Усадьба (СИ) - "Elf2304 Lunar"

— Меня сводит с ума все, что творится вокруг в последнее время, — вздохнула она. — События в Руанде так не влияли на мое сознание, как то, что происходило до них и происходит после.

Парень хмыкнул, улыбнувшись поджатыми губами. Он поднял вверх ладонь, словно в клятвенном жесте, молча наблюдая за своими действиями. Киана нерешительно помяла кулаки, понимая всю значимость этого жеста. Бен перевел на нее подстрекающий взгляд и подбадривающе кивнул. Девушка разжала кулак и дрожащими от предвкушения некой интимности момента пальцами прикоснулась к подушечкам пальцев констебля. Вздрогнула, прикрыла глаза и погрузилась в ощущения. Минут через пятнадцать их руки переплелись в крепкий замок. Фрейзер тоже прикрыл веки и склонил голову к груди.

— Вы могли бы назвать такие таинства проявлением дружбы? — неожиданно вопросил наблюдающий за этой сценой из кабинета Рэй у подошедшей Темперанс, которая как раз искала Киану.

— У всех друзей есть какие-то особые невербальные средства общения, — отозвалась женщина. — Приветствия, прощания, подмигивания. В том, чтобы взять друга за руку, нет ничего предосудительного.

— Знаете, доктор, при всем своем немаленьком опыте общения с женщинами, я сейчас чувствую себя невольным свидетелем постельной сцены, но никак не невинной беседы между друзьями.

— Констебль заботится о Киане так же, как Бут заботится обо мне. Мужчины всегда считают, что мы более слабые и более беззащитные. Даже когда убеждаются, что это не так, все равно стремятся оградить от излишнего негатива пусть и таким замысловатым способом, — Бреннан указала рукой на пару за стеклом. — Или вы считаете, что между ними и впрямь что-то есть? Хотя, на самом деле, это их личное дело…

— Бен говорит, они просто друзья…

— Значит так и есть. Не усложняйте детектив. Да и не в том вы теле, чтобы ревновать напарника к женщине, — усмехнулась антрополог, уже собираясь уходить. — Или?! — замешкалась она.

— Я нормальный! — выкрикнул Веккио.

— Тогда, действительно, просто не усложняйте! — Темперанс направилась прочь из кабинета, а Рэй последовал за ней, ущемленный этим «или» и пытающийся привести аргументы в пользу своей гетеросексуальности. За таким странным откровением их и застал вернувшийся агент Бут в коридоре первого этажа.

— Быстро ты, — Бреннан была несказанно рада, что напарник избавил ее от удовольствия выслушивать задетого за живое детектива. — Узнал что-нибудь еще?

— Узнал, но нам это ничем не поможет. Усадьба была построена в начале века, как и сказала Киана, весьма состоятельной, но совсем небольшой семьей. Муж и жена. Детей не было. Он писал книги о быте первых поселенцев Нового Света в виде художественных произведений, она занималась хозяйством и помогала местным нуждающимся. Умерли с разницей в год. Согласно завещанию, поместье отошло племяннику-хиппи, для которого дух приключений оказался важнее оседлой жизни. Мне так толком и не смогли ответить, был ли он в курсе, что ему привалило, и сколько это стоило?! О своем праве на наследство, согласно завещанию, парень не заявил. Следы его теряются где-то в Тайланде, прости Господи. Усадьба отошла государству как памятник архитектуры и в период с пятьдесят девятого по шестьдесят восьмой годы тут никто не жил. Потом здание много лет занимали местные чиновники, а отстроив себе лучшее помещение, отдали под библиотеку. Когда на дом снова позарились частные покупатели, решили выставить на аукцион и продать по самой выгодной цене, которую и предложил полтора года назад Лаури Фортан, музыкант, продюсер и начинающий архитектор.

— Получается, в момент убийства и захоронения, усадьба пустовала? — уточнила спускающаяся по лестнице Киана.

— Получается так… Более того, площадь приусадебного участка увеличилась только в начале семидесятых. Тело зарыли в песок, еще принадлежащий заповеднику. Детектив, как продвигается ваше расследование с перестрелкой у конференц-центра?

— А вам какое дело? Это не в компетенции ФБР, — буркнул Рэй.

— Грубость здесь неуместна. Теперь это дело касается каждого из нас. Фортанов, как собственников; институт Джефферсона, как ведущих специалистов; ФБР, потому что следы преступления заметали все же на федеральной земле; вас лично, потому что ведете свою часть следствия, как бы не аналогичного тому, которое унесло жизнь человека сорок лет назад. И, скорее всего, вашего канадского напарника, потому что слишком много совпадений. Сейчас мы — одна команда, и мне нужна ваша помощь. Может быть мы с вами теперь ищем одного и того же преступника.

— Мы в тупике, — с досадой скривился Веккио. — Но дело еще не закрыто…

— Можете посвятить меня в тонкости?

— Запрошу документы из Чикаго, — сдался детектив.

— Я сегодня останусь с Беном, — оповестила Фортан. Рэй тут же покосился на Бреннан. — Темперанс, мама Нгози приготовит вам с Бутом мою спальню, там есть удобная тахта. Полагаю, вам будет, что обсудить и такое соседство друг с другом вас не смутит.

— Не смутит, — поспешил заверить Сили. — Завтра вернемся в Грин-Бэй. Посмотрим, что нашли люди Браннан и будем соображать, в каком направлении двигаться дальше. Констебля Фрейзера пока не вовлекаем…

Но констебль Фрейзер слышал весь разговор, стоя у перил на втором этаже. Он понимал, что его стараются оградить ради его же блага, но при этом чувствовал себя диким зверем, запертым в клетку. Ему не хотелось расстраивать Киану, прилагающую большие усилия для его восстановления, и, в то же время, непреодолимо тянуло покончить с этим злосчастным делом. Не самому, так будучи частью сформировавшейся только что команды. Поколебавшись немного, Бентон, все-таки, решил оставить вопрос своего содействия в расследовании открытым до утра. Но утром его снова и очень быстро оставили на попечение Франчески и мамы Нгози. Это стало последней каплей, и не только для канадца.

Глава 7

В больнице Грин-Бэй доктору Бреннан сразу же в регистратуре выдали несколько бежевых папок, из которых торчали рентгеновские снимки.

— Оперативно! — порадовалась женщина и передала материал Киане.

В секционной Фортан развесила снимки на негатоскопах, а Темперанс поспешила связаться с лабораторией Джефферсона.

— Доброе утро, доктор Бреннан, — первым на мониторе появился Зак.

— Привет! Где все?

— Мы здесь, — хором ответили Ходжинс и Энджела откуда-то из-за пределов экрана.

— Вы должны это видеть! Только, прошу вас, ни слова о мистике!

Оба специалиста присоединились к Заку.

— Что вы можете сказать о представленных снимках? — поинтересовалась антрополог.

— На них наша жертва, а что? — непонимающе спросил Джек. — У Зака в распоряжении такие же.

— А то, что сделаны они телу, еще покрытому мягкими тканями, — заинтересованно прищурившись, пояснил Эдди.

— Правильно, Зак. Более того, обладатель этого самого тела жив и практически здравствует. Все те же переломы, все те же ранения, все те же приобретенные особенности костей. Мы в замешательстве. Вы нашли что-нибудь еще?

— Я нашел кое-что среди кофейных зерен, — весело воскликнул Ходжинс. Он аккуратно поднял на уровень глаз чашку Петри с предметным стеклом внутри, на котором было что-то закреплено.

— И?

— Это саржа! — с энтузиазмом сообщил мужчина, потом открыл чашку, поместил стекло под свой электронный микроскоп и вывел изображение на экран. — Красная саржа! Даже пигмент сохранился!

— Что такое саржа? — недоумевающе спросила Киана, выстраивая в своей голове не очень приятные параллели.

— Материал с оригинальным переплетением. Очень устойчив к износу. Тело действительно захоронили обнаженным, потому что ни пуговиц, ни ремней, ни обуви на нем не было.

— Доктор Ходжинс, а какую одежду шьют из красной саржи? — спросила доктор Фортан, глядя на застывшее на экране изображение волокон. Подбоченясь одной рукой, она приложила тыльную сторону ладони к своему лбу.

— Кители для канадской конной полиции. — Этот голос оглушил ее сознание. Девушка обреченно обернулась. Посреди зала стоял Бентон Фрейзер в привычной амуниции, состоящей из кителя, изготовленного из той самой красной саржи, синих брюк с лампасами, коричневых кожаных сапог и с широкополой шляпой в руках.