Жена напоказ 2 (СИ) - Счастная Елена

Да, Оли это не Мари, которая пугается собственных порывов, чувств и эмоций, каждый раз выпуская колючки в тот миг, когда перестаёт себя понимать. Оли осознаёт, что делает — и её желания ясно написаны на лице.

— Ты ничего не знаешь. И лучше тебе в это не влезать, если ты и правда просто проходила мимо. Просто приезжала в гости к сестре. И просто останавливалась у неё на пару дней. Та часть жизни, что нас связывала, давно прошла. Теперь ты просто сестра той, кого я хочу защитить.

— Я не могу это принять. Иначе не была бы здесь.

Ренельд прислушался к шагам и приглушённым голосам, что раздались за дверью. Повернул к ней голову — и упустил тот миг, когда Оли потянулась вверх и прижалась губами к его губам. Поймала его лицо в ладони — и на какое-то мгновение в голове ударило вспышкой разом возникших перед внутренним взором эпизодов. Самых разных — связанных с ней. Удивительно, как память может бережно хранить всё это — чтобы подбросить в нужный миг.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ренельд поймал запястья Оли и толкнул, пытаясь отстраниться, но она изогнулась, прижимаясь лишь теснее — всего одна короткая заминка перед тем, как оторвать её от себя. Лишний вдох.

— Ваша светлость, — проскрежетал войт на столе. — К вам…

Дверь едва не грохнула, отворившись так резко, что по кабинету пронёсся сквозняк.

— Я сам доложу, — хриплый голос Ксавье ударил в спину.

Поцелуй уже прервался, оставив на губах лёгкую горечь дыхания Оли. Девушка теперь стояла в стороне  — и мало кто мог бы сказать, что ещё мгновение назад она была к Ренельду так вопиюще близко.

— Знаешь, а заставать тебя в провокационных ситуациях с женщинами становится моей привычкой, — похоже, Ксавье всё же успел что-то увидеть. — Однако, если вспомнить, что ты уже сделал предложение другой - моей женщине! — всё это выглядит весьма паршиво.

По кабинету поплыл резковатый хмельной душок.

— Разгар дня, а ты напился? — Ренельд подошёл к брату, приглядываясь и пытаясь понять, насколько всё серьёзно.

— Что ты! — тот вытаращил глаза. — Это я ещё не протрезвел.

— Так пойди и проспись, пока спьяну не увидел здесь того, чего нет, — Ренельд попытался подхватить его под локоть, но тот вырывался. —  Зачем ты вообще пришёл в таком состоянии?

В конце концов, боевые маги под хмелем могут быть опасны не только для окружающих, но и для самих себя. Но беспокоило ещё и не это. А то, что Ксавье вообще столько выпил: он никогда не славился тягой к хмельному. Сейчас же он выглядел так, словно не отрывался от бутылки уже несколько дней кряду.

— Я в отличном состоянии! Как раз для разговора с тобой обо всём, что ты сделал. И, кажется, ещё собираешься сделать!

Ксавье обогнул его по неверной дуге. Окинул притихшую Оли подозрительным взглядом. Та всем своим видом теперь выражала чистейшую невинность.

— Я не собираюсь разговаривать с тобой, пока ты пьян, — уточнил Ренельд.

— А придётся!

Братец повернулся к нему и с короткого замаха неожиданно ударил. Но хмель давал о себе знать. Движение вышло не слишком точным и быстрым. Ренельд успел отклонить его кулак, качнулся назад, усилием сдерживая напор разозлённого боевика.

Оли тихо взвизгнула и бросилась прочь. Но она никогда не была пугливой — значит, просто хочет сбежать.

Ренельд оттолкнул Ксавье, собираясь догнать её, остановить и хотя бы попытаться убедить ничего не говорить Мариэтте о том, что здесь произошло. Но брат схватил его за плечо — и Оли скрылась за дверью.

Ксавье рванул Ренельда назад. Угрожающе затрещала одежда. Тёмная аура вскинулась опасным всплеском, в глазах потемнело от гнева и какого-то бессилия. Ведь Ксавье  сейчас сложно что-то втолковать. Он ничего не поймёт, не захочет — просто потому, что упивается своей горечью и злостью.

Ещё один удар кулака — уже более точный — метнулся в лицо. Усиленное магией сокрушительное движение размылось — кажется, от него не уйти.

Успев высвободиться из захвата, Ренельд шагнул вбок — касание вышло вскользь. Но вслед за ним плашмя сразу на всё тело обрушилась упругая воздушная волна, вынуждая сделать шаг назад. Со стола слетели все бумаги, тяжёлое кресло качнулось, но устояло.

— Стой! — Ренельд выставил вперёд руку.

Ещё не хватало разнести на камни эту часть Марбра. Король будет в бешенстве и расколет на черепки головы виновникам веселья.

Пытаясь найти равновесие, Ренельд ухватился за выступ под окном. И тут в кабинет заглянул Тибер. Быстрым взглядом окинул разруху кругом.

— Ваша светлость! — шагнул было дальше, но привлёк к себе внимание Ксавье.

Ещё один умелый магический удар — и дверь, захлопываясь, отшвырнула помощника назад. Он взмахнул руками — створка с огромной силой ударила ему по предплечью. Тибер взвыл и слепо отшатнулся обратно в приёмную.

— Не вмешивайся! — бросил ему вдогонку Ренельд.

Проклятье! Придётся обеспечить ему хорошего лекаря. Самого лучшего. Рука, возможно, сломана.

Но заминки хватило, чтобы перевести дух после промявшей грудную клетку — так показалось! — магической атаки.

И когда Ксавье вновь повернулся к Ренельду, тот уже был готов.

— Успокойся, — предупредил он.

Но братец ударил вновь — ещё более яростно. Туго сбитые воздушные вихри видимыми сгустками бросились вперёд. При удачном попадании противник будет оглушён надолго. Если вообще останется цел.

Но вихри замедлились: Ренельд поднял руку, выпуская перед собой плотный щит тёмной энергии. Созданные заклинанием снаряды ослабли и растворились в нейтрализующем потоке. И это, похоже, привело Ксавье в крайнее бешенство.

И он ударил огнём.

Это самый последний приём — потому как выжигает всё. Порой в золу: зависит от силы мага. А брат был очень силён. Таких во время сражений противники пытаются убить первыми. Так и случилось когда-то с принцем Лорреном. Слишком мощной была атака, что обрушилась на тот корабль, где он был. Многих тел не нашли.

А сейчас в глазах Ксавье стояла совершенно бездумная ярость. Ренельд не стал больше щадить его. Шагнул навстречу поднимая обе руки к груди, и резко выдвинул перед собой раскрытые ладони. Голубоватое пламя разлетелось на рваные всполохи. Пришлось ловить их в поглощающий кокон, чтобы не подожгли обшитые деревом стены кабинета. Ренельд сжал кулак — и повисшие в воздухе языки огня погасли.

— Выродок, — процедил Ксавье.

Но он сейчас не владеет собой — лучше пропустить это слово мимо ушей. Ещё один сумеречный вток выпущенной на волю, словно плеть, магии — и Ксавье покачнулся, охваченный заклинанием поглощения. Его ощетинившаяся сотнями невидимых горячих клинков аура начала сжиматься, гаснуть и холодеть, пронзённая жгутами противоположной — тёмной — силы.

— Проспись, — уронил Ренельд.

И мгновенно потерявший силы брат кулём свалился на пол.

Стало тихо. Руки подрагивали от усилия не допустить разрушительного всплеска тёмной энергии, что так и рвалась наружу. Но обучение в Санктуре, как ни крути, прошло не зря. За это время удалось научиться не применять её во вред. Для обороны она тоже подходила неплохо — нейтрализовала заклинания, рождённые светлыми аурами. Хотя сейчас Ксавье был на грани. Ещё немного — и тёмная часть его магической сущности взяла бы верх.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Ренельд быстрым шагом подошёл к несгораемому шкафу и вынул оттуда коробочку с кольцом. Едва оглядев одежду и убедившись, что она не порвана и не испачкана — вышел в приёмную.

Тибер сидел на своём месте, нахохлившись и держался за ушибленную руку, но не уходил.

— Цела? — уточнил Ренельд.

— Вроде, — буркнул помощник. — Где его сиятельство?

— Его сиятельство временно не сияет. Будет спать довольно долго. Позови слуг или стражу, пусть отнесут Ксавье в его комнату и не выпускают, пока я не вернусь.

— Хорошо, — сердито проворчал Тибер.

— Сам иди к лекарю. Мало ли.

Ренельд сам велел подавать ему экипаж. Видок у него сейчас, конечно, потрёпанный и даже взмыленный. Оли уже отбыла в Эйл, а значит, успеет поговорить с Мари. Что расскажет? Вот бы знать точно. Но вдовушка вспыльчива, а от заклятия привязки особенно восприимчива к неверности того, к кому её влечёт. Как бы не вышло беды. И как бы всё это не рухнуло в пропасть, из которой уже не выберется.