Рождение Веры (СИ) - Смехова Соня

— Да щас. Метнулся, ага, — тихо рассмеялся Игнат. — А тебе не напомнить, что вообще-то это моя база? И это я могу попросить тебя отсюда. Кстати, неплохая идея: выселю тебя, и мотайся каждый день туда-обратно на свои занятия. Все хоть вздохнут свободно. Особенно Люба.

— Ну, поводов для выселения по регламенту я не давал. Засужу, мало не покажется. Так что идея патовая, я бы не рекомендовал. База твоя? Да ты что? А я думал, твоего отца. Я вроде с ним договор заключал.

— Я — совладелец. — Игнат скрестил руки на груди.

— Значит так, бизнесмен-спортсмен, решай свои административные дела, а Любе на глаза не показывайся. Я два раза повторять не буду. Понял?

Если бы девушки видели сейчас Игната, то они его вряд ли бы узнали. Он смотрел на Демьяна, как смотрят на равных себе, если не с чувством собственного превосходства.

— Слышь, Ососов, а ты чего такой нервный? Боишься, что Люба ко мне переметнётся? Правильно делаешь. Только я же не гад какой-то. Вот закончишь свой проект, тогда и заберу её у тебя. Наслаждайся моментом. Пока я добрый.

Парни смотрели друг на друга так, что между ними начал искриться воздух. Ещё немного, и произойдёт взрыв.

— В общем, добрый, я тебе всё сказал, — хрипло произнёс Демьян, глаза которого потемнели от ярости.

— Ой, спасибо, душевный ты мой. Теперь буду знать, что мне делать, без тебя никак не разобрался… — ехидничал Игнат. — А ты у девушки не забыл спросить: может, я ей больше нравлюсь? Она вообще-то мажоров не любит.

— Правильно, мажор, — Демьян похлопал Игната по груди. — Вот и вали отсюда.

Игнат посмотрел на руку Демьяна, потом на самого парня:

— Ты об меня руки-то не вытирай. Кстати, хотел тебе сказать, я только Изольду привёз, а вот откуда здесь Вера взялась… Я её сегодня утром в общаге видел, за сахарком заходил.

— Ну вот и продолжай там сахарком подкрепляться. Иди к Розочке. Наденешь свои фирменные штиблеты, и она на тебя молиться будет. Могу телефончик дать. Хочешь? — Демьян подошёл к какому-то цветку. Наклонился, понюхал. — Не пахнет. Слышь, мажор, не хочешь выяснить на ринге, кому Люба достанется?

— Что она тебе, эстафетная палочка что ли? — Игнат приблизился к Демьяну. — Давай лучше так: обойдёшь меня на лыжах, я уйду с пути. Но если она на меня посмотрит…

Демьян посмотрел на соперника и неожиданно рассмеялся: «Я? Тебя? На лыжах? Так может, на тотализаторе мне лучше на себя поставить? Ну ты сказанул!»

— А мне на ринг предложил выйти. Надо подумать, как бы тебя подвинуть, чтобы не путался на лыжне.

— Подумай, подумай. Слышишь, Изольда зовёт. Не уедешь вечером, Свят приедет.

— Не нагнетай. Он сам просил её подвезти. Мне всё равно по пути было, — с улыбкой сказал Игнат. — Я к бабушке в деревню ехал.

Парни посмотрели друг на друга и вдруг расхохотались: «Ну и кто здесь бабушка?» — сквозь слёзы спросил Демьян.

Глава 10

У подъёмника канатной дороги царила небывалая суета. Шумная кучка из нескольких человек привлекла внимание окружающих, что неудивительно. Такого сумбура здесь ещё не видели: кто-то кричал, возился, смеялся, даже ругался.

Отдыхающие подтягивались посмотреть, что стряслось, и предложить помощь. Гости турбазы перешёптывались в недоумении: «Что тут такое?», «Девушке плохо?», «Может, врача позвать?», «Говорят, уже МЧС вызвали», «Мы сегодня не покатаемся? Облом?», «Что за пробка?»

В эпицентре толпы оказалась, конечно же, Изольда. Она сидела на снегу, скрестив руки на груди, и бурчала насупившись:

— Вы куда меня притащили? Это я должна туда лезть? На эту раскоряку? Да ни за что! Придумали!

В этот момент она чем-то напоминала великовозрастного румяного карапуза. Ещё не хватало сучения ногами по снегу.

— Изольда, мы людей задерживаем. Ты что, первый раз в жизни подъёмник видишь? Не знала, куда шла? — ворчала Вера. Она уже успела пожалеть, что приехала на турбазу. Игнат здесь, а Розке можно было и не открывать дверь. Всё равно ТиР (Тимур плюс Рома) занят. Стрелять глазами и засыпать остроумием некого. Игнат её не интересовал. А тратить драгоценное время на потакание Изольде ей не хотелось. Подругу она любила, но всему есть свой предел.

— Мне канатную дорогу обещали с закрывающимися кабинками, как у Демьяна на даче. А это что? Это трамплин для смертника. Не пойду. Я высоты боюсь, а там и зацепиться не за что. Я свалюсь, кто потом обо мне вспомнит? — упиралась Изольда.

— Что за шум, а драки нет? — неожиданно раздался голос Любы.

— Во, а ты здесь какими путями? Неужто узурпатор твой тебя отпустил? — удивилась Вера. Она гневно махнула рукой на Изольду: — Детский сад, по-другому сказать не могу. Цирк уехал, а клоуна забыли. Изольда, кончай уже публику развлекать. Всё равно на пончик никто не подаст.

— Изольдочка, милая, ты чего? — Люба присела и заглянула в глаза подруги. Как ни странно, страха она не заметила. Что-то здесь было не то. Но решила подыграть: — Тут всё продумано. Если с нами что случится, Демьян с компанией нам памятник из льдины слепит. Представляешь, стоишь ты такая в короне Снежной королевы, а рядом Свят с хвостом и головой волка в руке…

Все дружно прыснули. Знакомство Изольды со Святом — момент незабываемый!

— Демьян, конечно. Как я сразу не догадалась. Это всё он. Этот паршивец давно пытается от меня избавиться: сначала сладкое есть запретил, теперь вот это, — паниковала Изольда. — План. У него план по избавлению от доброй Изольды, которая в жизни никому зла не причиняла, только благо.

— Изольда, тебе нечего бояться. Хочешь, скажу, тебя дополнительной страховкой обеспечат? Никуда ты не денешься. — Игнат протянул девушке руку. — Обмотают цепью вокруг пояса и к тросу приварят, на века, как говорится.

— Меня, и страховкой? Да если полечу, меня ваши верёвочки точно не удержат. Я же большой человек, меня много, я тяжёлая! — не унималась девушка. — И за что там держаться? Тю! За железные прутики? И вот к этим палочкам варить? А если они сломаются? Нет. Не пойду. Катитесь без меня, если жизнь не дорога.

— Может, тогда пойдём прогуляемся? Не оставлять же её одну, — предложила Люба и добавила: — Эх, давно на эту канатку смотрю, а дойти всё никак не удавалось. Видимо, не судьба.

— Изольда, я гарантирую тебе безопасность и удовольствие от поездки, — попытался убедить её Игнат. — Видишь, даже Люба здесь. Надеюсь, что тебя отпустили и мы сейчас не увидим разъярённого Демьяна, спускающегося на вертолёте.

— Каком вертолёте? — не поняла Люба.

— Голубом, с полной кабиной пончиков.

— Две. — Изольда подняла глаза на парня и уставилась, словно гипнотизировала. — И заметьте, не я это сказала.

— Что две, — не понял Игнат. — Две кабины пончиков? Тогда просись сразу, чтобы тебя в кондитерский цех закинули. Чего мелочиться-то?

— Две коробки пышек по четыре штуки в каждой, — воспользовалась случаем Изольда.

— Одну коробку, — торговался Игнат. — И памятник мне нерукотворный, потому как если твой благоверный узнает, то мне точно выдадут две лыжи на левую ногу и винтовку с запаянным дулом.

— По рукам. — Изольда хлопнула себя по ляжкам, встала, отряхнулась от снега и решительно двинулась вперёд, обогнав подруг, словно и не было приступа паники и возмущения тоже не было. — Чего тормозитесь? Звали, звали, а теперь позади тащатся. Граждане-товарищи, расступитесь, детей пропустите! — громко закричала она, пробираясь к калитке. — Мы стояли вон за тем в белой шапочке.

И она указала на мужчину, который уже садился на скамейку подъёмника. Девушка посмотрела, как опустилась скоба. Скамейка дёрнулась, проехала вперёд, и ноги мужчины оторвались от земли.

— Ё-моё, а если лыжи упадут? — задумчиво спросила она.

— Чьи лыжи? — хихикнула Люба. — Мы же без лыж.

— Это я так теоретически. А если бы были?

Народ нехотя расступился. Какой-то мужчина поинтересовался, кто же здесь дети. Изольда резко дёрнула Любу, прижала к своей груди и трагическим голосом произнесла: «Все мы дети Божьи».