Terra Insapiens. Дороги - Юрий Александрович Григорьев

— А у меня нет, — как открытие для себя, констатировал Артур.

— Вы наверно приехали издалека? — продолжила разговор словоохотливая девчушка.

— Это точно, — кивнул Артур. — Из очень далёкого далека. Но и там у меня нет дома.

— А где же вы живёте? — недоумевала девчонка.

— Весь мир мой дом, — попробовал пофилософствовать Артур, но это вышло неубедительно.

— Вы не похожи на бродягу, — покачала головой девчонка. — Я бродяг много видела. Наш дом у дороги, каждый день к нам заходят путники — кто напиться, а кто переночевать. Такие интересные, бывает, истории рассказывают — заслушаешься!

Артур рассматривал её лицо, молодое и в то же время обветренное, слегка конопатое от веснушек.

— Один человек рассказал мне, — продолжала девчонка, — что есть страна, где люди дышат улыбками.

— Как это? — удивился Артур.

— Чтобы сделать вдох, им надо улыбнуться. Так у них голова устроена. Вот они и улыбаются всю жизнь! Даже во сне.

Артур засмеялся, девчонка тоже. Он купил у неё букет ромашек за медный обол и помахал на прощанье рукой. Потом ещё долго, блуждая по площади, вдыхал полевой аромат и невольно улыбался, вспоминая забавную девчонку.

Устав гулять в толпе, он отправился на речушку. Искупавшись, сел на берегу, и, рассеянно глядя на текущую воду, думал о загадке времени.

— Чтобы я сейчас не делал, всё может иметь непредсказуемые последствия, всё может изменить будущее. Например, я предупредил Виконта о нападении, и Виконт с Шутом возможно, благодаря мне, избежали смерти. Но тогда это уже иной мир, и его различия с тем миром, откуда я прибыл, станут множиться в геометрической прогрессии. Так что, вернувшись в своё время, я уже не узнаю его, оно неминуемо будет другим. Значит, мой мир уже для меня потерян? Я не могу этого понять.

Так прошло два часа. Он почувствовал голод и, поднявшись, пошёл обратно в городок. Зайдя в корчму, он сразу увидел Шута. Тот сидел за столом, беседуя с Петром. Увидев Артура, он махнул ему рукой. Артур подошёл и сел рядом.

— Что-нибудь выпьешь? — спросил Шут.

— Я бы сначала пообедал, — ответил Артур, и Шут пододвинул к нему тарелку с мясом и хлеб.

— Так вот я тебе говорю, — продолжил Шут разговор с Петром. — Что ты сидишь на шее сестры и ножки свесил? Она женщина молодая, работает и швеёй, и прачкой, а ты только пьёшь вино по кабакам, да штаны просиживаешь до дыр! Твой отец был хорошим плотником, вся мебель в доме его руками сделана. В кого ты такой увалень?!

Пётр сидел багровый, сжимая в кулаке кружку с вином, и пытался что-то возразить, но Шут не давал ему вставить слова.

— Ну ладно по молодости, я сам с твоим братом пропадал в кабаках, но тебе уже тридцать лет! Так и будешь сидеть у сестры на шее? Найди себе дело наконец!

— Ты же знаешь, — наконец прорвало Петра, — что я искал работу. Нету в Кардерлине работы. Что мне в поле идти пахать? Дураков нет.

— Дураки есть, — с сожалением глядя на Петра, сказал Шут. — Хочешь увидеть одного — посмотри в зеркало.

Пётр насупился и уставился в стол.

— Вон дома после пожара люди отстраивают, — продолжил Шут. — Пошёл бы и нанялся в работники. Силы у тебя немерено. Брёвна таскать, да топором стучать можешь. Или в солдаты пойди что ли. Всё лучше, чем до старости у сестры в приживалах числиться.

Вечером вернулся Виконт со своими спутниками. Похвалился Шуту рыжей лисой, держа её за пушистый хвост.

— Подстрелил одной стрелой! — похвастался он.

Кроме того, охотники привезли трёх зайцев. Вся добыча немедленно отправилась на кухню, и через час в корчме состоялось пиршество, с вином и музыкантами.

— Зайчатину я уже пробовал, — сказал Шут, — а вот лисятину не доводилось.

— Ты немного потерял, — посмеялся Виконт. — Подстрелить лису для охотника дело славное, а вот есть её можно только из принципа — не выкидывать же!

— Всё зависит от того, как её приготовить, — заметил Лонгрин, — а, точнее, — кто будет готовить? У меня был повар-грек, так тот однажды подстреленного мной волка так приготовил, что пальчики оближешь. Из гостей никто не поверил, когда я сказал — что они только что съели.

Музыканты заиграли что-то весёлое, за соседним столом торговки и солдаты затянули хором песню. Одурев от шумного веселья, Артур улучил момент и вышел на площадь.

Почти полная луна сияла над городком, мерцали звёзды, ветерок гонял по опустевшей площади солому и лай собак. Артур прогулялся до речки, сел на берегу, прислонившись к дереву, и закрыл глаза, слушая ветер в листве и шелест воды. Шорох сухой листвы заставил его открыть глаза. Маленькая бродячая собака подошла к нему, заглядывая в глаза и виляя хвостом. Артур пожалел, что не взял в корчме ломоть хлеба.

— Мне нечего тебе дать, — сказал он собаке. — Я сам в этом мире бродяга, как ты.

Он протянул руку, но собака отпрянула и побежала прочь, вдоль берега речки. Артур вздохнул и снова закрыл глаза.

Через полчаса он продрог, поднялся и пошёл, не торопясь, обратно. Веселье в корчме всё ещё продолжалось, но Артур сразу свернул на лестницу и пошёл в комнату. Лёг на кровать и уснул, как только прикоснулся головой к подушке.

Утром Шут сказал Артуру:

— Виконт проверил свои карманы и обнаружил в них дыру. Деньги кончились, и он решил заехать в монастырь. Аббат занимал у него кругленькую сумму. Только сомневаюсь я, что он отдаст. Этот аббат — большой проныра и, между нами говоря, безбожник.

— Как это возможно?!

— А вот так! Он не священник, он мирской человек. Монастырь принадлежит графу де Блуа, а не епископу, и аббата назначает граф из своих доверенных людей.

— Большая шельма, наш аббат! — лукаво улыбнулся Шут. — Совратил молоденькую мирянку прямо на исповеди, а когда она от него понесла и родила, отдал ребёнка в монастырский приют. И на всё у него отговорки есть. Как он мне говорил — он не любит детей, потому что первым ребёнком был Каин.

Рассчитавшись с хозяином корчмы, они выехали из Кардерлина в сторону монастыря. Виконт с Лонгрином ехали впереди. Затем скакали Дирон с Винтером. Шут с Артуром замыкали процессию. Остальных своих слуг Виконт отправил в графский замок.

Дорога шла сначала среди полей. Затем потянулись лесистые места. Переехав маленькую речку вброд, стали подниматься на холм. На вершине холма остановились на привал. Отсюда уже был виден монастырь, точнее — купол монастырской церкви с крестом.

Немного перекусив и отдохнув, продолжили путь. Через полчаса подъехали к монастырским воротам.