Смысл зла - Кей Хупер

Ее терпеливый голос ранил его, но он сумел остаться спокойным. Даже легкомысленным, в какой-то мере.

— Тебя беспокоит именно последнее, и не думай, что я этого не знаю. Ты мне не доверяешь, Мэл. Ты не веришь, что я могу разделять личную жизнь и работу.

— Почему ты должен отличаться от всех остальных? — сухо спросила она, высвобождаясь от него и поднимаясь. — Моя работа у меня в голове двадцать четыре часа в сутки, семь дней в неделю. И у тебя также. Мы оба выбрали карьеру. Мы живем, питаясь едой на вынос и кофеином. Часто наши носки не совпадают, и когда мы это понимаем, то просто покупаем новые. Мы занимаемся стиркой, когда у нас не остается чистой одежды. И когда самое крупное, злейшее зло, когда-либо появлявшееся в Гастинсе, показывает уродливую голову, мы получаем толчок в карьерном плане. Верно?

— Верно, — неохотно согласился он.

— К тому же, давай не будем себя обманывать. Никто из нас не ищет ничего, кроме пары часов в неделю снимающего стресс секса, — она улыбнулась ему. — Не вставай. Я сама выйду. Увидимся.

— Спокойной ночи, Мэл, — он не двигался, пока не услышал, как дверь в его квартиру закрылась. Потом он опустился на подушки и пробормотал в сердцах: — Дерьмо.

Выйдя из здания, где находилась квартира Алана, Мэл постояла на обочине, вдыхая несколько прохладный, но спокойный ночной воздух. Улица была хорошо освещена и находилась недалеко от делового района Гастингса, и Мэллори не должна была чувствовать никакой угрозы.

Внезапно, ветерок подул сильнее, унося банку по улице на несколько футов, и Мэллори едва не выпрыгнула из собственной шкуры.

— Дерьмо, — пробормотала она.

Женщина слышала легкий шелест деревьев, когда ветер задевал их листья. Слышала скрип машины, проезжающей в квартале от нее. Сверчки. Лягушки.

Собственное имя.

Не то, чтобы она, разумеется, слышала его. Просто у нее возникло неприятное ощущение, что за ней следят. Иногда даже преследуют.

Она чувствовала это уже какое-то время, несколько дней. Некоторое время, не всегда, а только когда была на улице, как сейчас. Если бы она была блондинкой, то точно бы сильно занервничала. А пока что это ощущение сделало ее настороженнее и намного внимательней.

И чертовски нервной.

Она задумалась, не следит ли убийца, как многие, о которых она читала в полицейских учебниках, за полицейскими, расследующими его преступления. Может ли это быть? Может какой-то безумец с радостью наблюдает из-за кустов, считая себя умным, а их — некомпетентными?

Если так, то ему имело смысл сконцентрироваться на одной, — или более, — офицерах-женщинах, а не на парнях. Она сделала пометку: спросить других женщин в департаменте, нет ли у них такого же зловещего ощущения. И если да, и особенно, если нет, ей нужно спросить об этом у составителя психологических портретов из ФБР.

Роскошной блондинки, агента ФБР.

Мэллори знала, что Рэйф был вне себя и недоволен положением дел. Он никогда не скрывал свои чувства. Но она также знала, что Изабелл Адамс каким-то образом сумела убедить его согласиться на ее участие в расследовании.

И вовсе не за красивые глаза.

Нет, тут было много всего, помимо сексуальной привлекательности. Она знала Рэйфа слишком хорошо, чтобы чувствовать, что он принял Изабелл по вполне логичным и совершенно профессиональным соображениям. Она оставалась, потому что он считал ее полезной расследованию. Точка.

Но это не значит, что он не попал во власть красивого лица, зеленых глаз и тела, которое выглядело просто замечательно в облегающей летней одежде. Он всё-таки был мужчиной.

Она усмехнулась, но продолжала осторожно оглядывать окрестности, открывая машину и забираясь внутрь. Но все же, подумала Мэллори, может быть, она не отдавала Рэйфу должного. Может быть, собственные проблемы с мужчинами заставили ее быть слишком чувствительной к подводным течениям.

Не то, чтобы Алан был особенно утонченным. Мэллори впервые за свою взрослую жизнь, оказалась на традиционно мужской стороне отношений: именно она была довольна сексом пару раз в неделю, без обязательств и обещаний.

Алан хотел большего.

Вздохнув, Мэллори завела машину и направилась к своей квартире в другой части города. Очень просто оказалось задвинуть Алана и различные проблемы, связанные с ним, вглубь своего разума, по крайней мере, в этот момент, потому что она все еще чувствовала неясное, но неуклонное ощущение: за ней следят.

По пути домой, она не могла стряхнуть с себя это ощущение, хотя не видела никого, кто бы за ней следовал. И никого поблизости от здания, где располагалась ее квартира. Мэллори осторожно припарковалась в хорошо освещенном месте и закрыла машину, но в одной руке держала перцовый спрей на цепочке с ключами, а другая рука находилась возле оружия, пока она шла к своей квартире.

Ничего.

Никого.

Только беспокойное ощущение, что кто-то следит за каждым ее шагом.

Оказавшись в квартире, Мэллори прислонилась к закрытой двери и пробормотала:

— Дерьмо.

— Если я правильно поняла, — Изабелл потирала шею, глядя на напарницу, — ты встретилась с Калебом Пауэллом в той кофейне на Мейн стрит, и выложила все то, что я нашла в квартире Триши Кейн?

— Не всё, — пожала плечами Холлис. — Только некоторую… информацию. Я говорила тебе, что он не хотел беседовать со мной. И судя по его челюсти, я бы сказала, что он бы не захотел говорить ни с кем из нас. Так что я завладела его вниманием. Что не так?

— Он спрашивал тебя, как ты получила эту информацию?

— Да, но я его отвлекла. Более-менее.

— Холлис, он — юрист. Их, как правило, невозможно отвлечь. Во всяком случае, надолго. Что случится, когда он начнет задавать вопросы?

— Я не думаю, что он станет. Он хочет узнать, кто убил Тришу Кейн. К тому же, ты рассказала шефу Салливану.

— Нам придется очень близко работать с Рэйфом по этому делу, поэтому ему следовало знать. И Мэллори тоже. Но гражданский?

Холлис вздохнула, явно желая поскорее закончить разговор.

— Почему-то я не думаю, что возникнет проблема, если юрист узнает, что мы — экстрасенсы. Я — новичок, а ты можешь попасть в яблочко. В неоне, — она встала. — Но так как у нас рано утром встреча, то я думаю, что пойду в свой номер и посплю, если не возражаешь.

Не протестуя, Изабелл лишь заметила.

— Я буду готова к завтраку в семь, если хочешь, можем встретиться там, — маленькая гостиница, где они остановились, не предлагала обслуживание в номер, но рядом был ресторан.

— Ладно. Увидимся там.

— Спокойной ночи, Холлис.

Снова оставшись одна, Изабелл готовилась лечь спасть, мрачно размышляя. И, как и прошлой ночью, она едва ли обратила внимание на обычную, как во всех отелях в штатах, обстановку, и по привычке заполнила пустоту, включив кондиционер на полную мощность, а телевизор — на программу новостей.