Зло наступает (СИ) - Тьелэсс Олла

Капля крови сорвалась с носа и растеклась по странице… еще одна и еще. Слабеющие руки ведьмы дрожали, но голос оставался сильным и уверенным. Она чуть покачнулась и прислонилась боком к стене. Книга впитывала кровь как дань, проявляя новые строки. Последняя строка была написана уже красными чернилами. Нет… ее кровью…

Что-то будто растеклось по дому, заполнило его, заняло двор, вытекло наружу, понеслось по лесу, превращаясь в тонкий, но прочный щит. Разом прекратился вой и шипение, воцарилась идеальная, ровная тишина. Колкий страх, внушаемый чуждым существом, пропал, будто и не было его. Марья покачнулась и сползла по стене, роняя кровавые капли на пол. Они, кажется, отбились…

— Чтоб мне огра трахнуть… — ошалело выдохнула Велена, влетевшая в комнату при первых звуках древнего ведьминого заговора, и только под конец она смогла сорваться с места и подхватить ведьму за плечи, не теряя времени подала белый, вышитый по краям платок, — утереть кровь с лица.

— Ты сума сошла, идиотка?! — рявкнула она, резко забыв про приличия и перевела дух, пытаясь унять жжение в груди. — Так, героиня, пошли быстро на кухню, чтоб мне тебя на руках нести не пришлось!.. Или тебя на кровать уложить?

Глава 7. Откровения

— Все нормально, — пробормотала Марья и вытерла кровавые разводы на лице. — А нехрен лезть в мой! дом!

— Абсолютно согласна. Но такое заклинание натощак… — Велена неодобрительно покачала головой.

Ведьма устроилась на лавке возле печи, обтерла лицо мокрой тряпицей и швырнула ее в корыто с застоявшейся стиркой. Пофиг, завтра выстирает.

Воительница же вновь осмотрелась. И протянула ведьме со стола банку меда и ложку, заранее сняв крышку.

— Держите, я вам сейчас молока ещё налью, где оно у вас? — проговорила она, озираясь в поисках того же горшка с молоком. Ведьму надо было отпаивать сладким и питательным, а то не дай боже упадок сил случится.

— Там, на полке, — махнула рукой Марья, указывая на искомый горшок. Только она искренне сомневалась, что после всех событий это молоко не скисло. — Ничего, я кислое тоже пью… А потом Машку подоить надо, иначе она нам весь сарай разнесет и забор… Вот и свежее будет.

Ведьма зачерпнула мед ложкой, сунула в рот и поморщилась от излишней сладости. Вот вприкуску с чаем было бы неплохо, а так аж в горле задрало. Прокашлялась и неожиданно для самой себя спросила:

— А что это было вообще, а?

— А это было миленькое проклятие, смех смерти называется. Все живое, слыша этот смех, начинает терять рассудок, потом начинает смеяться, а потом умирает от смеха и становится умертвием, всячески подвластным некроманту, — заявила она, вручая ведьме превратившееся в настоящую простоквашу молоко, не забыв насыпать крупные куски в первую попавшуюся под руку чашку.

— Благодарю, — ведьма отхлебнула простокваши и покачала головой. — Отличное завершение дня, просто великолепное. Ладно, раз такое дело пошло и нам вроде как еще долго вместе кантоваться… давайте на «ты»?

— Давайте. И… Прости, что тогда в лесу разозлилась, понимаю, вышло некрасиво, — покаянно склонила голову Велена и зыркнула на окно, где снаружи уже качественно подступали сумерки. — Да, я надеюсь, вы не расскажете о том случае со склянкой в лесу.

— А мне и рассказывать некому, — пожала плечами ведьма. Действительно, все ее общение сводилось в основном в перебранке с деревенскими или торговле «настоечками» для разных нужд граждан. Задушевных разговоров Марья ни с кем не вела, друзей среди простых людей у нее не было. Даже пожелай она рассказать секрет Велены, то никому до него не будет дела. Деревенские не поймут, а приезжие рыцари и приключенцы навряд ли будут интересоваться историями лесной ведьмы.

Немного оклемавшись, Марья растопила печь и повелительно указала следовательнице:

— Полезай да грейся, и так над собой поиздевалась до невозможности. После такого бега как бы хуже не стало… Я пока пойду с Машкой разберусь… а потом попробую приготовить зайца так, как когда-то очень давно учила меня бабушка. И не надо так смотреть, ведьмы рождаются людьми… и бабушки у них тоже бывают.

— Спасибо, мне что-то и правда нехорошо, — поморщилась Велена, послушно забрасывая свое тело на печь, и закашлялась, негромко так, но настолько болезненно, что в груди захрустело. Все же, мучить свой организм ещё с зимы… Два месяца с лишним получается при воспалении лёгких бегать по заданиям! Такое подкосит даже столь крепкий организм, как у неё! Тут ведь бесполезно пить отварчики и бросаться в бой. Нужно долго и с комфортом отлежаться. Правда, хрен ей это позволят…

Женщина скривилась, скрючиваясь на печке, не забыв снять со спины арбалет. Лежать в полной амуниции совершенно не удобно, но стоять на ногах было почти больно. Да, добегались…

Марья повернулась в прихожей, задумчиво оценила состояние ослабевшей женщины и добавила себе пункт на счет трав: не только согревающие и восстанавливающие, но еще и отхаркивающих побольше. Надо выгонять слизь из легких, иначе быть беде. Что ж, подоит козу и найдет все нужное, кажется, где-то у нее хранились подходящие цветки… вроде бы на чердаке. Давненько к ней никто с простудой не захаживал, в основном раны, переломы и похмелье было.

В этот раз вредная Машка подоилась быстро. Вдоволь нащеголявшись распирающим выменем, коза, казалось, даже рада была человеческим рукам. Зато потом отыгралась, вывернувшись из веревки и мстительно наподдав Марье под зад. Хорошо хоть та успела отставить ведро с молоком — как чувствовала.

Полежав какое-то время, Велена наконец смогла нормально распрямиться, сесть и, откашлявшись, снять с себя часть амуниции, щитки, метательные ножи и склянки с боевыми зельями. И только после этого ей удалось подтянуть к себе с пола сумку. Пока ещё откуда-то взялись силы, стоило закончить и отослать все отчёты. А отчёты шефа точно не пропадают. Это она могла гарантировать. Светильник давал плохое освещение, но она спокойно могла писать и читать. Такое не было особой проблемой.

Набрав мешочки с травами с чердака, Марья подхватила ведро с молоком и вернулась в дом. Полуночничать для ведьмы было делом обычным — выспится завтра, не проблема. А сейчас надо гостью накормить после всего, Тишку тоже не мешало бы. Ну и Вовчику, как охотнику, полагалась внушительная часть зайца. Правда, его следовало ошкурить, выпотрошить и приготовить. Прикинув расклад дел, ведьма первым делом плеснула коту и волкодлаку молока, оставшееся молоко перелила в большой горшок из-под хлеба и сунула в печь. Потом принялась возиться с травами, подбирая нужные компоненты для отваров. Залила все водой, тоже сунула в печь. И, кажется, у нее была согревающая мазь… где-то… да, точно, на самой верхней полке.

Поднявшись на цыпочки, Марья достала небольшую плошку с мазью, понюхала и, не найдя ничего страшного, решила дать гостье мазаться для согрева и чтобы выгонять болезнь. Одними чаями так все не вылечишь.

— Держи, намажь грудную клетку, — вручила она следовательнице плошку. — Но не грудные железы, а то может очень сильно печь. А я потом тебе спину натру этим же.

— Спасибо, — хмыкнула воительница, принимая баночку и спокойно расстегивая форменную куртку. А затем, опустив взгляд в вырез, хмыкнула, начиная намазывать пахучей мазью ключицы и выступающие ребра. — Правда, на счёт молочных желез — тут ты мне польстила! — фыркнула под конец она, тщательно растирая грудную клетку. И только потом передала баночку обратно ведьме. — Я куртку сниму, у тебя теплой рубахи не найдется?

— Найдется. А пока поднимай рубашку, я спину натру, — ведьма зачерпнула пальцами мази, дождалась, пока Велена задерет свою одежду и щедро растерла мазь по спине — под шеей, на лопатках, старательно обходя зону сердца. Потом наказала укрываться, а сама сбегала за теплым, вязанным из шерсти Машки свитером. Вязка была несколько корявой, впрочем, это не мешало Марье носить свитер в холодные зимние времена.

Оценив цвет свитерка, Велена слабо улыбнулась и, благодарно кивнув, поспешно надела.