Чертобой. Свои среди Чужих - Сергей Шкенёв

И тишина какая… В старые времена, помнится, здесь не протолкнуться было от снующих туда-сюда разномастных судов. Спокойнее стало только с начала девяностых, когда пассажирское судоходство на Оке умерло вместе с Советским Союзом. Пропали мешающие расцвету демократии «Ракеты», «Метеоры» и «Восходы» – проклятое наследие не менее проклятого прошлого. И правильно, нехера мешать победной поступи либеральных ценностей, торжественным маршем шагающих по трупам умерших деревень.

Да, опять повторюсь, тишина… Так плыл бы и плыл до самого Каспийского моря, изредка забрасывая спиннинг. Кстати, а почему бы и нет?

– Андрюш, ты как насчет обеда?

– Только за! – поддержал сын. – Что у нас сегодня в меню?

Вопрос риторический, кроме соли, в запасах только репчатый лук и большой пакет с картофельными оладьями, они же драники. Это вместо хлеба.

– Что-нибудь поймаем. Займешься?

– Ага, коробочку из сидора достань.

Я отпустил весла и передал Андрею весь рюкзак – сам упаковывал, сам и разберется. Он развязал тесемки и вытащил свое сокровище – намотанную на кусок пенопласта леску с крючками на поводках и воблером на конце. Там же оказался запас червей в старой брезентовой рукавице. Вот опарышей нет – мухи почему-то брезговали садиться на тушки тваренышей и размножались исключительно в выгребных ямах сортиров. Но копаться там, добывая наживку, как-то не комильфо.

Поплавок, почти понтон, плыл рядом с лодкой, удерживая крючки у самого дна, и оставалось только дождаться поклевки. Ловись, рыбка, больша да велика! Пока же можно чуть-чуть подогреть аппетит глотком-другим целебного настоя.

– Ты флягу не потерял? Которую Сотский давал?

– Обижаешь. – Андрей ловким движением фокусника предъявил искомое и вытащил из кармана серебряную с чернью рюмку – память о Ворсменском краеведческом музее.

Пили по очереди, закусывая ненавистными оладьями. Хорошо, ей-богу хорошо! Как в старые добрые времена, когда ранним утром над водой поднимается туман и не дает резвиться вездесущим и суетливым моторкам. Вот и сейчас кажется, что они выскочат из-за ближайшего островка с водным лыжником в оранжевом жилете на привязи и разрушат идиллию. А не они ли гудят? Вот и Андрей закрутил головой, прислушиваясь:

– Пап, это не мотор?

– Или Валера самогон на мухоморах настаивал.

– Я серьезно.

– Глюки это. Нервные.

– А это? – Сын показал фляжкой мне за спину.

Медленно обернулся – в нашу сторону мчался, хлопая днищем по мелкой волне, дюралевый «Прогресс» под двумя моторами. А в нем – четыре вооруженных помповыми ружьями человека. Если глюк, то слишком уж качественный.

– Добро пожаловать в Павловское княжество, путники! – Один из тех, кто был в катере, привстал и отвесил поклон. – Мы всегда рады добрым гостям!

Ага, рад он… как будто не вижу недовольную гримасу, перекосившую морду. Но слова приветливые – явно читает давно заученный текст. И вообще вся четверка производит странное впечатление – конические шлемы, алюминиевые кольчуги поверх бронежилетов, красные сапоги (наверняка с загнутыми носами, не вижу отсюда), бородатые лица. Ролевики, бля, ряженые. Не хватает только щитов и мечей. У одного, правда, на поясе резиновая дубинка и футляр с наручниками. Красавец, ему только еще погоны с тремя маленькими звездочками, и будет вылитый бывший участковый из Грудцино.

– Здрасьте! – Я изобразил как можно более глупую улыбку. Глупые всегда выглядят безопаснее. – А мы вот тут на лодке катаемся, рыбку ловим…

– И вам подобру! – Старший из бородачей явно не желал выслушивать объяснений. – Попрошу сдать оружие.

Он что, шутит? Даже ночью двустволка всегда стоит у кровати на расстоянии вытянутой руки. Легче без трусов пройтись по деревне, чем остаться безоружным. Послать в задницу с такими предложениями? Вряд ли прокатит – на вид ребята серьезные и уговаривать не будут, просто долбанут в надувной борт, и корми рыбок, Николай Михалыч. Тот, что на участкового похож, готов выстрелить хоть сейчас. Неприятный тип.

– Ну? – Старший изобразил стволом вопрос.

Бля, неприятно находиться по другую сторону мушки. Неуютно как-то. В знак согласия выставляю вперед пустые ладони:

– Да какие проблемы, командир? Конечно, все сдадим.

– Сотник, – поправил бородач.

Опс, да тут настоящее Средневековье! А что у него за ошейник, уж не гривна ли серебряная? Она самая. Для полного соответствия образу только красного плаща не хватает. Или по должности еще не положено? Вот попадалово… Одно утешает – если играют всерьез, с полным погружением в эпоху, то сразу расстрелять не должны.

Под внимательными взглядами перегружаем арсенал в катер. Даже пришлось вывернуть карманы и вытряхнуть на дно лодки содержимое двух рюкзаков – все прошмонали, собаки бешеные. «Участковый», буду звать его так, откинул край свертка, в котором были наши шашки, вытащил одну из ножен и застыл в немом восхищении:

– Лепо!

Вот же… и язык коверкают. Интересно, кто такой их князь, если не только собрал людей, но и убедил, а может, и заставил погрузиться в прошлое настолько, что даже в неконтролируемо брошенном слове чувствуется намертво вбитое в подсознание… И это всего за три года с начала Нашествия. Я так не умею, мне легче пристрелить человека, чем уговорить.

Значит, что имеем? Некто, пусть будет «князь», контролирует целый город, очищенный от тваренышей, и кусок реки. Павлово обнесено стеной, причем охраняемой. Люди не бедствуют, сытые морды четверых в катере тому подтверждением. Имеют доступ к бензохранилищу или сами делают биотопливо из рапсового масла и спирта. Приходилось слышать про такие технологии, и были задумки, но не с нашими возможностями их осуществить.

Конец ознакомительного фрагмента.