрошить ошкуренного зайца. Ночной дожор будет на славу.

— А там вчерашней курицы случайно не осталось? Она же вроде здоровенная была! — вновь зевнула Велена, легко укладывая листы в бумажную папку и замыкая уже готовые и наполненные силой руны. После чего отчёты с хлопком исчезли. Пусть будет шефу сюрприз от законопослушного и ретивого работника! А нечего человека выходных лишать!

Марья внимательно осмотрела полки. Курицы не наблюдалось, впрочем, как и запропастившегося кота. Все понятно, сожрал или сам, или вынес и поделился с Вовчиком. Что ж, мясоеды-любители потрудились на славу.

— Боюсь, курица почила праведной смертью в желудке одного из них, — ведьма кивнула на довольного волкодлака, разлегшегося на выделенном ему коврике. Почему зверь решил ночевать в доме, было понятно, но с другой стороны… одомашненный волкодлак — это что-то новенькое.

Ведьма достала заварившиеся отвары, процедила и подала Велене. Сама же ополоснула тушку зайца от крови, быстро сбегала в погреб, достала овощей и принялась их чистить, мыть и начинять зайца. Просто запечь было половиной дела, главное — добиться вкуса и мягкости от мяса дикого животного. Домашних кроликов деревенские почти не держали, поскольку сей зверь сильно прихотливый и требует много сил во время ухода. А дикий заяц достаточно жесткий и жилистый, его надо хорошо обрабатывать солью, приправами и луком… Иначе все зубы в этом зайце и останутся.

— Его ещё можно в молоке вымочить час, должно убрать отчасти жесткость и специфический вкус, — спокойно предложила Велена, отпивая отвар мелкими глотками и, наконец, отставляя кружку. Весело сверкнула глазами на волкодлака.

Да теперь стало понятно, отчего тот им зайца подкинул. Он же не злокозненная животинка, как кот, у него, вроде, даже зачатки совести должны быть!

— Было бы забавно посмотреть на встречу нашего Вовчика и сявки моего шефа! — усмехнулась она, укладываясь боком на печке и оценивая габариты волкодлака. Да, такого красавца за обычного волка может принять лишь запойный алкаш!

— Я после вашей шавки убирать не буду, поэтому встречу организовывайте, пожалуйста, где-нибудь за пределами двора, — буркнула ведьма, красочно представляя лужи и горки собачьего дерьма, наделанные в ее доме. Поморщилась от таких перспектив. Как-то ей удалось и Тишку выдрессировать справлять нужду на улице, и да Вовчик с этим вопросом разбирался самостоятельно. Тишка, конечно, будучи мелким котенком, сильно дурил, но получая регулярные оплеухи, научился нести все хотя бы во двор.

А Велена подумала о том, что ей, по сути, тоже меньше всего хотелось бы видеть здесь гнусную остроухую скотину.

Подумав и покрутив многострадального зайца в руках, ведьма решила:

— Вымачивать слишком долго, тут хоть бы успеть запечь. У меня уже глаза слипаются, — и в подтверждение этого факта широко зевнула, слегка прикрыв рот рукой.

— Можно стушить в молоке, так тоже должно быть вкусно, — в тон ей зевнула Велена, едва не затыкая себе рот кулаком. — Знаешь, когда меня в лютне* затащила под лёд королева упырей, я думала, смогу выпросить себе две недели на восстановление. Но всем оказалось плевать и на полученную болезнь, и на выполненное задание. Так, будто это совершенно обычно, когда человек справляется с чем-то, по идее непосильным, а в награду получает: «Это твоя работа, тебе за это платят!», — она не знала, почему захотелось пожаловаться. Просто извечная бабская натура взыграла. Наверное…

— Попробую стушить, я еще так никогда зайцев не готовила, — ведьма со вздохом посмотрела на самый большой занятый молоком горшок, отлила на глаз часть молока в горшок поменьше и сунула туда зайца. Молока все же оказалось многовато, и оно немного выплеснулось на стол. Марья вытерла его тряпкой и задумчиво кивнула на слова Велены. — Можешь спокойно быть здесь столько, сколько нужно. Пока не вылечишься или… не захочешь уйти сама. Я никого не держу, но никого и не прогоняю.

На эти слова Велена лишь тихо хмыкнула, скручиваясь в комочек поплотнее.

На всякий случай посолив молоко — была у нее такая слабость недосаливать еду, Марья сунула горшок в печь и уселась на лавку, задумчиво коснулась краешка своей рубашки.

— Если тебя где-то не ценят, следует покинуть это место. Мне бы пригодилась… компаньонка, — слегка усмехнулась она, вспоминая давние слова своей наставницы.

«Став ведьмой, ты будешь всегда одна. Люди будут держать тебя рядом, всегда рядом, но никогда вместе. Ты удобна до тех пор, пока не случится мор или не придут враги. Тогда ты тоже станешь удобной… чтобы им было на кого навесить вину. Они никогда не скажут, что мор возник из-за куч мусора, в которых расплодились крысы, разносящие болезнь. Люди никогда не признаются, что сами являются причиной своих бед. Зато они всегда радостно свалят все проблемы и беды на ведьму, и тогда весело заполыхает еще один костер. Будь готова к одиночеству и к тому, что однажды ты поплатишься за свой дар…»

— Было бы здорово, — мечтательно вздохнула воительница, прикрывая глаза. — Знаешь, в больших городах много ведьм, но зачастую молоденьких и совсем зелёных. Это потом они уходят прочь, понимая, что люди их не любят. Уходят в свои лесные общины или у них получается устроиться при какой-то деревушке, — грустно проговорила девушка, стараясь не кашлять. — Случился как-то у нас в городе один… казус. Одному богатенькому сынку показалось, что за доступной девкой не обязательно идти в бордель, и он прихватил первую попавшуюся на улице. Что было дальше — понятно. Но девчонка оказалась ведьмой. Поправила рваные юбки… И прокляла высокородную падлу так, что он слизнями срать начал. Понятное дело, что ее отследили и на костер. Тогда мне без особого труда удалось её прямо из тюрьмы вывезти к лесному ковену. А у них свои законы. Да… А меня подловили у родной гильдии. Шеф сдал со всеми потрохами. И не потому, что законопослушный. Плевать ему на всю эту кутерьму. Просто тем утром я его шавку в окно выкинула. Вот и вышло, что светил мне костер или каторга… — она перевела дух и содрогнулась. Да, откровений может и многовато было, но все же…

Глава 8. Становление

— Однако, история, — протянула Марья, взглянув на пригорюнившуюся воительницу. О том, что законы большого мира властьимущие крутят, как хотят, она знала. Но чтобы приговаривать человека к казни только за то, что он хотел восстановить справедливость… Да уж… слов нет.