Приключение продолжается - Наталия Ипатова

— И все довольны?

— Ну, разве все могут быть довольны? Черный упирался долго, ну да это он больше по привычке. Все мельчает, даже диалектика — раньше принцы Черного и Белого тронов олицетворяли собой основополагающие принципы существования этого мира, а теперь просто пытаются насолить друг другу. До чего дошли: в последний раз дрались насмерть из-за женщины. Причем в процессе саму же ее и ухайдакали.

— Ты говорил о том, как Черный принц воспринял год из трех сезонов.

— А… Ну до него потом дошло, что зимой для его кузниц и оружеен требуется больше угля, и что зимой неудобно воевать — дороже обходится. Ему-то главным было не цели добиться, а оспорить решение Совета. Вот Снежная Королева тоже возражала, но ее можно понять. Отсутствие зимы угрожало самому ее существованию. Ее претензии были признаны обоснованными, и ей выделили в суверенное пользование территорию на Крайнем Севере, так, говорят, она там развернулась. В последний раз я о ней слыхал, когда был скандал по территориальным вопросам между Ее Величеством и Дедом Морозом, они никак не могли договориться, кому будет принадлежать Северный полюс.

— И кому же? — с любопытством спросил Санди.

— Они заключили брак, фиктивный: Дед Мороз все-таки уже совсем старенький, хоть и бессмертный, да и Королева — женщина уж больно холодная. Он уступил ей магнитный полюс, а сам обосновался на истинном. У них на самом деле мало общего: он — добрый старый увалень, а она — дама светская, ей бы все приемы да балы. Да, так вот и живем: пока сидишь на одном месте — творишь свою сказку в подходящих для нее условиях, а чуть вышел в мир, попал в другую сказку — изволь подчиняться ее законам. Ну, все еще и от твоей собственной силы зависит. Я-то маленький, вся моя магия в землянику уходит. А ты?

— Я бы хотел это выяснить, — задумчиво сказал Санди. — Я же не отсюда.

— Ты, определенно, из Светлых, — решил Земляничка. — Дракон бы точно сказал. Есть и люди, которые могут определить, ну, да они сродни драконам.

— Да он сказал…

— И какого же ты цвета? Ты можешь не отвечать, такой вопрос, в общем-то, считается бестактным, но раз мы путешествуем вместе и должны друг другу доверять…

— Сверчок как-то обмолвился, будто я Белый.

Земляничка присвистнул.

— Не вздумай еще кому-нибудь об этом сказать. И мне не надо было.

Если кто из Черных узнает-на тебя начнут охоту и не успокоятся, пока твою голову не добудут и не положат к ногам принца Черного трона. Белые-это каста. Ты должен быть очень осторожен, Санди. Теперь я понимаю, почему Сверчок так беспокоился. Белый! Ну надо же! Ты можешь открыться только кому-либо из членов Светлого Совета, а они редко бродят по лесам, и их тоже надо распознать, они свои цвета не афишируют.

— И тут надо секретничать? — огорчился Санди. — Да что же это такое!

— Жить хочешь?

— Хочу, даже очень, но разве это жизнь? Послушай, а у эльфов я не могу спросить о себе? Они же искони Добрый народ?

— Добрый-то они Добрый, однако очень уж себе на уме. Я бы с ними откровенничать не стал, они первым делом начнут высчитывать, как тебя использовать. Да и лгать они не могут, а это крайне неудобно в делах особой важности. Если эльф, ненароком знающий что-то о тебе, попадет в застенок к Черному, то у него будет один выбор: умереть в геройском молчании или выложить всю правду, после чего умереть уже с отягощенной совестью. Нет, Санди, молчи. Кому надо, тот узнает. И не вздумай применять Могущество, оно тебя засветит так, как если бы ты в голос кричал о себе.

— Это я уже понял, — мрачно сказал Санди. — Меня еще Бертран об этом предупреждал.

Глаза Землянички чуть не вылезли из орбит, он замахал на него коротенькими ручками, словно требуя замолчать.

— Кто?! Не поминай это имя, беду накличешь!

— Почему?

— Бертран-последний принц Черного трона. Самый умный, самый талантливый из всех, кто когда-либо занимал этот трон. Негодяй, вызывавший ужас и восхищение даже в достойнейших из своих противников. Он уничтожил замок Клайгель и всех его обитателей, он похитил Королеву эльфов…

— Так он царствует?

— Он отрекся. Ходит осторожный слух, будто он пал жертвой собственной совести. Да кто знает все эти мрачные тайны Черного трона! Может, там заговор был с целью протащить более сговорчивого претендента. В общем, его здесь уже лет пятнадцать не видели. Ты когда его встречал?

— Месяца три назад, если только это тот самый. Но похоже, это он, если судить по его разговорам. Он тоже все о Могуществе толковал, и мне кажется, он знал, о чем ведет речь.

— И… и какой он? — спросил Земляничка, разрываясь меж страхом и любопытством.

— Он… Я хотел сказать, что обыкновенный, но нет. Он, конечно, необыкновенный. Ему лет тридцать пять, сорок. Высокий, красивый, очень сильный. Умный, обаятельный… Но, как мне показалось, уставший и внутренне несвободный. Я не сказал бы, Земляничка, что он негодяй. Может, он и не был таким уж Черным?

— Чернее не бывает. Это была натура яркая, цельная. Не то, что тот, кого сейчас на Черный трон притащили. Он, шепчутся у нас по лесу, даже и не Черный вовсе, а так, сероватый какой-то. Мелочь, слабак, не разбери поймешь что. Но они считают, что это лучше, чем ничего, тем более, что ни у Белых, ни у эльфов до недавнего времени и вовсе никого не было.

— Расскажи мне о Королеве эльфов, — попросил Санди. — Она-не человек?

— А, это отдельная тема, — обрадовался Земляничка. — О роли людей и прочих тварей в истории Волшебной Страны. Люди, они в основном стараются держаться кучкой, уж очень их пугает всякая нечисть, они не делят ее на добрую и злую. Но это в основном. Так вот, все твари Волшебной Страны живут в рамках своей судьбы, их действия и образ мыслей предопределены их происхождением. Родился ты эльфом-будешь думать и поступать, как эльф, и заботы у тебя будут эльфийские, а про всякое прочее будешь говорить: не мое это дело. Русалка сидит себе в реке, довольна собой и счастлива, что не родилась дриадой. А я, к примеру, более всего удручен судьбой цветочных эльфов, этих малюток, чей жизненный срок ограничен жизнью их цветка-и, однако, нет в Волшебной Стране более беззаботного народца. Это, понимаешь, как будто ты навечно к Добру или к Злу приписан. Эльфы-Добрый народ, а гарпии, скажем, Злой. Догадываешься, к чему я клоню?

— Люди не расписаны…

— Да. Человек имеет личность, собственное свое предопределение.

Светлые склонны к Добру, Темные-к Злу. Есть и такие, в ком всякого намешано. И люди вечно стремятся стать большим, чем то, чем они являются. Есть в них такое, понимаешь ли, недовольство своей судьбой, заставляющее их лезть из кожи вон, хватать с небес звезды. Бывает какой-то момент, когда они способны перепрыгнуть через самих себя. Так вот, ради этого прыжка там, где только можно, власть отдают людям. Первыми это поняли Светлые Силы, и с незапамятных времен Белый трон занимает человек. Королева эльфов… ну, это как всегда, простор для всевозможных домыслов. Кто говорит одно, кто-другое, а наверняка никто не знает. Для нее не существует правил: кем она захочет, тем и будет. Ну, вот нравится ей появляться в облике человеческой женщины. Может, потому, что в каждой женщине есть что-то от Королевы эльфов? Возможно, Королева эльфов-это просто состояние души? Как бы там ни было, доподлинно известно, что у этого духа есть способность путешествовать по телам. Королеву можно убить, но при этом гибнет лишь ее телесная оболочка, душа же-этот колдовской сплав своеволия и предрассудков-в тот же миг найдет себе новое пристанище. Она двоюродная сестра девяти Музам и родная дочь самой Сарасвати. Из всех духов земли и неба я не знаю более пленительного. Дольше всех продержались Черные, для них вообще характерен консерватизм в подобных вопросах. Из чистого упрямства они на протяжении очень долгого времени сажали на трон какого-нибудь специально выведенного монстра, пока наиболее радикально настроенные из них не осознали ограниченности такого пути. Они проэкспериментировали с человеком, и результат превзошел все самые смелые ожидания. Словом, из людей выходят как лучшие герои, так и худшие злодеи-благодатный материал. Я удовлетворил твое любопытство?