Йода: Свидание с тьмой - Шон Стюарт

— Ты хорошо сражалась, — произнес Пакс. И затем, подойдя еще на шаг, прошептал:

— Но тебя из-за этого не отправят в Корпус, правда?

Лазутчик постаралась успокаивающе улыбнуться и протянула руку.

— Обо мне не беспокойся, — утешила она соперника, когда их руки соприкоснулись. — Я буду…

Как только ладонь Пакса оказалась в ее руке, Лазутчик, не закончив фразу, сделала рывок. Пакс удивленно моргнул и быстро упал на колени, когда Лазутчик начала давить.

— Ой, — выдохнул он. — Ты меня подловила. — И трижды ударил по полу второй рукой.

Лазутчик тут же отпустила его.

— Извини! — сказала она.

Ханна Динг, ученица-арканианка и ровесница Лазутчика, оттолкнула ее плечом и подошла к Паксу.

— Подлый трюк, — протянула она.

Даже в лучшие времена Ханна была в избытке наделена арканианской надменностью, теперь же по одному взгляду ее молочно-белых глаз было понятно: хоть она и не предрекала Лазутчику грандиозных успехов, но все же ожидала большего.

Мастер Железная Рука приблизилась к Паксу.

— Ты в порядке, Чиззик?

— Моя гордость немного уязвлена, — с сожалением произнес тот, разминая правую руку. — Но в остальном все нормально.

— Разумеется, вы дисквалифицируете Энвандунг-Эстерхази, — сказала Ханна.

— При всем уважении, — сквозь зубы проговорила Лазутчик, заставив себя смотреть в глаза мастеру Чен, — условия поединка были изложены достаточно четко.

— Бой продолжается, пока один из участников не сдается или не получает три удара, — добавил Пакс. — Это не вина Лазутчика, что я сглупил и забыл о правилах. Она перехитрила меня честно и справедливо.

— Я не вижу причин отменять исход поединка, — заявила мастер Чен и направилась обратно в центр зала.

Ханна Динг посмотрела ей вслед.

— Молодчина, Лазутчик. Ты доказала, что можешь уделывать маленьких детей, когда тебе позволяют жульничать. — Она устремила на нее взгляд своих молочно-белых глаз. — Можешь собой гордиться.

Лазутчик нисколько не удивилась, узнав, что ее соперницей во втором раунде будет Ханна. Это было очень в стиле джедаев — поставить их в пару и наблюдать, кто лучше сохранит самообладание. Когда Ханна услышала после своего имени имя Лазутчика, на ее бледном высокомерном лице появилось выражение плохо скрываемой радости.

— Жду с нетерпением, — сказала она.

«Не сомневаюсь», уныло подумала Лазутчик. Она понимала, что Ханна — боец много лучше нее. В физическом плане Лазутчик давала себе маленькое преимущество в силе и скорости (благодаря своим дополнительным тренировкам). Уровень техники у них был сопоставим — Ханна лучше управлялась с мечом, зато Лазутчик была на голову сильнее в рукопашном бою, которому обучала мастер Железная Рука. Но если включить в уравнение Силу, ни о каком равном поединке не могло быть и речи. Ханне было четырнадцать, и она владела Силой на совершенно другом уровне, чем Пакс Чиззик; ее техника была отточенной, уверенной и искусной. Лазутчик смотрела, как она разминается, совершая прыжки на немыслимые расстояния и опускаясь плавно, как снежинка.

— Удачи, — прошептала Лина, наблюдая за Ханной.

Лазутчик хмыкнула:

— По крайней мере я буду биться с соперником, которому мне по-настоящему хочется дать по мозгам.

Настало время поединка. Они поклонились мастеру Чен, предъявили мечи, получили их обратно и поклонились друг другу. Мастер Чен сказала:

— Кое-кто из учеников весьма громко высказывался за то, чтобы турнир был «более приближенным к жизни».

Ей привиделось, или мастер Чен действительно смотрит прямо на нее?

— В реальной жизни нам редко выпадают оптимальные условия для боя. Например, можно подвергнуться нападению при нулевой гравитации. Или вас могут застать врасплох, или вас атакует дроид либо другое существо, из-за физиологии которого применять некоторые техники трудно или вообще невозможно. Конечно, привозить в Храм горакса [13] было бы непрактично, но кое-что мы можем сделать. Например, в реальной жизни…

Лазутчик могла поклясться, что взгляд Железной Руки снова задержался на ней.

— …часто бывает темно.

И свет погас.

«О, великолепно, — подумала Лазутчик. — Мне совсем не нужно доверять глазам. Я могу положиться на Силу».

Было темно, хоть глаз выколи. Лазутчик ничего не видела, только слышала в темноте дыхание зрителей и шум крови в собственных ушах. И мягкое шелестение ткани с той стороны, где стояла мастер Чен. Похоже, она поднимала свой красный платок, и Лазутчик понятия не имела, когда она его отпустит.

«Вот зараза».

Лазутчик попыталась использовать Силу, охватить сферой своих ощущений весь зал, погруженный во мрак. Она почувствовала учеников, мастера Йоду в углу, мастера Чен. Но маленького клочка красной ткани нигде не было. К тому же она лишь смутно представляла, где сейчас Ханна и что делает. Создавалось впечатление, будто арканианка мутит Силу, как куаррен, впрыскивающий в воду чернила.

Ладно, ничего не попишешь. Она не может выхватить меч, пока платок не коснется земли, и она понятия не имеет, когда это произойдет. Остается только быть настороже, чтобы отпрыгнуть назад в то мгновение, когда Ханна попробует что-нибудь сделать.

Лазутчик вглядывалась в темноту. Собственные глаза казались ей огромными, как блюдца, и она ловила каждый скрип и шорох. Волоски на ее руках встали дыбом, как будто кожа помогала ей слушать.

И вдруг — вот он, подарок Силы: электрический импульс прозрения, что Ханна сейчас будет рубить.

«Давай!»

Сила подсказала Лазутчику момент атаки; благодаря своему каторжному труду она точно знала, какой будет эта атака. За последние шесть недель Лазутчик много раз наблюдала за спаррингами Ханны. Она знала, что Ханна начнет с высокого прыжка, чтобы уйти из поля зрения противника и упасть на него с высоты, как хищная птица. Меч арканианки вспыхнул зеленой молнией и обрушился на нее сверху; но клинок Лазутчика — стрела холодного голубого пламени — уже был поднят, чтобы перехватить его. Мечи столкнулись, выбросив сноп искр, но Лазутчик крепко уперлась в пол, и сила ее блока отбросила Ханну обратно в воздух. Арканианка совершила великолепное сальто и приземлилась в идеальной боевой стойке.

Со всех сторон послышались аплодисменты.

В белых глазах арканианки шипели и вспыхивали синие и зеленые отражения.

— Давай, Эстерхази. Ты что, не собираешься пробовать на мне свои грязные трюки? Ты ведь не исчерпала их все на бедном маленьком Паксе?

Лазутчик оскалилась:

— Я только начала.

Если у Ханны и было слабое место, то разве что чрезмерная любовь к световому мечу. Ее брезгливая натура не выносила потных объятий рукопашных поединков; она чувствовала себя намного счастливее, стоя на расстоянии двух шагов от противника и предоставляя клинку сражаться за себя.

— Знаешь, Ханна, меня вот что всегда удивляло. Как тебе удается…

Не закончив фразы, Лазутчик бросилась вперед, надеясь застать арканианку врасплох. Ханна мгновенно парировала, Лазутчик отскочила; Ханна торжествующе захватила ее лезвие и отбросила в сторону. Голубой клинок Лазутчика прошел мимо, а Ханна крутанулась, как матадор, пропуская ее, но так и было задумано, потому что Лазутчик хотела всего лишь отвлечь внимание соперницы, позволить ей насладиться своим превосходством в искусстве фехтования, и, когда Лазутчик сблизилась с Ханной, ее подсечка сшибла арканианку с ног.

Обе тяжело повалились на маты.

Лазутчик попыталась развить успех, но в тот момент, когда она поднялась на ноги, арканианка пошла в ответную атаку. У Ханны был гудящий, сверкающий, круговой стиль фехтования, быстрые режущие удары непрерывно меняли направление. Лазутчика спасала только ее рудиментарная восприимчивость к Силе, которая незаметно помогала ей игнорировать финты и отбивать настоящие удары.

«Помни, ты сама оружие, — сказала себе Лазутчик. — Не зацикливайся на мече. Будь оружием».

Удар, блок, удар, блок, удар — но на этот раз вместо ожидаемого верхнего блока Лазутчик поднырнула под мечом, пытаясь схватить Ханну за ноги. Арканианка взвилась в воздух, пропустив Лазутчика между ногами, перекувыркнулась и снова стала в позицию. Лазутчик споткнулась, превратила падение в перекат и вскочила на ноги. Обе тяжело дышали; мечи — синий и зеленый — гудели.

Ханна опять сделала выпад, но на этот раз она использовала Силу, потянув на себя руку Лазутчика, так что та запоздала с блоком и была вынуждена выскочить за круг матов, чтобы уйти от удара. Восстановив равновесие, Лазутчик бросилась в толпу удивленных зрителей, которые разбегались с ее пути.