Вынужденный контракт (СИ) - П. Лика

— Да, спасибо Алан — мне твоё спасибо не нужно. Попрощайся с дочерью, а после, я распоряжусь тебя на моём джете доставят, куда тебе надо мой, для тебя будет гораздо комфортабельный чем твой. Вадим, не спорь.

Сказал, как отрезал и вышел из помещения.

— Доченька, ты в надёжных руках.

— Отец, куда ты летишь? Неважно, я буду в комфорте у меня всё есть, поверь бедствовать не буду, деньги и недвижимость я имею, и максимально без страданий, уйти. Но не будем о грустном. Скажи, он к тебе хорошо относится? Алан не простой, и характер у него сложный.

— Если ты знал, что он сложный, зачем же отдал меня за него? Так надо дочка я же говорил тебе — перебив его я спросила:

— Скажи это правда, что ты переживал больше за свой холдинг, а не за меня?

— Нет, что ты…

— Скажи правду, пожалуйста это наш последний разговор, будь честен со мной.

— Нет… не совсем дочка, понимаешь, я жил работой… делал всё, чтобы мы жили красиво, богато… ну в общем я потерял твою мать, она нашла себе какого — то пижона богатого, когда я был только вначале своего пути. Я слишком много ей позволял… слишком, вот она и нашла себе…

— Поэтому ты мне всё запрещал?

— Да… отчасти да… нельзя женщине давать много свободы… как оказалось. Я не хочу, чтобы у тебя было в жизни всё сложно, тем — более меня не будет, но Алан такой человек, он не даст тебе много свободы, так что ты в надёжных руках.

— Я ушам своим не верю, что ты такое говоришь? Так ты специально отдал меня ему?

— По большей части так совпало, ты мне дорога очень, но и холдингу я отдал много лет жизни, вкладывал в него по крупицам…

— Я помню… когда я тебя ждала и мне нужен был ты, а ты в этот момент вкладывал в холдинг.

— Ну зачем ты так… дочка… я знаю, что виноват перед тобой, но я делал это для нас, чтобы ты жила в достатке.

— Но у нас был достаток, только почему — то тебе казалось, что я настолько жадная, что надо больше зарабатывать! Может этого хотел ты? Впрочем, этот разговор ни о чём — сказала я опустошённо. — Не хочу прощаться на упрёках. Я и так всё поняла, что к чему. Мне хочется, чтобы ты сказал, как ты меня любишь, мне этого очень не хватает… Понимаешь?

— Да… понимаю и я люблю тебя… ну как — то коряво, ничего не поделаешь дочка, матери нет, а отец достался тебе, не очень удачный.

— Я всегда буду тебя любить… папа… Знаешь, наверное хорошо, что мы больше не увидимся, я буду думать, что ты живёшь в другой стране и счастлив. Да я хочу так думать… не хочу знать, что тебя больше нет, для меня ты будешь всегда жив… в сердце моём… всегда…

Я ещё стояла там, когда отец покинул комнату и уехал навсегда из страны и моей жизни. Это не контролируемые слёзы, с которыми я не могла справиться, пока не вошёл Алан. Первое, что я сказала ему:

— Это не манипуляция тобой, просто я не могу их остановить, заикаясь попыталась сказать я.

— Всё нормально, сейчас ты успокоишься, поправишь свой макияж, и мы пойдём с тобой в зал, где собрались куча гостей и столько же родственников, которые ждут танец жениха и невесты. Я знаю ты всю неделю с преподавателем разучивала танец. Ведь так?

— Да…

— Ну и хорошо, иди к зеркалу, а я распоряжусь, нам принесут салфетки и воду.

Алан

Работник ресторана принёс на подносе, бутылку воды со стаканом и салфетки. Передал салфетки Юле, откупорил бутылку с водой и налил в стакан. Подождал пока она поправляла свой мэйк, подал ей наполненный стакан. Более — менее она пришла в себя и мы вышли из подсобного помещения, направившись в зал. Выслушали ещё несколько речей и длинных тостов. Пришло время долгожданного танца молодых. Юля вышла на танцпол, я на другом конце от неё, как того просил танец. Заиграла кавказская музыка, Юля подняла в стороны свои руки, как распахнула лебединые крылья, от наряда тянулись шлейфом накладные рукава, её мелкий шаг в середину танцпола, было похоже что она плывёт, а не идёт. Какая она тоненькая — моя лебедь… Это точно мои мысли? Кажется, кто — то другой влез в мою голову или сегодняшняя атмосфера помутила мой разум… Да — да так и есть. Чуть не прозевал своё вступление, вошёл вскидывая руки и завязался красивый парный танец …

После танца, увёл свою лебедь за стол с раскрасневшимися щеками и усадил за наш президиум.

— Ты хорошо танцуешь, раньше танцевала?

— У меня было столько нянь, водили на разные кружки и на танцы тоже.

— Ясно. Кушай, скоро уходим.

— Куда? — с интересом спросила она, чем меня удивила.

— Как куда… в постель — после этих слов от её щёк отхлынула вся кровь и она побледнела.

— Юля… ешь давай… с нажимом сказал ей.

— Я… а я же буду в своей постели спать?

— Юля… я что сказал? Ешь давай. Мы сейчас привлечём к себе излишнее внимание, не заставляй меня применять силу, ешь. Если я начну тебя кормить, вряд ли тебе понравится — она взялась за вилку и стала маленькими кусочками накалывать, дабы оттянуть неизбежное.

— Если ты рассчитываешь есть до полуночи, нет проблем — наклонился к ней ближе. — Не думай спать я сегодня не собираюсь ровно, как и ты, отсыпаться будем с рассветом… — её вилка зависла в воздухе, а щёки снова приобрели красный оттенок…

9глава Алан/Юля

Алан

Ну тебя не поймёшь, то ты ешь как птичка, то не можешь насытиться. Вынужден тебе отказать в последнем блюде. Но ты не переживай, в нашем доме, где мы останемся этой ночью, холодильник переполнен едой. Как чувствовал, что моя жена будет ненасытная этой ночью — после этих слов, она ещё больше раскраснелась. Мать твою, как мне это нравится…

Со всеми попрощались нас сопроводили под громкие возгласы, изрядно напившихся родственников. Отдельный дом, который, также принадлежал мне. Подарок деда. Не мог же я брачную ночь провести под одной крышей зная, что в одной из комнат спят мои родители.

Заехали в раскрывшиеся ворота для нас. В доме всегда находилась охрана и домашний персонал, даже когда меня не было в Осетии. Но сегодня я всех распустил кроме охраны. Помог Юле выйти, из салона машины. Войдя в пустой но украшенный в честь праздника дом, я смотрел как осторожно ступает Юля, невесомыми шажками. Она меня будоражит. Поднялись, с ней в спальную комнату, которую приготовили для нас. Открыл перед ней двери, пропуская вперёд. Вошла, также передвигаясь осторожными шагами, словно пол был сделан из хрупкого стекла, рассматривая на ходу комнату. А я шёл за ней следом, подмечал для себя то, как ей идёт свадебный наряд. Она вдруг остановилась в середине комнаты, заострила своё внимание на картине, выложенной полудрагоценными камнями.

— Это… кто сделал?

— Моя бабушка.

— А что символизирует это колесо?

— Колесо Балсага — это живое существо, символизирующее культ Солнца.

— Ка — ак инте — рес — но… — сказала она, на распев. — А что это за камень… Андалузит? — спросила Юля.

— Да, верно, Андалузит.

— Ух ты — ж… как точно показаны тени… это не просто любитель — пока она восхищалась картиной, я снял с себя национальный костюм и папаху. Взъерошивая свои волосы. — Это очень сложно показать тень ведь надо подобрать камень чтобы оттенял, его не покрасишь… сложная работа…

— Да, она была рукодельницей. Но оставь мою бабушку, пусть покоится с миром. Раздевайся.

Только я сказал слово раздевайся, как она вся напряглась, словно я занёс над ней кнут для удара.

— Мне надо в…

— Куда бы тебе не надо было, ты пойдёшь туда голой. Раздевайся, иначе моё хорошее расположение духа перейдёт в плохое… уверяю, тебе не понравится. Давай всё сделаем по — хорошему. Согласна? — она смотрела на меня не шевелясь.

— Согласна — довольно спокойно сказала она, чем меня удивила. — Можно Вас попросить, не делать мне больно?

— Ну ты же большая девочка и понимаешь, что по — другому никак не скрепить наш союз. Если ты будешь делать так, как я тебе велю, можно избежать по максимуму болезненных ощущений. Но имей ввиду, я не волшебник. Такова природа женщины.

— Почему — почему Вы всегда приказываете? Почему, Вы не можете быть гораздо мягче. Вы бы могли меня этим расположить к себе…