Подземелья Хейвена - Саймон Грин

– Командир, – звенящим шепотом произнесла Изабель. – Кажется, у нас новые неприятности.

Все головы повернулись в одном направлении. С потолка опускались толстые нити паутины, опутывая бьющееся тело Джонни. Демон отчаянно сопротивлялся, но серые щупальца неумолимо тащили его в темноту, оставляя за собой кровавый след. Хок взглянул на толстый слой паутины на стенах и потолке и наконец понял то, о чем уже давно следовало догадаться.

– Это Ползучая Дженни, не так ли?

– Долго же ты соображал, – бросила Джессика. – Бунтовщики открыли ее камеру и освободили тварь. Вот почему мы так и не встретили ни одного из них. Я слышала, будто Дженни всегда необычайно голодна.

– Ты хочешь сказать, что она сожрала всех мятежников? – спросила Изабель, недоверчиво осматривая стены.

– Видимо, так оно и есть. Иначе как бы эта тварь смогла так сильно разрастись? Даже не хочется думать, какой она стала огромной.

– Ты не могла бы предупредить нас пораньше? – сердито спросил Хок. – Мы бросились очертя голову неизвестно куда, целиком полагаясь на благосклонность красотки Дженни. Она же могла слопать нас в любой момент.

– Не могла, – вмешался Шторм. – Об этом я позаботился. Тварь и не подозревает, что мы здесь.

– Гадину надо поразить в самое сердце, – решительно произнесла Джессика. – Иначе ее не убьешь. Главное – найти саму Дженни. Она сейчас тащит добычу к своему брюху, если оно у нее есть. А я думаю, что есть. Мы пойдем вслед за телом несчастного Джонни.

Она, не оборачиваясь, зашагала по коридору, путь ей указывали кровавые пятна и громкий шорох впереди. Остальные, переглянувшись, последовали за Джессикой. Барбер нес на плечах бесчувственное тело пленника, даже не пригибаясь под его тяжестью. Хок внимательно рассматривал паутину на стенах, но она, казалось, была совершенно безобидна. Хок про себя порадовался этому, так как понимал, что против такой массы паутины топор будет бесполезен.

Наконец они догнали тело Джонни и последовали за ним на почтительном расстоянии. Заклятие Шторма делало их невидимыми для Дженни, но все-таки никто не чувствовал себя в безопасности. Хок старался идти по середине коридора, подальше от стен. Ему то и дело чудились сотни продолговатых теней, нитей, свисающих с потолка и неожиданно опутывающих жертву, превращая ее в беспомощный кокон и уволакивая в ненасытное чрево.

Щупальца втянули тело Джонни в темный провал в стене. Джессика жестом приказала всем остановиться. Стюарт опустил свою ношу на пол и выпрямился. Он даже не запыхался. Джессика сделала шаг вперед и, напрягая зрение, попыталась проникнуть взглядом сквозь тьму. Ее спутники встали чуть поодаль – так, чтобы не мешать друг другу, если придется спешно отступать. Серебряный свет усилился, и Хок почувствовал, как у него перехватило горло от отвращения.

Небольшой каменный мешок был заполнен мягкой пульсирующей массой грязно-зеленоватой плесени, из которой смотрели лишенные век глаза, горевшие жуткой алчностью. Чудовище висело, прикрепившись к стене и потолку тысячами тонких нитей. На глазах у застывшей Дружины два щупальца швырнули содрогающееся тело Джонни в самую середину гнилой массы; жадно разинулась дюжина чавкающих пастей, усеянных острыми желтоватыми клыками. В несколько секунд они разорвали свою добычу на части и проглотили.

– Проклятье, – выругалась Джессика. – Мы его потеряли!

– Для Джонни так будет лучше, – промолвил Барбер. – Бедный Джонни, мы едва успели познакомиться с тобой!

– Мне кажется, – тихо сказал Хок Джессике, – меч и топор ничего не сделают с этой кучей мусора. Ее можно рубить целый час без всякого результата.

– Ты прав, – согласилась Винтер. – К счастью, у нас должен остаться еще один огненный камешек.

Она быстро взглянула на Барбера, тот кивнул и достал из кармашка на поясе «дух огня». Джессика обернулась к пульсирующей массе.

– Когда будешь готов, Стюарт, брось его прямо в одну из пастей. Как только тварь проглотит наживку, разворачивайтесь и бегите прочь со всех ног. Я не знаю, как огонь подействует на Дженни, и не очень хочу это проверять. Не промахнись, Стюарт, иначе мы погибли.

Оруженосец зловеще улыбнулся, прошептал заклинание и метнул светящийся камешек в чавкающий рот. Масса колыхнулась и проглотила маленький предмет. Вся Дружина стремглав бросилась по коридору, только Барбер задержался, чтобы вскинуть на плечи бесчувственное тело. Звук приглушенного взрыва, похожий на раскат отдаленного грома, настиг их и замер. Сзади нарастал пронзительный визг, тварь вопила, раскрыв все двенадцать ртов. Волна раскаленного воздуха настигла бегущих людей, но магия Шторма защитила их.

Языки пламени заметались по стенам и потолку, жадно поглощая толстую паутину. Тлеющие куски сыпались на голову Хоку. Пол был усеян извивающимися в огне нитями. Коридор заполнился едким удушливым дымом. Внезапно Шторм остановился как вкопанный.

– Что там? – прокричал Хок, стараясь заглушить визг твари и гудение огня за спиной.

– Выход впереди, – заорал в ответ Шторм, – но там кто-то есть.

– Что значит «кто-то»? – Хок поднял топор и вгляделся, но ничего не различил сквозь плотную пелену дыма. Сзади неумолимо подбиралось пламя.

– Они… – руки Шторма сжались в кулаки. – Они нашли нас… Белые Люди.

Призраки выплывали из тьмы один за другим, бледные дрожащие силуэты, почти на грани реальности. Дым свободно проходил сквозь них. Хок медленно опустил топор, ставший вдруг слишком тяжелым. В глазах потемнело, жар и рев пламени отодвинулся куда-то вдаль, превратившись во что-то малозначительное и неопасное. Хок стремительно погружался в прошлое, за грань – перед ним вставали образы людей, которых он когда-то встречал, искаженные до неузнаваемости. Одни печально улыбались, другие указывали на него обвиняющим жестом или отворачивались с отвращением. Сознание медленно уплывало, растворяясь в забытых мечтах, надеждах, обрывках отзвучавших слов. Губы Хока беззвучно шевельнулись.

– Нет, – прошептал Хок, – нет, нет, не-е-е-е-т…

И этот немой крик словно разорвал цепи, сковывавшие разум, прояснил мысли. Он останется самим собой, со всеми своими недостатками, назад пути нет. Он заплатил слишком высокую цену за полученные уроки, чтобы вернуться к началу пути. Хок из последних сил вцепился в ускользающую память, и призраки прошлого стали таять, растворяться на глазах. Он снова стал Хоком, и у него никто не сможет этого отнять. Даже он сам.

Хок опять очутился в узком коридоре, задыхающийся в дыму, опаляемый пламенем, подкравшимся почти вплотную. Его товарищи застыли, словно статуи, с затуманенными неподвижными глазами. У некоторых уже начали стираться черты лица, их силуэты бледнели по мере того, как Белые Люди высасывали из них прошлое. Хок быстро взглянул на теряющиеся в дыму фигуры, а затем вцепился в Шторма и изо всех сил встряхнул его за плечи. На мгновение Хоку показалось, будто его пальцы проваливаются сквозь плоть, но тут тело мага вновь обрело твердость, как если бы прикосновение Хока вернуло ему реальность. Выражение лица чародея опять стало осознанным, он помотал головой, словно просыпаясь от глубокого сна. Шторм посмотрел на Хока, на Белых Людей и стиснул зубы: