Временной узел - Борис Чурин

– Ты смотришь на меня, как-будто хочешь что-то сказать.

– Нет, – смущенно опустил голову Лера и тут же снова вздернул подбородок, – да. Я хотел спросить тебя.

Полина выжидательно молчала.

– Я хотел спросить: кто автор того рисунка, что висит у тебя над кроватью?

– Какого рисунка? – насторожилась Полина.

– Ну… береза… могила…

Лицо молодой женщины залилось краской.

– Сама нарисовала, – чуть слышно выдохнула она.

– Сама?! – удивился Лера.

– Сама, – кивнула Полина, – вообще-то я свои рисунки никому не показываю. Так, иногда, тетке Варваре. А что, не глянулся тебе мой рисунок?

– Что ты! Что ты! – замахал руками Валерий, – глянулся! Еще как глянулся! У тебя, наверное, еще рисунки есть? Покажи мне их пожалуйста.

Некоторое время молодая женщина внимательно всматривалась в глаза Валерия.

– Хорошо, – наконец, согласилась она, – но обещай, что честно скажешь, какие рисунки хороши, какие так себе, а какие вовсе никчемные.

– Обещаю! – стукнул себя в грудь кулаком Лера.

Полина скрылась за дверью своей комнаты и через полминуты вернулась, осторожно, словно хрупкую драгоценность неся в руках папку, перехваченную матерчатыми тесемками.

– Вот! – с волнением выдохнула она, кладя папку на стол перед Валерием. Молодой человек аккуратно развязал тесемки и вынул первый рисунок, выполненный, как и висящий на стене, карандашом на листе из ученической тетради. На рисунке огромная нога в военном сапоге раздавила один из двух стоящих рядом цветов, называемых в простонародье колокольчиками. В головке цветка, оказавшегося под сапогом, явно прослеживались черты мужского лица. В огромных глазах застыл ужас от предчувствия скорой смерти. Две руки – тонких листа уперлись в землю в отчаянном и безнадежном стремлении вернуть стебель в вертикальное положение. В стоящем рядом нетронутом колокольчике угадывались женские черты. Стебель склонился в сторону гибнущего друга. К нему же тянулись листья-руки.

Лера отложил в сторону рисунок и вынул из папки следующий. На нем крупным планом было изображено женское лицо, на котором застыла гримаса ужаса. В широко открытых глазах, словно в зеркале, отражалась картина гибели солдата на поле брани. Молодой боец, опираясь на винтовку, пытался оторвать израненное тело от земли.

Лера поднял голову и внимательно посмотрел на Полину.

– Ты очень любила своего мужа?

Молодая женщина отвернула в сторону лицо.

– Не знаю. Наверное, любила. А еще я ему очень благодарна. Благодарна за то, что он меня понял, не оттолкнул, как другие. У меня до него никого не было. Ни ребят, ни даже подруг. Меня все сторонились, чудаковатой считали. Некоторые «чокнутой» за глаза называли. Я думаю, это все из-за моих рисунков. Я с ними как с живыми. И беды свои и радости поверяю. Они – моя вторая жизнь, моя изнанка.

За окном мелькнула чья-то тень.

– Тетка Варвара возвращается, – встрепенулась Полина, – значит, баня готова.

Она живо собрала рисунки в папку и унесла в свою комнату.

После бани сели за стол. Полина попыталась откупорить водочную бутылку, но свекровь задержала ее руку.

– Оставь, – улыбнулась она, – бутылки открывать мужское дело.

Поначалу ели молча. Однако после второй рюмки разговорились. Лера по просьбе тетки Варвары рассказал о себе: об отце с матерью, их аресте, о тете Зое, об учебе в институте (о причине своего отъезда из Москвы он умолчал). В ответ женщины посвятили Валерия в тонкости своей профессии (обе работали доярками), а также поведали ему последние деревенские новости: кого назначили недавно бригадиром, кто по пьянке утопил в реке колхозный трактор, кто умер, кто родился.

– Ой, чой-то засиделись мы, – спохватилась вдруг тетка Варвара, – кабы завтре утреннюю дойку не проспать. Давай укладываться, Поля.

Женщины быстро прибрали со стола, и тетка Варвара незаметно скрылась за занавеской. Лера продолжал сидеть за столом, краем глаза внимательно следя за Полиной. Вот она скрылась в своей комнате, и сквозь открытую дверь оттуда донесся шорох постельного белья. Вот она прошмыгнула в сени, и Лера услышал как хлопнула входная дверь дома. Через несколько минут Полина вернулась и вновь скрылась в своей комнате.

– Где же она предложит мне ночевать? – размышлял Валерий, – у себя в комнате или здесь, на печи? Или, может быть, устроит на сеновале?

– Ты чего сидишь? – раздался вдруг рядом Полинин голос.

Лера вздрогнул и вскинул голову. Полина стояла в дверном проеме босоногая, в ночной рубашке.

– Ты не сказала мне где я буду спать, – растерянно пробормотал Валерий. Полина прыснула от смеха, но тут же зажала рот ладонью, с опаской бросив взгляд на занавеску.

– Со мной будешь спать, – прошептала она и, щелкнув выключателем, еще тише добавила, – иди, ложись.

Лера встал из-за стола и двинулся к двери. Его глаза еще не привыкли к темноте и ориентировался он лишь на Полинину ночную рубашку, маячившую впереди светлым пятном. Двигаясь рядом, они пересекли комнату и остановились возле кровати.

– Одежду положи на стул, – шепнула Полина в самое ухо Лере.

– На какой стул? Я ничего не вижу, – молодой человек беспомощно завертел головой.

Снова Полина прыснула от смеха.

– Ладно, стой. Я сама все сделаю.

Ее пальцы побежали по Лериной рубашке сверху вниз, расстегивая одну за другой пуговицы. В несколько секунд с рубашкой было покончено. Настал черед майки. Валерий вздрогнул, ощутив нежное касание к своей груди женских пальцев. Вслед за рубашкой майка исчезла в темноте, и Полина принялась осторожно расстегивать пуговицы на брюках. Ее рука случайно коснулась самого чувствительного места на мужском теле, и в тот же миг молодой человек ощутил, как в нем просыпается страстное желание обнять и притянуть к себе стоящую рядом женщину. Когда брюки соскользнули вниз, и Полина наклонилась, чтобы стянуть их с ног, ее щека невольно коснулась Лериных трусов, вздыбившихся над телом остроглавым холмом. Молодая женщина тут же забыла о брюках. Одной рукой оттянув резинку Лериных трусов, она запустила вторую под их материю.

– Какой он у тебя большой! – вырвался у нее удивленный возглас, – у моего мужа меньше был.

– А что, кроме мужа, других мужчин ты не знала? – голос Валерия дрожал от возбуждения.

– Не знала, – коротко вздохнула молодая женщина.

Резким движением ног Лера скинул мешавшие ему брюки, наклонился и, подхватив Полину на руки, шагнул к кровати…

– Что это было?

Полина осторожно дотронулась до Лериного плеча. Валерий в ответ лишь мотнул головой. Прошло чуть более четверти часа, как они оказались в постели. И теперь оба лежали на спинах обнаженные, потные, с трудом переводя дыхание.

– Я кажется кричала? – вновь заговорила Полина.

– Угу, – промычал Лера.

– Со мною такого никогда раньше не случалось, – молодая женщина придвинулась ближе и положила голову Валерию на грудь, – я своего тела совсем не ощущала. Словно в воздухе парила. Как пушинка на ветру.

Она потянулась вверх и коснулась губами Лериного подбородка.

– Спасибо тебе.

– Это я должен тебя благодарить, – Валерий нежно погладил Полину по голове, – ты первая женщина, которая кричала в моих объятиях.

– И что, громко кричала? – в голосе молодой женщины послышался испуг.

– Не знаю, – пожал плечами Лера, – примерно так, как если бы звала на помощь, когда тонула в реке.

– Ох, стыд-то какой! – Полина прижала руки к щекам, – как же я завтра тетке Варваре в глаза буду смотреть! Она ведь, чай, все слышала!

– Ну, тогда пусть еще послушает.

Валерий резко опрокинул Полину на спину и припал губами к ее груди.

Проснувшись утром, молодой человек обнаружил, что он в доме один. Женщины, видимо, ушли на ферму, и Лера даже не слышал, как это произошло. Он взглянул на стенные ходики. Стрелки показывали четверть восьмого. Найдя на столе в горнице оставленную для него еду, Валерий позавтракал и направился в правление. Председатель встретил его многозначительным подмигиванием.

– Ну, как девка? Хороша?

Лера нахмурил брови и ничего не ответил. Почувствовав, что ляпнул не к месту, Степан Корнеевич смущенно закашлялся и поспешил перейти к делам. А дела были таковы. В складском помещении при молочной ферме хранилось закупленное три месяца назад оборудование для машинной дойки коров. Местный механик попытался разобраться в документации и даже предпринял попытку смонтировать установку, но потерпел неудачу. Теперь все части оборудования были свалены в кучу в углу склада, и председатель не мог поручиться за их сохранность.

Прихватив документацию, Валерий направился на молочную ферму, которая находилась в километре от поселка. Пройдя примерно половину пути, Лера увидел группу женщин, идущих ему навстречу. Он догадался, что это доярки, которые возвращались с утренней дойки. Еще издали Валерий попытался разглядеть среди них Полину, но все женщины были одеты одинаково (платки, ватники, сапоги) и, как ни старался молодой человек, узнать свою избранницу он смог лишь когда до доярок оставалось шагов тридцать или сорок. Полина шла твердой походкой, высоко подняв голову и устремив на Валерия пристальный взгляд огнем сверкающих глаз.