Тотальный шпионаж - Курт Рисс

Между тем японские рыболовные суда продолжали крейсировать вдоль западного побережья Американского континента.

В то же время действовали другие, значительно более опасные суда: мы имеем в виду пароходы, совершавшие регулярные пассажирские рейсы в Америку и перевозившие в своих каютах немецких шпионов.

Роскошные океанские пароходы «Северо-Германской компании Ллойд» были излюбленным средством передвижения «немецких агентов. Они обычно отплывали из Нью-Йорка в полночь; у места причала всегда была толпа провожающих; многие пассажиры в последний момент приезжали из театров и ночных клубов в приподнятом настроении и в сопровождении своих друзей. Вследствие этого тщательное наблюдение за отправлением этих пароходов было затруднено. Можно было до смешного просто пройти на борт «Европы» или «Бремена» и передать букет не из одних только цветов. Можно было также сдать в корабельное почтовое отделение несколько писем, адресованных родственникам. Для германского шпиона было весьма нетрудно также задержаться на борту одного из таких пароходов после того, как всех провожающих приглашали выйти на берег.

Роскошные германские океанские суда были наиболее эффективными «трансмиссионными ремнями» в практике шпионажа. Федеральное бюро вскоре убедилось в этом.

В начале 1935 года два человека — Уильям Лонковский и Вернер-Георг Гуденберг — работали на авиационном заводе в г. Буффало. Оба они были квалифицированными рабочими; Гуденберг позднее перешел на работу на завод компании Кэртис-Райт, находившийся также в Буффало и выпускавший военные самолеты по заказу правительства США.

Если кто-нибудь в это время проследил бы за ними, то он мог бы, к своему удивлению, обнаружить, что эти два как будто совершенно незнакомых друг с другом человека регулярно встречались в маленькой пивной на окраине города.

В сентябре 1935 года Лонковский ушел с авиационного завода. Своим знакомым он сказал, что переезжает в Нью-Йорк. Примерно через неделю его видели в Нью-Йорке. Однажды часов в 11 вечера он появился у причала германской компании «Ллойд» и поднялся по пассажирскому трапу на борт парохода «Бремен», отплывавшего через час. В руках у него был футляр для скрипки. Однако незадолго до отхода «Бремена» Лонковский сошел на берег, держа в руках все тот же футляр.

Это была ошибка. Он не учел, что отходящие пароходы находятся под особым наблюдением таможенных властей. Двумя таможенными чиновниками Лонковский был задержан. Он начал возражать, но, увидев, что уйти с футляром ему не позволят, он возмущенно пожал плечами и удалился, заявив, что утром придет за ним на таможню.

После ухода Лонковского футляр был вскрыт. В нем лежала дешевая скрипка. Но в обивке футляра была замечена неровность; обивку сорвали и обнаружили восемь крохотных фотографий. Спустя час офицеры — сотрудники морской разведки были подняты с постелей. Они сопоставили все фотографии и установили, что перед ними чертежи нового бомбардировщика «Кэртис».

К этому времени Лонковский был уже на пути в г. Пикскилл. А спустя еще несколько часов он сел на самолет, улетавший в Канаду.

Без посторонней помощи побег его никогда не удался бы; ему помог человек, которого он называл «Доктор». Человек этот действительно был доктором. Но сотрудникам Федерального бюро потребовалось несколько месяцев для того, чтобы разрешить эту загадку и напасть на след доктора Игнаца Грибля.

И все же начинать описание истории нелегальной организации немецких шпионов в Соединенных Штатах с личности доктора Игнаца Грибля было бы неверно.

Подлинным началом следует считать создание в 1925 году в городе Чикаго организации «Тевтония». Она была создана человеком по имени Ульрих Штак, его помощниками были Вальтер Каппе и Фриц Гиссибль.

В 1932 году было организовано отделение гитлеровской партии в США. Руководителем его был назначен Карл Мангер из Нью-Йорка. Нравилось это членам «Тевтонии» или нет, но вскоре они были вынуждены подчиняться его распоряжениям. В октябре 1932 года в Нью-Йорке состоялось первое собрание гитлеровцев. На этом собрании присутствовали штурмовики в форме. Но это было еще только прелюдией.

В начале 1933 года германский вице-консул в Нью-Йорке доктор Георг Гислинг распустил отделение гитлеровской партии, поскольку оно пользовалось слишком скандальной репутацией. Вместо него он создал «клуб» под названием «Друзья гитлеровского движения». Этот «клуб» привлек в ряды своих членов большое количество людей, среди которых были как крупные финансисты, так и просто влиятельные американцы. Гислингу не пришлось долго ждать вознаграждения. В апреле 1933 года он был назначен консулом в г. Лос-Анджелес. Перед отъездом из Нью-Йорка он переименовал клуб, назвав его «Друзья новой Германии».

Лос-Анджелес… Даже в течение первых месяцев своей работы гитлеровцы поняли огромное значение западного побережья как важного плацдарма для ведения шпионажа. В течение нескольких последующих лет в Лос-Анджелесе и в его окрестностях был образован так называемый «Центральный комитет германского шпионажа». Здесь появился некий граф Бюлов. Он снял в г. Сан-Диего дом, из окон которого была хорошо видна военно-морская база. Здесь же работал молодой человек с гитлеровскими усиками, незаконно получивший американское гражданство, разоблаченный властями и затем подделавший свои документы. Он руководил деятельностью немецких шпионов в этой части страны. Большую часть своего времени он проводил в «Немецком доме» на 15-й улице. Его звали Герман Швинн.

В это же время «Друзья новой Германии» процветали под руководством фотогравера из Детройта, некоего Гейнца Шпанкнебля. Однако Шпанкнебль был неосторожен. Он вел себя слишком вызывающе. Чтобы убедить американцев германского происхождения в необходимости повиноваться его приказам, он использовал гангстерские методы. Вновь разыгрался громкий скандал. Шпанкнебль был осужден за нарушение закона о статуте иностранных агентов и должен был бежать, видимо, в Германию, на одном из все тех же немецких пароходов. Именно в связи с этим случаем Вашингтон впервые заинтересовался доктором Игнацем Гриблем.

До тех пор не было поводов для установления какого-либо наблюдения за ним. В первую мировую войну он служил в германской армии; приехав в Америку, он стал работать в качестве врача. Он являлся членом многих немецких клубов, но до захвата власти Гитлером избегал политической деятельности. После 1933 года он резко изменил свое поведение, превратился в откровенного антисемита и стал застрельщиком движения, ратовавшего за военизацию всех германских клубов. Он стал также — это выяснилось значительно позднее — председателем тайного исполнительного комитета «друзей новой Германии». Когда ему на суде было предъявлено обвинение в содействии бегству Шпанкнебля, Грибль в качестве оправдательного аргумента выдвинул «патриотические мотивы».

Руководство всеми профашистскими организациями принял на себя Фриц Гиссибль и осуществлял его до тех пор, пока ему также не пришлось бежать в Германию. В течение некоторого времени его заменял некий Рейнгольд Вальтер до тех пор, пока из Германии не прибыл Губерт Шнух, принявший на себя руководство «друзьями новой Германии». Он тоже продержался недолго. Между последователями Вальтера Каппе и последователями Шнуха шла распря; имели место даже уличные столкновения; наконец, в марте 1935 года Каппе уехал в Германию. Спустя некоторое время, в марте 1936 года, на съезде «друзей новой Германии» в г. Буффало организация эта была переименована в «Германо-американский союз» и ее руководителем был избран Фриц Кун.

Однако фактическим вожаком «Союза» после 1936 года был не Кун, равно как и до 1936 года официальные вожди организации вовсе не являлись фактическими ее руководителями. Подлинным «фюрером» и человеком, который руководил всей деятельностью немецких шпионов в Соединенных Штатах, был Вальтер Г. Шелленберг.

Всей своей предыдущей карьерой в Германии он был предназначен для той роли, которую ему предстояло играть в США. Во время первой мировой войны он присоединился к одной из тех бандитских шаек, которые под предлогом «борьбы с большевизмом» в прибалтийских странах предлагали свои услуги всякому, кто больше заплатит, и наводили ужас на население грабежами, насилиями, поджогами и убийствами. Шелленберг принадлежал к «добровольческому корпусу» фон Брандиса, который «освободил» Латвию. Его исключительная жестокость вскоре позволила ему получить офицерский чин. К концу 1919 года банда Шелленберга совершила такое количество преступлений, что прибалтийские государства, наконец, прогнали «освободителей» назад в Германию, где они были разоружены германским правительством. Подобно всем профессиональным наемным солдатам, Шелленберг не мог заставить себя приняться за какую-либо постоянную работу. Зарабатывать себе на жизнь честным трудом он считал ниже своего достоинства. Поэтому он и банда его громил нанялись в качестве охраны в одно из огромных прусских юнкерских поместий. Он организовал склад оружия и боеприпасов для своего хозяина барона Данген-Штейнкеллера, который всецело сочувствовал подготовке путча против республиканского правительства. Однако Шелленбергу недолго пришлось наслаждаться легкой жизнью в поместье, ибо даже весьма терпеливая Веймарская республика не оставляла безнаказанным открытое убийство. Однажды фермер-батрак случайно натолкнулся на склад оружия и был схвачен одним из людей Шелленберга. Охранник позвал своего руководителя, и Шелленберг размозжил голову несчастному батраку. Брат этого фермера высказал вслух, что он подозревает в убийстве охрану. Это дошло до Шелленберга, и тот спустя два дня, застав фермера в деревенской таверне, всадил в беднягу девять пуль из парабеллума.