100 волшебных сказок - Коллектив авторов

При мысли, что он один-одинешенек в обширной и необитаемой стране, Пиноккио так опечалился, что готов был зареветь. И вдруг он увидел совсем близко от берега плывущую по своим личным делам большую рыбу.

Не зная, как эту рыбу зовут. Деревянный Человечек окликнул ее очень громко и раздельно:

– Эй! Синьора Рыба! Разрешите мне задать вам вопрос!

– Милости прошу, – ответила рыба, оказавшаяся таким любезным Дельфином, какого вряд ли сыщешь во всех морях мира.

– Не будете ли вы любезны сказать мне, имеются ли на этом острове деревни, где можно достать чего-нибудь поесть без опасения самому быть съеденным?

– Несомненно, – ответил Дельфин. – Кстати, одна тут совсем рядом.

– А как мне туда добраться?

– Если ты пойдешь налево по маленькой тропке следом за своим носом, ты ее никак не обойдешь.

– Еще вопрос, пожалуйста! Вы плаваете днем и ночью по морям, не встретили ли вы случайно маленькую лодочку с моим отцом?

– А кто твой отец?

– Лучший отец во всем мире, точно так же как я – наихудший сын на свете.

– Во время ночной бури маленькая лодка, очевидно, утонула.

– А мой отец?

– Скорее всего, его проглотила страшная Акула, которая с некоторых пор сеет смерть и запустение в наших водах.

– Она большая, эта Акула? – спросил Пиноккио, начиная дрожать от страха.

– Огромная, – ответил Дельфин. – Чтобы ты мог себе представить ее размеры, скажу тебе, что она больше пятиэтажного дома и имеет такую широкую и глубокую пасть, что туда может спокойно въехать целый поезд с дымящим паровозом.

– Мамочки! – в ужасе вскричал Деревянный Человечек, быстро оделся и еще раз обратился к Дельфину: – До свидания, синьора Рыба! Простите за задержку, тысяча благодарностей за вашу любезность.

Затем он поспешил в путь и шел быстро, почти бежал. По при малейшем шуме он сразу же оборачивался, так как опасался, что его преследует Акула величиной с пятиэтажный дом, с целым поездом во рту.

Спустя полчаса он добрался до деревни, называвшейся Деревня Трудолюбивых Пчел. Улицы кишели людьми, деловито сновавшими туда и обратно. Все здесь работали, все что-то делали. Даже в увеличительное стекло нельзя было найти бездельника или лентяя.

«Ясно, – сказал себе лодырь Пиноккио, – эта деревня не для меня. Я не рожден для труда».

Но его мучил голод, так как он двадцать четыре часа ничего не ел, даже пшенной каши.

Что делать?

У него были только две возможности утолить голод: либо искать работу, либо заняться попрошайничеством и таким образом раздобыть сольдо или кусок хлеба.

Попрошайничать ему было стыдно, так как отец ему втолковал, что на это имеют право только старики и калеки; все остальные обязаны работать.

Но вот на улице появился запыхавшийся и вспотевший человек, который с большим трудом один толкал две тачки с углем.

Пиноккио решил, что, судя по лицу, это хороший человек, приблизился к нему и, потупив от стыда глаза в землю, сказал очень тихим голосом:

– Не дадите ли вы мне сольдо, чтобы я не погиб от голода?

– Не одно сольдо, – ответил угольщик, – а четыре сольдо ты получишь, если поможешь мне довезти до дома эти две тачки.

– Вы меня удивляете! – возразил Деревянный Человечек обиженно. – Имейте в виду, что я никогда еще не был вьючным ослом и никогда не возил тачки.

– Тем лучше для тебя! А если ты действительно так голоден, мой мальчик, тогда отрежь себе два-три толстых ломтя от своего высокомерия и съешь их, только смотри не подавись.

Через несколько минут появился каменщик, который нес на спине ящик с известью.

– Любезнейший, не дадите ли вы бедному мальчику, зевающему от голода, одно сольдо?

– Охотно. Иди со мной, помоги мне отнести известь, и тогда ты получишь целых пять сольдо.

– Но известь тяжелая, – сказал Пиноккио, – а я не хочу напрягаться.

– Если ты не хочешь напрягаться, мой мальчик, тогда зевай сколько влезет, благословляю тебя.

В течение какого-нибудь получаса мимо прошло еще человек двадцать, и Пиноккио у каждого просил милостыню, но все отвечали ему:

– Неужели тебе не стыдно? Зря ты шляешься по улицам. Лучше найди работу и учись зарабатывать на хлеб.

Наконец появилась добрая женщина с двумя кувшинами воды.

– Вы не возражаете, добрая донна, если я глотну водички из вашего кувшина?

– Пей, мой мальчик, – сказала женщина и поставила оба кувшина на землю.

Налакавшись воды, как гриб, Пиноккио вытер рот и пробормотал про себя:

– От жажды я уже избавился. Если бы я мог таким же образом избавиться от голода!

Когда добрая женщина услышала эти слова, она поспешно проговорила:

– Если ты поможешь мне донести до дома один из этих кувшинов, я дам тебе кусок хлеба.

Пиноккио внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет.

– А к хлебу я дам тебе большую миску цветной капусты, приправленной уксусом и маслом, – продолжала добрая женщина.

Пиноккио снова внимательно посмотрел на кувшин и не сказал ни да, ни нет.

– А после цветной капусты я дам тебе прекрасную ликерную конфету.

Перед таким искушением Пиноккио не мог устоять. Он сорвался с места и крикнул:

– Ладно! Я снесу вам кувшин домой.

Кувшин был очень тяжелый, а так как руки у Деревянного Человечка оказались слабоваты, он вынужден был волей-неволей тащить кувшин на голове.

Дома добрая женщина пригласила Пиноккио к накрытому столу и положила перед ним кусок хлеба, цветную капусту и конфету.

Пиноккио не ел – он глотал. Его желудок казался пустым, как квартира, в которой пять месяцев никто не жил.

Когда его ужасный голод постепенно утих, он поднял голову, чтобы поблагодарить свою благодетельницу. Но не успел он как следует вглядеться в ее лицо, как длинное-предлинное «ю-оо-о» – вырвалось из его горла, и он в глубоком изумлении остался сидеть как окаменелый, с широко раскрытыми глазами и ртом, полным цветной капусты и хлеба.

– Что тебя так удивило? – спросила добрая женщина и засмеялась.

– Вы… – залепетал Пиноккио, – вы… вы… вы похожи… вы мне напоминаете… да, да, да, это тот же голос… те же волосы… да, да, да… у вас лазурные волосы… как у нее!.. Ах, милая маленькая Фея, милая маленькая Фея!.. Ну скажите же мне, что это вы, действительно вы! Если бы вы знали! Я так плакал, так страдал!..

И при этих словах слезы брызнули у него из глаз, и он упал и обнял колени таинственной женщины.

25. ПИНОККИО ДАЕТ ФЕЕ ОБЕЩАНИЕ СТАТЬ ХОРОШИМ И УЧИТЬСЯ, ТАК КАК ЕМУ НАДОЕЛО БЫТЬ ДЕРЕВЯННЫМ ЧЕЛОВЕЧКОМ И ОН ХОЧЕТ СТАТЬ ХОРОШИМ МАЛЬЧИКОМ

Сначала добрая женщина отрицала, что она маленькая Фея с лазурными волосами. Но, поняв, что тайна разоблачена, она не стала больше притворяться, призналась и сказала Пиноккио:

– Каким образом ты, деревянный плутишка, понял, что я – это я?

– Мне это открыла большая любовь к вам.

– А ты помнишь? Ты ведь меня оставил маленькой девочкой, а теперь ты видишь меня женщиной, и я могла бы, пожалуй, быть твоей матерью.

– Это очень хорошо, потому что теперь я могу называть вас не сестричкой, а мамой. Я уже давно мечтаю иметь маму, как все другие дети. Однако как вы сумели так быстро вырасти?

– Это моя тайна.

– Научите меня – я тоже хотел бы стать немножко больше. Разве вы не замечаете? Я все еще ростом с головку сыра.

– Ты ведь не можешь расти, – объяснила ему Фея.

– Почему?

– Потому что деревянные человечки не растут. Они являются на свет деревянными человечками и живут и умирают тоже деревянными человечками.

– Ах, мне осточертело быть Деревянным Человечком! – воскликнул Пиноккио и ударил себя кулаком по голове. – Пора мне уже стать человеком.

– И ты станешь им, если заслужишь.

– Правда? А чем я могу это заслужить?

– Очень просто. Ты должен только привыкнуть быть хорошим мальчиком.

– А разве я не хороший мальчик?

– К сожалению, нет. Хорошие мальчики послушны, а ты…

– А я непослушный.

– Хорошие мальчики прилежно учатся и работают, а ты…

– А я лентяй и бродяга.

– Хорошие мальчики всегда говорят правду…

– А я всегда говорю неправду.

– Хорошие мальчики охотно посещают школу…

– А мне становится противно при одной мысли об этом. Но с сегодняшнего дня я начну новую жизнь!

– Ты мне это обещаешь?

– Обещаю. Я буду хорошим мальчиком и утешением своему отцу… И куда он запропастился, мой бедный отец?

– Этого я не знаю.

– Посчастливится ли мне вообще когда-нибудь увидеть и обнять его?

– Надеюсь, что да. Я даже уверена.

Этот ответ привел Пиноккио в восторг, он схватил руки Феи и начал их целовать. Потом он поднял голову, посмотрел на нее с любовью и спросил:

– Скажи, милая мама, значит, ты действительно не умерла?

– Как будто бы нет, – ответила Фея с улыбкой.

– Если бы ты только знала, как мне было больно, когда я прочитал слова: «Здесь похоронена…» Как у меня сжалось горло…

– Я знаю. И поэтому я тебя простила. Твое искреннее горе убедило меня в том, что у тебя доброе сердце. А детей, у которых доброе сердце, даже если они бывают немножко грубы и невоспитанны, никогда нельзя считать безнадежными, то есть можно еще надеяться, что они найдут правильный путь. Поэтому я последовала сюда за тобой. Я буду твоей мамой…