Фантазии феи - Мишель Дуглас

Слова повисли в воздухе, наступило неловкое молчание.

Алекс откашлялся и спросил:

— Ну что, наелась?

— Да, спасибо.

— Будешь еще что-нибудь?

— Нет, больше съесть не смогу. Алекс собрал тарелки на поднос и направился на кухню, а через некоторое время вернулся с двумя чашками горячего чая. Одну он вручил Кит и уселся на край кровати.

— Итак, — начал он, — это то место, где ты выросла.

Она отхлебнула чаю и кивнула.

— Да, дом, в котором я родилась, находится в двух кварталах отсюда, ближе к реке.

— Наверное, у тебя здесь много друзей, названых тетушек и дядюшек, — продолжил Алекс.

«К чему это он клонит, — думала Кит. — Неужто пытается успокоить себя тем, что здесь будет кому за ней присмотреть, когда он вновь бросит меня. И почему он все еще не ушел, раз так этого хочет?»

Кит терялась в догадках. Она закусила губу.

— Кит?

От неожиданности она вздрогнула. Опять витала в облаках и отвлеклась от разговора.

— Ах да, прости. Это казалось чудесным местом, когда я была ребенком. Дорен работала тогда секретарем в начальной школе.

— А я едва знаю, как выглядят мои соседи в Сиднее, — ответил Алекс, улыбнувшись. — Все слишком заняты на работе, постоянно куда-то бегут, торопятся.

— Мне нравится болтать с соседями через забор, нравится, что они присматривают за моим домом, когда никого нет, и я с удовольствием делаю то же самое для них.

Кит совершенно не жалела о своем решении променять бешеный ритм Сиднея на тихую деревенскую жизнь.

— Тетушка Дорен была хорошей знакомой моей бабушки. Она жила ниже по улице.

«Так вот почему она решилась купить этот разваливающийся дом. Эта улица, атмосфера, все напоминало ей о детстве, о счастливом беззаботном детстве», — подумал Алекс.

— Но она ведь там уже не живет? — уточнил он.

Кит прищурилась и ответила:

— Если бы было так, то вместо тебя здесь уже давно бы сидела она. Конечно, ты можешь пойти и подождать ее там…

— Я не это имел в виду…

— Ладно. Она переехала в дом престарелых в Форстер пять лет назад, когда моя мать уехала в Брисбен. Ей понравились программы, которые они предлагали для пожилых. Она говорила: «Форстер — это город-близнец нашего родного Танкарри. Они разделены только водоканалом, так что я уезжаю совсем недалеко».

Кит опять вспомнила, что Алекс собирался их бросить, и лицо ее помрачнело.

— Ты выглядишь усталой. Я тебя, наверное, совсем утомил.

Он поднялся, чтобы забрать ее чашку, но Кит вцепилась в нее и не отдавала. Ее руки были горячими по сравнению с его. Прикосновение отдалось в сердце Кит сладкими воспоминаниями о той самой ночи. Она быстро отдернула руку. Алекс поймал чашку.

— Да что за… — Он резко замолчал и сжал зубы. Посмотрев на Кит, он решил, что лучше не продолжать.

Она набрала в грудь воздуха и выпалила:

— Алекс, мне нужно кое-что у тебя спросить.

Она старалась придать голосу уверенности и твердости, но у нее не получалось.

— Что? — Он нервничал и старался избегать ее взгляда; жилка билась у него на шее. — Кит, девочка моя, скажи, что тебя тревожит?

— Что именно ты хотел обсудить со мной?

— Мы еще успеем поговорить об этом завтра, когда врач осмотрит тебя еще раз.

Кит высвободила руки и, скрестив их на груди, сказала:

— Послушай, либо я буду думать и переживать об этом всю ночь, либо мы сделаем это сейчас.

В какой-то момент ей показалось, что Алекс откажется, встанет и уйдет.

— Мы же взрослые люди, — продолжила она.

— Хорошо, Кит. Когда ребенок родится, я настаиваю на тесте на отцовство, и если малыш действительно мой, то я буду выплачивать алименты, — наконец произнес он.

— Нет, — тут же возразила она.

— В смысле? У меня есть все права настаивать на тесте.

— Правда? — Ей было больно слышать от Алекса эти слова. — Допустим, мы проведем этот злосчастный тест, и подтвердится то, что ты и есть отец, а это подтвердится, я тебе гарантирую. Что ты тогда будешь делать? Неужто начнешь любить малыша? Что изменится, Алекс?

— Я хотя бы буду уверен, что в материальном плане ты и ребенок ни в чем не нуждаетесь.

Кит не могла себя больше сдерживать:

— Ты можешь подавиться своими деньгами! Я сама могу обеспечить себя и своего ребенка. Я буду ему мамой и папой в одном лице.

— Моя обязанность обеспечить вас. Так положено.

— Твоя первичная обязанность быть хорошим отцом! А деньги засунь куда подальше, мне они не нужны! — Кит хотелось рыдать в голос, но она старалась держаться. — Не могу поверить! Ты готов отвернуться от своего собственного дитя, Алекс. Да еще и не веришь мне!

— Я тебя ни в чем не обвиняю.

— Нет, обвиняешь!

Он обхватил голову руками:

— Боже мой, Кит, ты неправильно все понимаешь. Дело не в тебе.

— Не во мне? А в ком тогда?

Лицо Алекса стало непроницаемым.

— В моей бывшей жене.

Вся боль Кит куда-то девалась. Ей стало жаль и его тоже.

— Что случилось? — уже спокойнее поинтересовалась она.

Алекс уронил голову на руки и долго сидел так, не говоря ни слова.

— Мы с бывшей женой, Жаклин, прожили вместе чуть больше года. Потом она сказала мне, что беременна, и у меня не было никаких сомнений в том, что ребенок мой. До этого мы встречались с ней около года.

Он полюбил женщину и сразу женился на ней. Как это не похоже на Алекса. Он продолжал:

— После известия о ребенке я не мог дождаться его рождения. Мне хотелось нянчить его, возиться с ним. Мне даже в голову не могло прийти, что жена врет. Оказалось, мальчик не мой. Мы назвали его Чед.

Услышав эту историю, Кит обомлела. Алекс осунулся и как будто постарел. Морщины проступили четче, кожа потеряла цвет, глаза потухли.

— Когда же ты узнал правду? — спросила она осторожно.

— Еще до того, как Чеду исполнилось два.

В горле у Кит пересохло. Два года, не считая периода беременности, Алекс отдавал все свое тепло и душу этому мальчику Чеду. Ему не нужно было даже говорить это вслух. Кит и так видела, как он любил сына, — по тому, как горестно опустились его плечи, по тому, какую боль выражал его взгляд.

— О, Алекс, — только и смогла выдохнуть Кит. — А что было дальше?

— Она сделала тест на отцовство, и он показал, что я… — Он не смог закончить.

— Но ты воспитывал его, любил его. — Слова вырывались из груди Кит. — У тебя должны быть на него все права.

— Она и ее любовник — отец ребенка — сбежали в Южную Америку.

Кит смотрела на него во все глаза. Нет, этот эпизод в его жизни не мог просто вот так закончиться!

— Юрист сообщил мне неутешительные новости.