Мятежники (СИ) - Яхина Ирина

— Настоящая, — оборвал её капитан, — мне долго сидеть?

Агнея заправила нить и соединила края раны. Она откинула со лба Сверра чёрную прядь, которая ей мешала, и осторожно промокнула кровь. Каждый раз, когда ей приходилось прокалывать кожу, она немного закусывала уголок губы и старалась вводить остриё как можно аккуратнее, сам капитан ни разу не вздрогнул. Рогланд сначала наблюдал, потом отошёл. Агнея сосредоточилась на шве и не спешила. Знакомые действия придавали уверенности. Только рядом теперь не было учителя.

Когда в Топорное ущелье попадали солдаты или охотники с ранами, Алвис приглашал леди присутствовать в зале и показывал, как нужно правильно зашивать. Всё изменилось после случая с сэром Осгри. Агнея была привязана к Осгри и воображала себя немного влюблённой. Вообще-то, всем девочкам полагалось быть немного влюблёнными, и учитель фехтования прекрасно подходил на эту роль. У рыцаря была жена, дородная и мягкая как перебродившее ноздреватое тесто, которое она целыми днями замешивала на кухне. Агнее казалось, что у настоящих рыцарей не должно быть таких жён.

В один злополучный день сэр Осгри вернулся со страшной раной от копья в животе. Никто не ожидал, что простая стычка с браконьерами может закончиться столь бесславно для искусного бойца. Ещё хуже был обломок древка — мелкая щепка, лишившая воина глаза. Алвис трудился над ранами, но лихорадка и нагноение только усиливались, спасти рыцаря было нельзя. Сэр Осгри страдал, временами приходя в сознание. Агнее никак не удавалось перебороть отвращение к гноящимся ранам и навестить раненого, не говоря о том, чтобы прикоснуться к нему.

Ночью во время дежурства она тихо подошла к занавеске, за которой лежал умирающий. Его жена сидела с ним рядом, почти облокотившись на грудь, и обнимала за руку. Сэр Осгри что-то шептал пересохшими губами, она отвечала ему весело, целовала нос, пустую глазницу, гладила волосы. Он так и умер, сжимая её руку, а его лицо на похоронах было спокойным и даже казалось счастливым.

Агнея больше никогда не брезговала ранеными.

Алвис говорил, что если бы она родилась мужчиной, то стала бы Мастером Хирургом. И сейчас Агнея была готова холить и лелеять капитана, лишь бы это позволило отвлечься, занять руки полезным делом, а голову избавить от тяжёлых воспоминаний.

— Вот так, — любовалась на свою работу Агнея. Чтобы отрезать нить, пришлось взять кинжал. Агнея провела пальцами по лбу. Шов получился идеально ровный и гладкий. Она ласково улыбнулась Сверру: — Через неделю будет как новенький.

Капитан смотрел на неё, не разделяя радости, внимательно и напряжённо. Агнея замялась:

— Больно?

Он хмыкнул, коротко мотнул и опустил голову.

— Вы шов пока не трогайте и… постарайтесь не хмуриться. Так быстрей заживёт.

Он опять не ответил.

Агнея поднялась с затёкших колен и едва не вскрикнула. Рогланд расстегнул дублет, верх рубашки был усыпан мелкими кровавыми пятнами. Однако, когда рыцарь разделся, стало понятно, что это всего лишь ссадина, хоть и весьма живописная, украшенная огромным кровоподтёком от шеи до лопатки. Рогланд недовольно осмотрел испачканную одежду, потом попытался выкрутиться, чтобы увидеть спину. Он заметил, что девушка наблюдает за ним, и уселся на землю, поджав ноги.

— Леди, не поможете и мне? — весело скомандовал он. — Нечестно! Этому верзиле достаётся самая приятная часть. Я тоже ранен.

Агнея подошла.

— Ох, сэр Рогланд, что же вам сказать, — в притворном испуге она осторожно вытерла с покрасневшего плеча капельки крови. — Шикарный синяк, но жить будете.

— Долго?

— Я помолюсь за это.

Он засмеялся, и Агнея не смогла удержать улыбки.

Она прошлась тканью по лопатке куда медленней, чем следовало. Агнее приходилось видеть немало мужчин. Рогланд был идеален. Широкие плечи, тонкая талия, плотные, мягкоочерченные мышцы. Агнея украдкой рассматривала спину рыцаря и его руки, пока не поймала насмешливый взгляд капитана. Сверр, похоже, разгадал её секрет. Щёки Агнеи вспыхнули.

— Признаюсь, я не питаю тёплых чувств к этим фанатичкам госпитальершам, простите, леди, — тем временем размышлял рыцарь. — Но надо бы и нам в замок парочку, а Сверр? Чтобы раны воинам промывали нежные ручки прекрасных дев.

— Ага. И половина гарнизона будет спотыкаться на ступеньках и бегать к госпитальерам, чтобы им подули на коленку.

Рогланд поймал руку Агнеи и едва коснулся губами пальцев. Невинно и церемонно выражая благодарность, при этом так подмигнул Агнее, что сердце подпрыгнуло. Рыцарь поднялся и пожал плечом:

— Я теперь уж точно постараюсь, чтобы в следующий раз меня пришлось подлатать как следует.

— Глупости, — грустно улыбнулась Агнея. Наблюдать за новой дракой ей совсем не хотелось.

— Ничего подобного, моя милая фея! Вы же видите, ради вас я уже готов лезть на копья. — Рогланд говорил совершенно серьёзно, а глаза у него озорно блестели. — Тогда я буду истекать кровью и призывать вас скорбным голосом. Вы же меня всё равно вылечите.

— Непременно.

— Одной вашей улыбки достаточно, чтобы боль унималась. Хотя… ещё ваше вино. От него я не откажусь и внутрь. Надо будет меня поить.

— Горячим вином с гвоздикой, — согласно кивнула Агнея. — Непременно. А кормить с ложечки тоже?

— И горшок выносить, — тихо, но ядовито вставил Сверр, и оба его услышали.

Агнея смутилась, смяла тряпку в руках. Рогланд швырнул в капитана фляжкой, Сверр увернулся.

— Ты сам… — рыцарь на миг покосился на Агнею и договорил что-то смачное, но уже одними губами, чтобы не выражаться при леди.

Немного отдохнув и собрав трофеи, путники вновь отправились в дорогу, и больше им никто не помешал. Попадались пустые дома. Редкие жители маленьких селений из четырёх-пяти дворов возле самого города провожали их настороженными взглядами, хотя особо интереса не проявляли.

Капитан ехал молча, Рогланд шутил.

Заговорили о драконоборцах. Агнея много читала об истории последних двухсот лет. Удивительно всё же, как драконы могли выжить после десятилетий травли. Когда-то оборотни правили Срединными землями. Король-дракон, герцог-дракон, лорды-драконы, воины-драконы. Те тёмные времена прошли.

— Почему тёмные? — спросил Агнею Рогланд.

— Я не знаю. Все так говорят.

— Так говорит династия нашего славного короля Фредерика. А им верить сложно. Что бы они ни говорили, ходят слухи, будто именно король Вульфрик убил собственного брата, а после и его сына, Северина.

— Прежнего короля? Разве Северин Странный не погиб на охоте?

— Его прозвали Странным, и он весьма странно погиб. Но вся вина его была в том, что он выбрал простолюдинку и унизил своё величество постыдной женитьбой. Что ты так улыбаешься? Эту историю разыгрывают на ярмарках всех Четырёх Путей. Очень романтично.

— Вы всё-таки мятежники.

Капитан наконец-то обратил на них внимание:

— Да. Даже хуже.

Агнея вопросительно посмотрела на рыцаря. Рогланд лукаво прищурился:

— Видела когда-нибудь дракона? Хотела бы взглянуть?

— Живого?

Сверр фыркнул:

— А что, мёртвый лучший?

— Мёртвый не кусается. Говорят, — в Агнее проснулся азартное девичье любопытство, — у аквалонского лорда есть ручной домашний дракон. Представляете! Собственный.

Рыцарь засмеялся:

— Да, слыхали. Если бы я его встретил, то не стал так говорить. У него ужасно сварливый характер. Может, этому дракону просто нужно хозяйку хорошую?

Агнея задумалась. Увидеть реального, живого дракона. Конечно, занятно, только жутко.

— Пожалуй, на него бы я взглянула. Издалека. На цепи. И в наморднике.

Сверр обернулся и посмотрел на девушку с таким выражением, что она охотно надела бы намордник и на него. Агнея холодно пожала плечами:

— Они же страшные. Их никто не любит.

— Да уж, — дёрнул поводья капитан.

— Возможно, — примирительно предположил сэр Рогланд, — не все драконы так ужасны. И даже сейчас есть драконы-лорды.

«И деды», — подумала Агнея.