Sin (СИ) - Moon Mila

— Будешь пиво? — кричит на ухо.

После положительного ответа, девушка растворяется в толпе, которая с каждой минутой густеет. Музыканты заканчивают выступление и прощаются.

— Вы знаете этих бесшабашных ребят. Поприветствуйте — «Потерянное поколение»! — громко объявляет парень с длинными волосами.

Меня оглушает шквал женского визга и мужского баса, а на сцене уже появляются участники: Оззи, Шем, Райт, Джанис и Син.

— Успела, — запыхавшись, говорит Черелин и протягивает холодную жестяную банку.

— Эй, народ, готовы оторваться сегодня? — кричит в микрофон Джанис. Толпа оглушительно ревет «Да». — Тогда поехали!

Группа начинает с неизвестной композиции, но я прыгаю и качаю руками, как остальные любители музыки. Глаза бегают от одного участника к другому, замирая на одном человеке — всем моим вниманием завладевает Син. Он не смотрит на орущих людей, отдавая всего себя музыке и инструменту. Гитара с языками пламени на черном корпусе, будто вот-вот загорится в умелых руках от потрясающей игры.

Я даже перестаю двигаться, пораженная до глубины души таким открытием. Никогда бы не подумала, что можно слиться с инструментом и стать одним целым. Песня заканчивается, но играет следующая, заводя публику еще сильнее. Синие волосы Джанис взлетают непослушной гривой от хедбэна[8]. Шем со всей дури лупит по тарелкам, красная шевелюра Оззи качается в такт музыке, а пальцы бегают по струнам гитары. Совершенно другой уровень по сравнению с группой, выступающей до них. Даже такой нуб, как я, понимаю: они невероятно крутые.

— Композиция известной и любимой группы In this moment «All for you», — хрипит Джанис и хватает бутылку, стоящую рядом на полу. После пары глотков, вокалистка «тушит» радостную публику. Взрывное соло гитары Сина и ударных поднимают новую волну гула и рук. К ним присоединяется меццо-сопрано Джанис.

— Времена года приходят и уходят; очередная ночь — очередное шоу, я делаю шаг в свет огней, зная, что у нас всё будет хорошо.

Я слышала эту композицию бесчисленное количество раз, но сейчас она звучит совершенно по-другому. Когда заканчивается ритмичная часть, и Холл поет «Ты знаешь, что ты смысл моей жизни, это всё для тебя», идет медленный переход. Вступает соло-партия Сина.

Он поднимает голову, прикрывая глаза, словно отключается от действительности. Черные перья оживают, «паря» на шее; бисеринки пота скатываются по мокрой коже, пропадая под черной рубашкой; пальцы двигаются по струнам так свободно и легко, будто нежно поглаживают, а мелодия проникает сквозь меня. Каждая нота, звук вызывают катарсис, я даже забываю, как дышать. Он задевает шестью струнами мою душу. Поразительно. Соло Сина на другой недосягаемой высоте, поэтому все взгляды прикованы к нему. Но затем вступают ударные, ритм и бас, а голос Джанис выводит из плена и пут Сина Эванса.

— Спасибо за такую поддержку, — выдыхает Холл в микрофон, широко улыбаясь ярко-красными губами. — Встретимся через тридцать минут.

— Ну как тебе? — спрашивает Черелин, когда мы заходим в туалет. Моя футболка промокла и липнет к телу, как и волосы на затылке.

— Даже не знаю, что сказать. Невероятно, — плескаю в раскрасневшееся лицо холодной водой и довольно улыбаюсь.

Девушка облокачивается о грязно-голубую плитку, усыпанную разными надписями, и серьезно смотрит на меня, вводя в ступор. Пару секунд назад она улыбалась, а сейчас пугает своим странным выражением.

— Даже не думай о нем, — произносит сухо Черелин, глядя прямо в глаза.

— Что? — непонимающе бубню, ощущая, как капли скатываются по лицу за ворот футболки.

— Я о Сине, — Черелин прищуривается, скрещивая руки на груди.

— Не понимаю… — говорю почти шепотом, слыша удары собственного сердца.

— Ты смотрела на него, открыв рот. В прямом смысле, — хмыкает девушка и тыкает в меня пальцем. — Влюбилась?

Нечленораздельно что-то мычу, краснея до кончиков ушей от стыда, но брюнетка машет рукой.

— Можешь не отвечать, у тебя на лбу все написано, — каждое слово Черелин напоминает огромный валун, падающий на мою голову. Даже его сестра заметила, какой позор. Неужели я так безнадежна? — Пойми, мой брат не благородный принц, — девушка отталкивается от стены и наклоняется ближе к зеркалу. Поправляет хвост и проводит пальцем по нижней губе. — Я его очень люблю, для меня он самый лучший человек, но не советую влюбляться и грезить о нем. Ты слишком хорошая девочка, Джи.

«Поздновато. Я давно в него влюбилась». Опускаю глаза на раковину и собираюсь с духом, ведь сейчас Джинет Браун будет врать. Я не могу так легко сдаваться и раскрывать секрет.

— Ты отчасти права — я восхищена им, как музыкантом. Син, действительно, произвел огромное впечатление своей игрой на гитаре. Думаю, не только на меня.

Прозвучало вроде бы убедительно, даже голос ни разу не дрогнул. Повисшая пауза тянется вечность, пока Черелин буравит своими синими глазами, а мое сердце по-прежнему рвется из груди.

— Прекрасно, — она закрывает кран и кладет ладонь мне на плечо, встречаясь взглядом. — Просто помни мои слова.

Я смотрю на вошедшую группку девушек и киваю, радуясь, что пытка закончилась.

Через тридцать минут «Потерянное поколения» появляется вновь на сцене, заводя публику известными песнями, но я уже потеряла знакомое состояние эйфории. Даже боюсь смотреть в его сторону. В голове звучат постоянно слова Черелин, а улыбка сползает с лица. «Я ведь с ним общалась уже пару раз. Син вытащил меня из бассейна на той тупой вечеринке. Почему все так упорно твердят, что он плохой? Сначала Тинки, теперь его родная сестра». Хочется доказать им, что Син — хороший парень, а не монстр, коим все его считают.

Группа прощается с разбушевавшимися фанатами, требующих песню на «бис», и скрывается за кулисами.

Черелин тянет меня за руку, но я отнекиваюсь и упираюсь конверсами в деревянный пол. Бесполезно, девушка напоминает маленький танк.

— Черелин, это не самая лучшая идея, — пытаюсь отцепить ее руку, но та держит мертвой хваткой.

— Это потрясающая идея! Как раз познакомишься с ребятами. Они классные. Ну, кроме Джанис, просто не обращай на нее внимания.

В полутемном узком коридоре нас останавливает парень с длинными волосами, который объявлял музыкантов.

— У них серьезная беседа, — кивает он на закрытую дверь. — Там агент.

— Хорошо, Фрей, — поднимает руки Черелин и показывает глазами на черный вход. — Подождем на улице, потом тусовка у Оззи.

— Я не уверена, что могу туда ехать, — невнятно мычу, поглядывая на темно-серую в подтеках дверь.

— Не будь занудой, — Черелин тащит в конец коридора, и мы выходим на улицу.

Прохладный воздух охлаждает пылающие щеки, пробираясь под легкую куртку. Засовываю руки в карманы и осматриваю кучку фанаток, разодетых в короткие не по сезону платья и юбки. От их вида становится зябко.

Черелин что-то рассказывает, но я теряю нить разговора и вздрагиваю от грохота. Дверь распахивается, ударяясь о кирпичную стенку, и выходит Син. Очень злой Син. Все об этом говорит: напряженное выражение на лице, резкие движения, исходящая волнами ярость. Поклонницы визжат, скопом подбегая к нему, но он усаживается на черный мотоцикл и проносится мимо, обдавая ледяным потоком воздуха. Волосы взлетают, и я судорожно их поправляю. «Что произошло? Из-за чего он так взбешен?», — думаю, глядя на удаляющийся мотоцикл. Байк резко останавливается в конце переулка и возвращается обратно, а фанатки бегут навстречу на своих «ходулях».

— Вот ненормальный, что на него нашло, — ворчит рядом Черелин.

— Малыш, да забей на того урода! — хрипло кричит непонятно откуда взявшаяся Джанис.

Ошарашенно перевожу взгляд с подъехавшего к нам мотоцикла на взбешенную Холл. Черелин в не меньшем шоке, но быстро берет себя в руки и спрашивает:

— Что случилось вообще? Что за кипишь?

— Тот сраный агент… — начинает Джанис, но Син перебивает ее.