Кот, зверь и конец света (СИ) - Ростова Ирина

— Прыжком.

— Я серьезно.

— А я тоже, брат. Просто спрыгивай, и все.

— И ты меня поймаешь?

— Нет, ты себя сам, типа, поймаешь. А если не поймаешь, то, вот, понимаешь, значит судьба такая, упасть с Ленина, как-то так.

— Да ну тебя нафиг, — возмутился Илья, поднялся, упираясь в невидимую подножку и шагнул вперед, Дэш только и успел что руку протянуть к нему, а вот схватить уже не успел, и земля стремительно полетела навстречу.

Илья толком испугаться не успел, только подумать, что вот, наверное, в самом деле, упасть с Ленина — это та еще судьба, и никак такое не объяснить, и как Св будет ругаться на опознании, и вообще, но в последний момент, когда столкновение с серым асфальтом казалось уже неизбежным, его дернуло за плечи вверх, словно невидимые крылья взметнулись, и его резко перевернуло, и стряхнуло из воздуха с высоты в двадцать сантиметров.

Илья аккуратно встал на ноги и передернул плечами, чувствуя себя не иначе, как архангелом с небес, и все-таки, каким-то боком начиная верить в реальность всего, что происходило. Может быть, он даже сегодня поставит ногу на рельсу рядом с депо Апакова, и на этот зов приедет кровожадный трамвай.

— Круто, брат, — похвалил его Дэш, возникая рядом. — Вообще-то как бы лучше бы мне тебя было подстраховать, но ты, э, норм так.

— Спасибо, брат, — в тон ему отозвался Илья, с удовольствием наблюдая за непередаваемой гаммой чувств на лице собеседника. Что же, в эту игру можно играть не только в одни ворота, а Дэшу до сих пор просто везло: Илья был слишком растерян от происходящего кругом непотребства, и поэтому был тих и смирен. Но “тих и смирен” никогда не было про него, или про его семью. Собственно, легких мишеней в их генеалогии не водилось. — Со мной идешь?

Дэш кинул долгий взгляд в сторону подземного перехода, в сторону которого удалились Маша-Глаша-Война и ее подружка, и покачал головой.

— Лучше с ней не знакомиться мне, э? А то как потом монетки клянчить?

— А, трусишь, — хмыкнул Илья. — Трусь. Только номер свой дай уже, а то хрен знает как тебя искать.

— А вот не надо меня искать, так вот так-то, — с достоинством ответил Дэш, но достал из-за пазухи один из своих неистребимых флаеров и записал на полях ручкой набор цифр. — Держи, брат, сходи в кафе, в конце-то концов, шаурма там вкутная, если что. Отвечаю, без кошек, точно тебе говорю! Я кошек не ем.

— Да уж, “брат”, это было бы фиаско, — хмыкнул Илья, скомкал флаер в карман и махнул рукой новому приятелю. — Бывай, увидимся.

— Вот вали уже, давай, — дружелюбно отозвался Дэш и был таков. Удивительно, как он умудрялся растворяться в пространстве без следа?.. Очередной талант волшебного пони? Пожалуй, Илья хотел бы так уметь.

А пока магические таланты запаздывали проявляться, пришлось просто прибавить ходу, ловя впереди силуэты девчонок, которые продолжали упорно двигаться куда-то вдоль Ленинского. Видимо, все-таки к Андреевскому мосту, который был теперь, конечно, Пушкинским. Хотя что там было делать вечером, Илья не мог себе особенно представить. Гулять? Мерзнуть в прохладном ветре с реки?.. Впрочем, когда он еще только поднимался по эскалатору, то понял, что именно: еще в районе дверей до него донеслись нестройные куплеты и струнные аккорды.

Подружки обнаружились аккурат рядом с гитаристом, длинным узкоплечим парнем. Тот, усевшись тощей задницей на желтый подоконник, играл что-то эпически развеселое, а стоящие и сидящие вокруг ребята не мелодично подпевали и пересмеивались, и случайные прохожие задерживались возле компании, чтобы послушать и даже иногда кинуть монетку в гостеприимно подставленную кепку.

— Хелоу, барышни, — Илья, подойдя с тыла, опустил руки на плечи обеих девушек: и Маши-Глаши-Войны, и Наты, всовывая голову между ними.

Ната открыла было рот для визга, а ее подружка занесла локоть, чтобы отвадить нежданное внимание, но, к счастью, его все-таки узнали и никаких казусов не произошло.

— Илька! — обрадовалась Ната. — А ты тут откуда?

— Гулял с приятелем. Увидел вас и решил догнать, поздороваться, — не покривил душой Илья, душевно приобнимая обоих за плечи. Война не ощущалась как-то особенно по отношению к Нате, но внутри себя юноша почему-то услышал что-то вроде очень, очень глухого и тихого ритма, который сопровождался привкусом железа и крови, если он на нем концентрировался. Впрочем, если не обращать внимания, странное чувство тут же приглушалось и пряталось.

— А у нас тут понедельничный пряник, — дернула его за щекочущую ее прядь волос Ната.

— Это как?

— Это награда всем нам за то, что мы никого не убили в первый же день рабочей недели, — пояснила Маша-Глаша-Война, и из ее уст для Ильи это прозвучало несколько мрачновато, хотя, видимо, предполагалось шуткой.

— Ага, — подтвердила Ната радостно. — Собираемся нашей компашкой из чата в ВКшечке и умиротворяемся.

— Прикольно, — прокомментировал Илья. — Участие, как, по инвайтам, или свободное?

— Считай, что у тебя есть инвайт, — хлопнула его по плечу Ната и махнула свободной рукой, привлекая внимание гитариста. — Эй, Звон, Звонский Звон! Это Иль, помнишь, на фотках с феста? Это он!

Звонский, или Звон, или как там его на самом деле звали, изобразил поклон, прижав руку к груди.

— А что, на означенных “фотках” гитара была для антуража, или ты играешь? — уточнил он. — Потому как песни это ценная валюта! Потому что у меня уже руки устали.

— Играет-играет, — без зазрения совести “сдала” его Ната.

— Играю немного, — с сомнением признался Илья и щипнул предательницу за что попало.

— На, — Звон без прелюдий протянул в его сторону гитару, так что Илье пришлось выпустить девчонок, взять инструмент и устроиться рядом с коллегой-музыкантом на подоконнике.

— Я даже не знаю, что у вас тут принято петь, — пожаловался Илья, автоматически проверяя струны. Он бросил короткий взгляд на Звона, отвернулся и тут же посмотрел снова, не очень понимая, в самом ли деле видит то, что видит, или ему уже от общения с Дэшем кукушечку закукушило.

— Что-нибудь, — зубасто улыбнулся Звон и добавил потише. — Да что нравится самому, то и играй, господин Зверь.

— Да уж, я то еще животное, — не дрогнув голосом, ответил Илья и отвел глаза, чтобы не пялиться на внезапно обнаруженные у собеседника остроконечные уши. Кончики задорно торчали вверх и в стороны из-под несколько неудачно выкрашенных в золото кудрявых волос, и игнорировать их существование было ужасно сложно.

— Особой масти животное, — хмыкнул он, словно нарочно заправляя пряди за уши и открывая из сильнее.

Илья неодобрительно на него посмотрел, бренькнул неопределенный аккорд и начал первую же пришедшую на ум песню, потому что, вроде как, этого от него ждали.

Звон прекрасно угадал мелодию, кажется, с одной ноты или двух, но сбойнул, только открыв и немедленно закрыв рот, из-за того, что песня в оригинале была англоязычной, но пел ее Илья по-русски. Нахмурившись с веселым недоумением, он начал подтягивать со второго куплета, неплохо угадывая слова, а на припеве Илья отчетливо понял, почему местного менестреля именовали Звоном: голос у него был звонкий, оглушительно громкий, высокий, словно колокольное многоголосье.

— Годишься, — Звон похлопал Илью по плечу. — Не знаю, как насчет Зверя, но в местные развлекаловки годишься точно. Так что приходи, гостем не будешь, а эксплуатируем будешь. Только гитару, будь добр, свою приноси, а то я на тебя струны не собираюсь запасать.

— Я подумаю, — полусерьезно пообещал Илья. — Твоя очередь?

— Нет уж, — расхохотался Звон. — Работай, давай, раз уж ты есть.

— Раз уж я есть, — проворчал Илья, но спорить не стал. Компания приятелей Наты оказалась достаточно милой и благодарной публикой, так что сыграть что-то, и потом еще что-то, и потом еще несколько раз перед тем, как Звон решил-таки дать ему отдохнуть, было не так уж и трудно. Да и очень хорошо это развеивало странные мысли и события прошлых дней, так что Маша-Глаша-Война казалась совершенно обычной девчонкой, какой она и была в школе, а вовсе не знаком судьбы или предвестником конца света. В награду за музыку его даже угостили пивом, а, сворачивая лавочку, Звон щедро высыпал ему в руки половину монеток из попрошайной кепки.