Лабиринт отражений - Сергей Лукьяненко

Мордовороты за спиной тихо сходили с ума. Меня это безмерно веселило.

— Ждите отстоя пены, — с сильным акцентом сказал Кристиан, ставя канистру на стойку. Ух ты, какой молодец! Я в «Молли» бываю редко, такого знания предмета за ним не замечал.

— Тогда ещё кружечку здесь, — сказал я и оглянулся.

Мордовороты сделали вид что изучают батареи бутылок за спиной Кристиана. Так. Пока они не убедятся в моей кредитоспособности, пива спокойно не выпьешь.

Я медленно выгреб из правого кармана джинсов охапку бумажной мелочи. Стал разглядывать. Дыхание охранников снова участилось.

Блин, ну неужели я так погано выгляжу?

Из левого кармана появилась на свет толстая пачка стотысячных. Я положил три бумажки на стойку, взял кружку и повернулся.

Кажется, здесь кто-то стоял? Нет, наверное, показалось…

Сев за ближайший столик, я потихоньку, с чувством, наслаждался лучшим из придуманного в этом грешном мире пивом. Потом забрал у веселящегося (Европа! Их так просто не проймёшь!) бармена канистру и, поколебавшись, забрал сдачу. Ничего. Пиво и так недешёвое.

А ведь в глубине — что «Бавария» в банках, что «Гиннес» из бочки — почти нет разницы в цене…

Теперь машину удалось поймать быстрее — или просто время ускорило свой бег? Я нырнул в дребезжащую «Волгу» и радостно выпалил:

— Гони к Маньяку!

На меня уставились два очень больших и круглых глаза.

— Вылазь, — так же кратко предложил водитель.

Останавливая следующего желающего подзаработать, я мысленно напоминал себе, что нахожусь не в виртуальности, где терпеливая Вика превратит несложную команду в понятный адрес, а в реальном мире.

011

Маньяк живёт на Васильевском. Я с пыхтением забрался на пятый этаж — в ту пору, когда строили этот дом, лифт ещё был новинкой, и позвонил. Раз, другой, третий… пауза. Раз-два. Даже если Маньяк в глубине, подключённый ко всем квартирным проводам компьютер подчинится кодовому звонку в дверь и выведет его из виртуальности.

В глубине квартиры послышались шаги. Я быстро закрыл глазок пальцем.

— Кто? — мрачно спросил Маньяк.

— Рэкет заказывали?

Пауза. Маньяк явно только что из глубины, и к юмору мало расположен.

— Кто?

— Блин, я это! — я убрал палец.

Маньяк загромыхал замками, открывая. Я вошёл. Маньяк оказался в виртуальном костюме на голое тело и с помповым ружьём в руке. Ружьё было здоровенное, рядом с ним худощавый и узкоплечий хакер казался ребёнком, играющим в войну.

— Ого, — только и сказал я.

— Да… шарился тут у одного типа на компе… еле ноги унёс, — Маньяк был немногословен. Запер дверь, покосился на канистру, сочувственно спросил: — Что, на мели?

— Да нет, не совсем.

— У меня есть пара бутылок «Балтики»…

— Тут «Гиннес», — гордо заявил я. Маньяк задумчиво посмотрел на канистру. Бросил:

— Извращенец…

Я прошёл за ним на аккуратную кухоньку, опасливо спросил:

— А где… твоя?

— У своих.

— Поссорились, что ли?

— Почему поссорились? — возмутился Маньяк. — Жены дома нет — сразу поссорились? Так, матушку решила проведать… ну, повздорили малость.

— И чего так?

— Да… на красный свет пошёл…

Я кивнул. Трудное это дело — жить в глубине и быть женатым человеком.

Ну какая, к чёрту, измена — заглянуть в виртуальный публичный дом? Там же всё — ненастоящее!

И всё равно маньяковская супруга обиделась…

Мы сели за стол, Маньяк, порывшись в холодильнике, достал пачку сосисок, кусок сыра, потом притащил из своей комнаты два огромных глиняных бокала. Я торжественно налил пиво.

— И впрямь «Гиннес»… — признал Маньяк, рисуя пальцем на густой пене букву «М». — Это ж надо…

— За любовь, Шурка!

— Угу, — мрачно сказал Маньяк. Осушил бокал, крякнул. — Да. Любовь. Блин, бес попутал! Надо было от хвоста избавиться… парочка ламеров увязалась… Решил заглянуть в «Земляничную поляну».

— На фига?

— А ты что, не в курсе, какие системы безопасности в виртуальных борделях? — поразился Маньяк. — Там же постоянно сенаторы, думцы, бизнесмены… всяческие денежные мешки. Отсекает от преследователей начисто!

Я покачал головой. Не знал. Стыдно признаться, но в эти заведения я вообще не заглядывал…

— Ну, решил полчасика переждать, — продолжал рассказывать Маньяк. — Не будешь же там торчать как дурак, в одиночку! Позвал одну девчонку… сидели, пиво пили… «Гиннес»! — в припадке откровенности признался он. — Ну и… как-то само собой… а в самый интересный момент — бац! Плюха по морде! Девчонка меня целует, а мне больно! Потом внепрограммный выход из глубины… Галька шлем из порта выдрала.

Он налил себе ещё пива. Я сочувственно кивнул. Внепрограммный выход — это неприятно.

Для не-дайвера.

— Перемелется, — сказал я. — В первый раз, что ли?

— Она сказала — в последний, — мрачно сообщил Маньяк. — Я год в эти бордели не заглядывал! У меня даже комбинезон — без секс-стимулятора!

— А у меня с ним, — сказал я. — Только я в бордели не заглядываю.

— Ну и зря. Гуляй, пока молодой…

На самом деле Маньяк моложе меня на два года. Но он крутой хакер, а я простой «чайник». И ещё он женат, причём во второй раз.

— Ладно, расслабься. Завтра помиритесь.

— Помиримся, — согласился Маньяк. — Надо будет хоть сегодня оттянуться…

Мы обменялись понимающими улыбками и отхлебнули пива.

— Купи Гальке женский комбинезон, — предложил я. — Затащи в глубину… и ноу проблем!

— Ещё чего, — буркнул Маньяк с явной опаской. — Ты видел баб, которые виртуального секса попробовали? У них же психика… другая. Их потом ни один нормальный мужик не удовлетворяет!

Я кивнул, хоть и не представлял толком женщин, помешанных на виртуальном сексе. Мужчин — представлял. На этом многие рехнулись, потому и я не спешил. Одно дело — эксперименты с жаждущими приключений девчонками, другое — профессионалки из виртуальных публичных домов.

— За здоровье, — предложил я.

Мы выпили, и наполнили бокалы по третьему разу. Канистра ополовинилась, на душе похорошело.

— За узел пять-ноль-восемьдесят три, двести семь… — сказал Маньяк.

— За старое «Фидо»…

Мы выпили молча и не чокаясь. Как за покойника.

— Всё ведь меняется, Шурка, — тихо сказал я. — Была «сеть друзей», болтовня обо всём на свете, зависть к «Интернету», ругань в адрес «Микрософта». А теперь нет ни «Интернета», ни «Фидонета», только виртуальность. А для неё «форточки» — самая удобная программа.

— Халтурщики они, — упрямо заявил Маньяк. — Ты что, по-прежнему «Виндоус-Хоум» юзаешь?

— Да.

— Может, ты и прав, — тоскливо сказал Маньяк. — Приятный голосок, советы по поводу количества мозгов и качества железа… тьфу. Думать не надо, води стрелочкой по экрану да на картинки гляди!

— А ты всё полуосью балуешься?

— Почему «балуюсь»? — возмутился Маньяк. — Лучшая операционная система, если не считать «юникса»! Позавчера новую версию поставил, блеск, а не программа!

— Каждый раз, как к тебе захожу, это слышу, — сказал я. — «Поставил… новую версию… три дня с ней трахался…» А у меня два года «Виндоус-Хоум».

— Каждому своё, — признал Маньяк. И, неожиданно, спросил: — Слушай, Лёнь, а как ты со своих «форточек» влез в «Аль-Кабар»?

Я отвёл глаза.

— По сети слух прошёл, два дайвера нагрели «Аль-Кабар», — вкрадчиво сказал Маньяк.

Я сделал последнюю попытку уйти в сторону.

— Почему двое? Один дайвер… и один помощник.

Маньяк тихо засмеялся.

— Ты меня за ламера не держи, Лёня. А то такой приветик по почте получишь, весь софт заново ставить придётся… Дайверы простой народ в подручные не берут.

Я молчал, глядя на Маньяка.

— Ясно, — сказал он. — Что ж, за удачу. За богатых дураков, и умных хакеров.

Мы чокнулись.

— Что там было, Лёнька?

— Лекарство от насморка.

— Серьёзно? Круто…

Мы сжевали по паре сосисок, а я тоскливо подумал, что моя анонимность дала всё-таки брешь. Вчера меня пытались поймать трижды.

Сегодня просто-напросто вычислили.

— Лёня, я не знаю ни одного дайвера, — сказал Маньяк. — И не собираюсь их ловить. У меня комплексов нет… особенно к друзьям.

— Спасибо, — сказал я.

— Знаешь… только один вопрос.

Вот всегда у хакеров находится один вопрос. Они думают, что можно спросить что-то такое, после чего все тайны дайверов станут понятны.

— Ну?

— Когда дайвер решает выйти из виртуальности — что он делает? Просто думает: хочу, мол, оказаться в реальном мире? Или как?

— Я слышал, что один дайвер… — я отвёл глаза, — при этом бормочет глупую фразу.

— Какую?

— Глубина-глубина, я не твой.