Очаровательная наставница - Эмили Брайан

— Я импровизирую, — процедила она сквозь зубы. — Это недопустимый знак, и я сомневаюсь, что вы получите его от другой леди, если откажетесь от грубого поведения.

Жаклин села на место и ловко расправила юбку на бедрах, которые, насколько ему известно, были не такими широкими, какими их делали нижние юбки.

— Боюсь, вы несерьезно воспринимаете свои обязанности, милорд.

— С каких пор знание о веерах превратилось в серьезную обязанность?

— Ваша цель — жениться, причем жениться выгодно, — напомнила она. — И когда женская часть ваших гостей прибудет на бал, возможно, среди них окажется и ваша будущая жена. Способны ли вы правильно оценить трудноуловимые знаки, которые она вам посылает?

— В отличие от ваших не столь уж трудноуловимых? — Когда она бросила на него свирепый взгляд, Гейбриел, сдаваясь, поднял руки и сел рядом с ней. — Я глина в ваших умелых руках, мисс Жак. Придайте мне форму, наиболее подходящую для женского одобрения.

— Хорошо, — кивнула она, временно успокоенная. — Начнем с основ. Информацию можно передать несколькими простыми жестами. Если женщина верхней частью веера касается правой щеки, это значит «да». — Она подняла веер и показала.

— А левая щека, полагаю, означает «нет».

— Именно. — Жаклин чуть заметно улыбнулась, и ему вдруг захотелось узнать, как уговорить женщину остаться?

— Моя левая или ваша? — спросил он.

— Всегда женская.

— Почему я не удивлен? — Гейбриел наклонился к ней. Даже посреди буйно цветущего сада он уловил запах ее розовой воды, который так возбуждал его. — Но зачем столько усилий? Разве нельзя просто сказать «да» или «нет»?

— Видимо, пирату сложно понять, что иногда обстоятельства требуют деликатности. Ведь в переполненной гостиной трудноуловимое «нет» было бы предпочтительней откровенного? — Жаклин отодвинулась от него.

— «Да» было бы предпочтительней.

Ее губы, слегка приоткрытые, влажные, находились всего в нескольких дюймах от него, он почти мог их попробовать.

— Есть мужчины, которые не слышат «нет», если даже это кричат со стен замка, — сказала она.

— Может, потому, что мы не такие болваны, какими нас считают женщины? — Он сократил расстояние между ними, намереваясь завладеть ее ртом. — Мужчина способен понять, когда женщина говорит «нет» своим веером и «да» — всем остальным.

Жаклин раскрыла веер между ними, прямо у него под носом. Он был из пластинок слоновой кости, соединенных жестки ми кружевами.

— Еще одна импровизация? Кажется, у вас к этому талант. — Он потер верхнюю губу, когда она в конце концов опустила свое оружие.

— Боюсь, вы невнимательны, милорд. — Она с треском сложила веер и прижала его к левой щеке. Серые глаза сердито блеснули. — Что это значит?

Гейбриел отодвинулся. Стратегическое отступление часто бывает путем к победе, утверждают старые морские волки. Только никому из них еще не приходилось скрещивать веера с Жаклин Рен.

— Это значит «нет».

— Правильно. Совсем легко запомнить.

Она медленно крутила закрытый веер, словно ведьма, размешивающая свое зелье. Он должен был признать, что ее грациозное движение очаровательно. У него возникло непреодолимое желание попробовать кожу на ее запястье, где виднелись тонкие голубые жилки.

— Если леди крутит веер левой рукой, — сказала она, — это означает «за нами следят».

Гейбриел нахмурился, размышляя, когда может пригодиться такой знак.

— Да. — Он хлопнул себя по бедру. — Что-то вроде «теперь не смотри, вон идет мой муж»?

— Нет. Если леди замужем, она будет медленно обмахиваться веером.

— Полагаю, такое ленивое движение можно расценить как приглашение.

— Это означает предостерегающее «нет» к продолжению связи. — Она повысила голос, верный признак ее раздражения, потом раскрыла и с громким хлопком закрыла веер.

— Что значит это? — спросил Гейбриел.

— Что вы жестокий.

— Правда?

— Правда, — сурово подтвердила она.

— Я не из тех, кто сует под нос кому-то слоновую кость и кружева. — Он скрестил руки на груди.

Она раскрыла и снова захлопнула веер.

Гейбриел наклонился вперед, уперся локтями в колени и, обследовав женские зубчатые стены, решил, что ему не пробить брешь в стене, которую Жаклин возвела между ними. Видимо, самое время признать свое поражение.

— Я не хотел быть жестоким, Жак. Только не с вами.

Она засмеялась. Не слишком приятный звук.

— Тогда почему вы сопротивляетесь, делая все настолько трудным?

— Может, потому, — сказал он траве под ногами, — что мое возвращение домой было совсем не таким, как я ожидал. Никогда в жизни я не думал, что стану здесь хозяином.

К его удивлению, она смягчилась. Не поворачивая голову, он искоса посмотрел на нее: костяшки пальцев, которыми она сжимала веер, уже потеряли белизну. Неужели весь секрет в этом? Неужели, чтобы завоевать доверие женщины, мужчине нужно лишь исповедаться в его сомнениях? Это же нелепо. С другой стороны, разве поймешь, что для женщины имеет смысл? Он решил проверить свою догадку.

— Я совершенно не хочу жениться, тем более так. — Гейбриел неопределенно взмахнул рукой. — По принуждению.

— Это необходимо, — с удивительной мягкостью сказала она.

— Знаю, но от этого не легче.

Ему показалось, или она действительно слегка придвинулась к нему?

— Почему вы приехали домой? — Теперь она не только наклонилась к нему, а даже поторопила его, когда он задержался с ответом. — Не примите это за непочтительность. Пожалуйста, милорд, я хочу знать.

— Правда?

— Правда, — чуть слышно произнесла она.

Ее вопрос задел Гейбриела за живое. Ну что ж, раз заварил кашу, не жалей масла.

— Став капитаном «Реванша», я умер для прошлой жизни. — Он пожал плечами в надежде, что этот жест сделает менее, значительными его слова. — Но с течением времени я все яснее начал понимать, что человек не может вечно оставаться мертвым. И поскольку я остался самим собой, то надеялся снова быть сыном моего отца.

— А вернувшись, узнали, что он умер, — закончила она. Тонкая белая рука легла ему на предплечье, и он замер, чтобы не отпугнуть ее. — Сочувствую вашей потере.

Гейбриел медленно повернулся к ней. Глаза Жаклин увлажнились. Конечно, ведь его потери были и ее потерями, она же находилась здесь, когда его семья умирала. Возможно, ей это еще тяжелее.

Подбородок у нее дрожал. Видимо, не сознавая, что делает, она прикоснулась закрытым веером к нижней губе.

— Новый знак, — нахмурился Гейбриел. — Что он значит?

— О, простите, милорд. Я… не собиралась… это не имеет значения.