Идеальная секретарша - Инесса Волкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пожалуй, я расскажу вам все, что со мной случилось. И Анна рассказала ему все. Почти все. Хотя она и сама не знала, что же с ней все-таки случилось и в какую историю она попала.
… Максим долго молчал.
– Займемся для начала неотложными делами. Варвара – вот это дело. Вы едете со мной и мы займемся этим неотложным делом.
– А как вы узнаете, где она работает?
– Не только, где работала, – с ударением на последнем слоге ответил Максим, – но и узнаю адрес ее родственников. Похоронить-то они ее должны.
– Я только напою вас кофе и брошу кое-что в сумку. – Ответила Анна.
– Кофе не надо, выпьем по дороге.
– Нет уж, здесь нигде по дороге вы ничего подобного не выпьете, это вам не Стокгольм и не Рига, кофе на углу вам не подадут.
– Хорошо. – Коротко и безропотно ответил Максим. – Мне мыть руки или не мыть? Какие на этот счет существуют правила этикета в этом доме?
– Если в казарме у вас были правила «мыть», то мойте, но если вам это делать неприятно, то не мойте.
– В моей казарме мыла не выдавали, а покупать его на свои средства мы как-то не догадывались, поэтому я и не привык, но если у вас есть мыло, то помою ради дамы.
– Мойте ради себя. – Засмеялась Анна.
Глава 16
КЛЕМЕНТИЯ, воскресенье, 21 сентября
В воскресенье Клементия решила подольше поваляться в постели и почитать книгу, которая занимала ее все больше и больше. Она позвонила своей подруге Лильке и поговорила на тему любви.
– Ну надо же, какой это типчик, ну не любишь, так зачем женщину держать на привязи.
– Ты знаешь, – говорила рассудительная девушка Лиля, – вот такие они все мужчины – эгоисты. Уж поверь мне, я столько за последнее время любовной литературы начиталась, что ужас прямо.
Так они еще немного поговорили о любви и о работе, и Клементия – с помощью опытной девушки Лили – сделала окончательный вывод – с любовью лучше подождать, ну чтобы не ошибиться, как эта героиня.
Она поудобней уложила подушки и принялась читать книгу без обложки.
СУББОТА
Когда он весной приехал из Швеции, то решил, что нам пора расставить все точки над i.
– Мне необходимо жениться – за границу лучше всего ездить с женой. Я надеюсь, что она меня будет любить.
– Она – это кто?
– Ты не знаешь ее.
– Ты влюблен?
– Да. Немного. Я познакомился с ней в Швеции. Она молода, у нее маленький ребенок. И я наверно решусь на брак. Тебя же я больше не рассматриваю как любовницу. Я теперь люблю другой тип женщин.
– Но ты меня никогда и не любил… – Сказала я и промолчала потом весь вечер. Мы сидели в ресторане – он выполнял свое обещание. Впрочем, ресторан оказался скверным и дешевым.
– Это верно, что не любил, но я иногда к тебе тепло относился.
Я же после этих слов почувствовала, что не смогу подняться со стула. Я погибала.
– Правда, надо отдать должное – я не могу себе даже представить, что ты после этих слов куда-то исчезнешь. Ты меня часто раздражаешь, но не могу же я остаться без такой помощницы. Так что ты имей это в виду. Да и где ты будешь получать столько, сколько я тебе плачу? Имей и это в виду. – Подчеркнул он, вытирая рот салфеткой и брезгливо отбрасывая ее.
Я продолжала молчать, да он и не обратил внимание на мою реакцию на все сказанное. А я думала о его… самомнении. Оно было у него на такой высоте, что позволяло с презрением смотреть абсолютно на всех. На этой высоте у него родилось сознание того, что нет достойной женщины. И дело тут не во мне, хотя и во мне – тоже, а в том, что такой достойной не существовала в природе – на данном отрезке времени – вообще.
Вокруг него всегда было множество женщин – молодых, постарше. С характером и без него. Много в его жизни было и рабынь. Таких как я…
* * *Он часто себе противоречил. Вчера он сказал мне, что теперь любит другой тип женщины, сегодня:
– Мне бы такую женщину как ты, но только – молодую… Была бы ты на двадцать лет моложе, лучше бы и желать не стоило.
– Увы, я не могу помолодеть.
Он никогда не жалел меня. С большим удовольствием говорил правду. Правду, от которой хотелось заткнуть уши.
– Что ты из себя возомнила? Ты не представляешь ценности ни для кого… Что ты нажила к своим почти сорока годам? Внешность? Положение? Деньги? У тебя нет положения. У тебя нет денег. У тебя истрепаны нервы. От тебя осталась только оболочка, с никому не нужными чувствами. Ты – нищая. Тебе скоро сорок. Смирись…
– Все это я знаю и без тебя.
Ему не понравилась моя реакция – он желал бы видеть меня в истерике.
– Ты слишком самонадеянна! – Заорал он. – Как ты смеешь мечтать обо мне?! – Он был просто в ярости. – Посмотри вокруг – сколько красивых молодых баб! Да каждая полюбит меня! Каждая посчитает за счастье любить меня. Я сделал карьеру. У меня положение. У меня деньги. Если я дам вон той девице, что сидит за столом у двери, кучу денег с условием потратить их за два дня, так она влюбится в меня как кошка. Ты думаешь, что твоя любовь меня удержит? Мне не нужна она!
Я повернулась и ушла. Навсегда.
Моя любовь была действительно ненормальной. А утром после этого разговора я проснулась с ощущением горя.
Чем меня удерживал этот человек? Почему я не могла от него уйти? Я не могла найти ответа. Любовь через страдания? Мазохизм какой-то, так сказал мне мой психотерапевт несколько месяцев спустя, когда я ему рассказала об этом. И еще он добавил, что я как кошка, которую хозяин пинает в живот, а она все равно трется о его ногу…
… Однажды я сидела вечером у зеркала и рассматривала свое отражение. У меня было хорошее настроение, потому что все уже было – так мне казалось – в прошлом. И я поймала себя на том, что… нравлюсь себе. И я вдруг поняла, ПОЧЕМУ я была к нему так привязана!
Он мне часто льстил! – Вот ответ на мой вопрос «почему»? Его комплименты, скорей всего, были неправдой, но он пользовался ими в самый подходящий момент. И я – неглупый человек – иронично воспринимающий любую похвалу в свой адрес, совершенно шалела от его редких похвал. Именно редкая похвала расценивалась мною как истинная правда. Мне, конечно, хотелось, чтобы это было правдой. А если честно, то я все равно до сих пор не знаю, что из его слов было правдой.
Иногда он казался мне совершенно неумным – меня раздражала его речь, манеры, слишком громкий голос, его бесцеремонность… В другой раз я удивлялась его мягкости, тактичности и тонкости в обращении, хитрости. Иногда я ловила себя на мысли, что, пожалуй, не встречала в своей жизни человека, который был бы так полярен, так противоречив. Это и было его притягательной чертой. Он то притягивал, то отталкивал. И все это происходило бурно и страстно…
… Этот вечер перед зеркалом как бы открыл мне глаза – я увидела себя со стороны. Передо мной сидела женщина – с внутренним достоинством и вполне привлекательная. Ну может, у нее были слишком грустные глаза. Но не была она рабыней…
Кстати, за время безответной любви я похудела – без всякой диеты – ровно на десять килограммов. Так что положительные моменты в жизни тоже присутствовали, решила эта женщина, очень похожая на меня. Женщина у зеркала.
Но как оказалось позднее, на этом отношения не закончились…
* * *Когда он в очередной раз вернулся из заграничной командировки, то сказал:
– Ты не сможешь жить без любви. Ты сильная личность и тебе надо кого-то страстно любить.
– Я постараюсь жить без любви. – Сказала я.
– Ты не сможешь сама меня разлюбить, как бы ты не пыталась. Ты будешь любить меня, пока я этого хочу. А я пока хочу.
И тогда я решилась сходить к колдуну…
Зазвонил телефон и Клементия отложила книгу в сторону.
Глава 17
МАКСИМ, воскресенье, 21 сентября
Когда Максим был уже в десятке километров от дачного поселка, где все-таки оставил Анну, вопреки первоначальному решению ехать с ней в Москву, то у него вдруг возникло чувство, что за ним кто-то следит. Сначала он отнес это на счет собственных профессиональных ощущений – ведь когда он начинает новое расследование, то такие ощущения вполне возможны, но в данном случае ему показалось это слишком преждевременным. Все дело в Анне, ведь его видели с ней в тот день, когда на нее пытались наехать. Именно тогда они и познакомились, а потом он ее подвез. Значит… Значит они знают где она живет! Какой он болван, как он мог не заметить, что его ведут?
Нет, ерунда, никого и ничего не было от самой Москвы. Значит… значит это произошло только здесь. Нет, это не может быть связано с Анной, потому что это просто невозможно – успокоил он себя. Скорей всего, это мой новый клиент перестраховывается, решил Максим и прибавил газ. Спидометр показывал сто восемьдесят, и вскоре позади его джипа уже не было ни одного автомобиля. По крайней мере, не было тех, которые ему показались подозрительными.
Приехав в Москву, Максим позвонил Анне – он оставил ей свой мобильный телефон – и предупредил – никому не открывать и из дома не выходить.